Пропавшая девушка
Шрифт:
— Но я же видел его, — твердил Гейб. — Он и был мертв. Сто пудов.
Обернувшись, я увидел, что мисс Бич наблюдает за нами со склона холма.
— Парни, — сказал я, — нельзя это сейчас обсуждать. Серьезно. Ветер разносит наши голоса. Мы же не хотим…
Я умолк, заметив Лиззи чуть поодаль у кладбищенской ограды. Она одиноко стояла там, спиной ко всем, перед двумя узкими надгробиями, листок бумаги колыхался в ее руке.
Я зашагал к ней, чавкая ногами по грязи. Клочья испарений висели над землей, а за ними подступал стеною густой
— Эй, — окликнул я.
Лиззи была так занята надгробьями, что не услышала. Я подошел к ней, коснулся плеча, и она подскочила.
Она обернулась, часто-часто моргая.
— О, Майкл, привет.
— Что ты нашла? — спросил я. — Что-нибудь интересное?
С мгновение ее карие глаза разглядывали меня, и мне показалось, что на лице ее промелькнула печаль. Она показала рукой:
— Посмотри на эти надгробья.
Я встал рядом с ней и наклонился, чтобы прочесть надпись на первом из могильных камней. За долгие годы слова истерлись, тем не менее, надпись легко было разобрать: ЭНДЖЕЛО ПАЛЬМЬЕРИ. 1912–1950. Затем я повернулся и посмотрел на второй камень: БЕТ ПАЛЬМЬЕРИ. 1934–1950.
— Друг подле друга, — прошептала Лиззи. — И оба скончались в один и тот же год.
— Муж и жена? — предположил я.
Темные волосы Лиззи трепетали на ветру. Она даже не пыталась привести их в порядок, и они свободно колыхались вокруг лица.
— Нет. Должно быть, она была его дочерью, — сказала она. — Посмотри на даты.
Да. Бет Пальмьери было около шестнадцати лет, когда она умерла.
— Какое несчастье, — промолвила Лиззи. Внезапно она прижалась щекой к моей щеке. — О Боже. Ты такой же холодный, как я.
Мне хотелось, чтобы она и дальше прижималась ко мне щекой, стоя так близко ко мне. Я скользнул рукой вдоль ее талии…
Но она тут же отвернулась и подняла руку с широким листком кальки.
— Помоги сделать оттиск. Может, мисс Бич будет так тронута, что позволит нам вернуться в теплую школу.
Я забрал у нее листок и прижал к надгробию Энджело Пальмьери. Щекой я все еще чувствовал прикосновение ее щеки. Лиззи порылась в рюкзаке и вытащила кусочек угля.
Она уже собиралась делать оттиск, как вдруг я выпрямился. Мне показалось, я что-то увидел. Что-то двигалось среди могильных плит.
Туман закручивался на ветру, легкий поверху, у самой земли он наливался свинцово-серой тяжестью, словно живое существо — чудовищных размеров тварь, расползающаяся по земле бесформенной тушей. Я присмотрелся. Это было все равно, что вглядываться в темный оконный занавес.
— Майкл? Что это? — голос Лиззи звучал словно издалека.
Я пригляделся и увидел человека. Да. Из клубящегося марева поднимался человек. Он казался сгустком черноты на фоне серой стены тумана, но я видел его вполне отчетливо. Я видел, как он поднялся из могилы.
— Эй! — вскрикнул я.
Я узнал его. Узнал черное пальто, длинные темные волосы, развевающиеся на ветру. Энджел. Да. Вне всякого сомнения,
Он стоял и смотрел на меня, неподвижный, словно окружающие его могильные камни. Стоял, наблюдая. И угрожая?
— Лиззи, ты его видишь? — воскликнул я.
Ответа дожидаться не стал. Сорвавшись с места, я с колотящимся сердцем бросился к нему, утопая ногами в густых серых клубах тумана. Я не думал. Не колебался. Просто бежал к нему, выкрикивая «Эй! Эй, ты!», громко шлепая ботинками по грязи.
Но когда я добрался до монумента, высокого прямоугольного изваяния из блестящего мрамора, увенчанного высоченным крестом… когда я, тяжело дыша, вглядываясь в густую мглу, добрался до монумента… незнакомец уже пропал.
Я обхватил монумент руками в перчатках и держался за него, пытаясь отдышаться. Прислонившись к холодному мрамору, я оглядывался вокруг, высматривая малейшее движение, хоть какой-нибудь признак его присутствия. Но нет. Он бесследно исчез.
Вернулся в могилу?
Вернулся в могилу, из которой, как мне показалось, он и вышел?
Наконец, я выпустил монумент. И уже поворачивался к остальным — как вдруг кто-то схватил меня за плечо.
Я вскрикнул. И обернулся.
— Лиззи…
Ее взгляд был устремлен мне прямо в глаза. Она обняла меня.
— Майкл, у тебя такой испуганный вид… Что ты увидел? Что это было?
— Точно не знаю, — сказал я, держа ее в объятиях.
Диего протопал через нашу кухню и распахнул дверцу холодильника. Он нагнулся, проверяя каждую полку. После чего повернулся ко мне.
— Пива нет?
Я покачал головой:
— Диего, ты же знаешь, что мои родичи спиртного в доме не держат.
Он вытащил баночку колы и захлопнул дверцу.
— Что так? Алкоголики в завязке?
— Нет, — сказал я. — Боятся, что ты придешь и все выдуешь.
Гейб и Кэтрин, сидевшие за столом напротив меня, покатились со смеху. Пеппер сидела в конце стола, скрестив на груди руки. Она заявилась в крайне скверном расположении духа, но говорить об этом не захотела. Лиззи примостилась за кухонной стойкой с огромным пакетом чипсов из тортильи. Диего плюхнулся на высокий стул рядом с ней и обеими руками принялся таскать чипсы.
— Вы уже все поужинали? — спросил я. — У нас осталось немного ветчины, если кто-нибудь хочет сэндвич.
— Какой ты у нас, Майкл, гостеприимный, — пробормотала Пеппер.
— Где твои предки? — осведомился Диего с полным ртом чипсов. — Поехали за пивом?
— Ты сегодня особенно неостроумен, — сказала Кэтрин.
— Что? Шутишь, что ли? Я великолепен, — заявил Диего.
— Они уехали к родственникам в Мартинсвилл, — сказал я. — Хотели и меня с собой потащить, но я сказал, что в школе слишком много задали.