Пропасть Искупления
Шрифт:
– Похоже, от твоего внимания ускользнуло, – произнесла Полина Сухая, – что «Ностальгия по бесконечности» больше не корабль, а местная достопримечательность.
– Это хорошо, что ты вспомнила о капитане, – заговорила Антуанетта Бакс, и ее звучный голос немедленно привлек внимание. – Практически с момента посадки «Ностальгии по бесконечности» мы пытались войти в контакт с ним. – Она сплела на столе унизанные множеством колец пальцы с ногтями, выкрашенными в химически яркий зеленый цвет. – Но безрезультатно. Он не хочет говорить.
– Значит ли это, что капитан мертв? – спросила Хоури.
– Нет… – ответила Бакс, осторожно оглядываясь по сторонам. – Время от времени он дает о себе знать.
– Можно я спрошу тебя кое о чем? – снова обратилась к Хоури Полина Сухая. – По твоим словам выходит, что Ремонтуар и его союзники – наши союзники – достигли существенных успехов в ряде областей. Двигатели, которые невозможно засечь, оружие, бьющее через пространство-время… это весьма впечатляет. – Голос Сухой всегда звучал нервно, словно испуганно; казалось, она вот-вот истерически захохочет. – Особенно с учетом того, что у вас было очень мало времени на совершение таких открытий.
– Это не открытия, – проворчала Хоури. – Почитай отчет. Основные концепции мы получили от Ауры, вот и все. Сами мы ничего не изобрели.
– Тогда поговорим об Ауре, – вмешался Скорпион. – Для этого, насколько я понимаю, нужно вернуться к самому началу, к тому моменту, когда мы разделились у Дельты Павлина. «Свет Зодиака» получил серьезные повреждения, это все помнят. Но на восстановление корабля бортовым ремонтным системам понадобилось бы года два-три, не больше, конечно, если у вас было достаточно сырья. Однако мы прождали тут двадцать лет. Почему вы летели так долго?
– Ремонт оказался делом не быстрым, – ответила Хоури. – Возникли проблемы с сырьем, потому что большинство звезд уже под контролем ингибиторов.
– И все равно двадцать лет – слишком долгий срок, – сказал Скорпион.
– Конечно долгий, но за несколько лет мы убедились, что ингибиторы не выказывают агрессивных намерений в отношении нас, пока мы остаемся в непосредственной близости от Гадеса, умной нейтронной звезды. Это время не пропало даром, мы его потратили на изучение объекта. Поначалу боялись, но оказалось, что ингибиторы стараются держаться подальше от Гадеса, словно он им чем-то не нравится. Впрочем, нечто подобное мы с Торном предполагали изначально.
– Расскажи нам о Торне, – тихо попросил Клавэйн.
Хоури непроизвольно пискнула горлом, это услышали все.
– Торн был лидером оппозиции, портил жизнь режиму, пока не появились ингибиторы.
– Ты и Вольева имели с ним дело? – спросил Клавэйн.
– Через него мы убедили людей принять нашу помощь, когда встал вопрос об эвакуации. Да, нам пришлось много работать с Торном. Мы довольно хорошо его изучили.
Хоури замолчала.
– Не торопись.
Скорпион удивился, услышав в тоне старика давно исчезнувшее тепло.
– Однажды из-за дурацкого любопытства мы с Торном подошли к волкам чересчур близко. Те окружили нас и принялись пихать свои зонды нам в голову, чтобы выкачать память. Но не получилось – что-то вмешалось и спасло нас. И оно пришло из окрестностей Гадеса. Возможно, это был периферийный орган самого Гадеса, тоже что-то вроде зонда.
Клавэйн придвинул к себе отчет:
– Ты говорила о контакте с человеческим разумом.
– Это был Дэн Силвест, – ответила Хоури. – Тот самый самовлюбленный негодяй, который и заварил всю эту кашу. Много лет назад ему удалось проникнуть в матрицу Гадеса; он прошел тем же путем, что и амарантийцы, бежавшие от ингибиторов.
– И ты считаешь, что Силвест – или то, чем он к тому времени стал, – помешал ингибиторам расправиться с тобой и Торном? – спросил Клавэйн.
– Да, я уверена: это был он. Когда его сознание коснулось моего, я ощутила… Назовите это раскаянием или сожалением. Словно он в конце концов понял, что натворил, какие ужасы навлек на человечество, потакая своему любопытству. Словно желал теперь искупить хоть малую долю вины.
Клавэйн улыбнулся:
– Лучше поздно, чем никогда.
– Конечно, он не мог творить чудеса, – продолжала Хоури. – Посланник, направленный Гадесом к Рух, отпугнул машины-убийцы, дав нам возможность вернуться к Илиа. И все равно это был знак, намек на то, что если мы хотим противостоять ингибиторам, то Гадес способен помочь. Кто-то из нас должен был войти в Гадес.
– И вызвалась ты? – спросил Клавэйн.
– Да, – ответила Хоури. – Я вошла тем же путем, что и раньше, поскольку знала: этот способ работает. Не через парадную дверь – объект на орбите Гадеса, – как сделал Силвест. Нет, я упала прямо на звезду. При этом мне пришлось умереть: гравитационное поле Гадеса разорвало меня в клочья. Потом Гадес восстановил меня, собрал внутри себя заново. К счастью, ничего из этого я не помню.
Скорпион подумал, что Хоури едва ли представляет на самом деле случившееся с ней внутри Гадеса. По крайней мере, момент вхождения в звезду начисто стерт из ее памяти. Она уже излагала свою версию: ее тело и сознание были физически реконструированы внутри звезды и сохранялись там в небольшом «пузыре» обычного пространства-времени, надежно защищавшем ее от разрушительного гравитационного поля Гадеса. Вполне возможно, так оно и было. С равной вероятностью эту историю могли придумать для нее обитатели Гадеса, некогда бывшие людьми. Но факт остается фактом: Хоури общалась с существами, обитающими в нейтронной звезде, – и, что еще важнее, ей удалось потом покинуть звезду и вернуться в обычное пространство.
Скорпион пытался уложить в уме эти события, когда его браслет требовательно запищал. Заметив, что свинья поднялся из-за стола, Хоури прервала рассказ.
Раздраженный тем, что его отвлекли, Скорпион приблизил к лицу браслет и вытянул из него наушник:
– Слушаю и надеюсь, у вас что-то важное.
В наушнике зазвучал слабый и далекий голос. Скорпион узнал офицера СБ, встречавшего его при высадке из шаттла.
– Сэр, думаю, вам нужно это знать.
– Давай быстрее.
– Докладывают о явлении третьего рода на пятьсот восемьдесят седьмом. За полгода это самое сильное.
Как будто Скорпион нуждался в пояснениях!
– Кто видел?
– Пэлфри, из бригады откачки.
Скорпион понизил голос и плотнее прижал наушник. Он чувствовал на себе взгляды всех присутствующих.
– И что именно увидел Пэлфри?
– Как обычно, сэр: немного, но достаточно, чтобы перепугаться. Не знаю, согласится ли он снова туда спуститься.
– Допроси его, все запиши, прикажи держать язык за зубами. Понятно?
– Понятно, сэр.
– После этого переведи его на другую работу. – Скорпион замолчал и нахмурился, обдумывая услышанное. – Отставить! Я сам поговорю с ним. С корабля не отпускать.