Пропавшая девушка
Шрифт:
— Зачем я только с тобой общаюсь?
Он пожал широченными плечами:
— Потому что я прикольный?
Я толкнул его обеими руками.
— Потому что я не умею выбирать друзей. — Продолжая растирать больное плечо, я зашагал к дому.
Лиззи по-прежнему была в куртке. Она стояла перед дверью.
— Ну что? Видел его?
— Он, видно, сбежал, как только мы появились, — сказал я.
Мама снова сидела за обеденным столом.
— Зачем вы побежали на улицу? — воскликнула она.
Мы втроем
— Мне… э… показалось, что я забыл кое-что в машине, — быстро нашелся Гейб.
Мама подняла взгляд с браслета, который полировала.
— И вам понадобилось бежать за этим втроем?
Гейб смешался.
— Ну… трудно найти что-нибудь в темноте, — выдал он наконец.
Мама уставилась на него.
— Что именно ты забыл?
— Не знаю, — брякнул Гейб. — Мы не нашли.
Тут уж и я захохотал, стараясь отвлечь мамино внимание от этого наитупейшего ответа.
Сузив глаза, она долго изучала нас. Потом принюхалась.
— Вы же не курить ходили, надеюсь?
Я закатил глаза.
— А то как же, мама. Вот нравится нам курить на морозе без курток. Лично я успел высмолить целую пачку.
Мама скривилась:
— Сарказм — худшая форма остроумия. Тебе это кто-нибудь говорил?
— Ты говорила, — сказал я. — Но всего сотню раз.
Покачав головой, она снова занялась украшениями. Мы с Гейбом и Диего уселись на противоположном конце стола перед рисунком Гейба.
— Вернемся к «Макбету», — сказал я. — Мы дошли до убийства, помните?
По моей спине пробежал холодок. Я поглядел в оно. Оттуда за нами никто не следил.
Неужели я теперь каждый день буду проживать в страхе?
Лиззи бросила пуховик на диван в гостиной и вернулась в столовую, обеими руками приглаживая волосы. Она подошла к моей маме и поглядела на украшения, разложенные на столе.
— Могу я вам помочь?
— Конечно, — сказала мама. — Давай я схожу за новой тряпочкой, и ты сможешь тоже почистить их.
Как только мама вышла из комнаты, Лиззи повернулась к нам.
— Я сегодня еще видела Энджела, — призналась она, понизив голос. — Он стоял через дорогу от школы. Прислонившись к дереву. Так и стоял в этом своем длинном черном пальто, следил за всеми, кто выходил. Я даже слышала, как он ругался себе под нос. Меня он не видел. Я повернулась и поспешила в другую сторону.
— В полицию звонить надо, — заявил Гейб. — Я вам твержу это снова и снова, и хоть бы кто послушал.
— Теперь я согласен с Гейбом, — сказал Диего. — Я передумал. Этот шизик уже отделал Лиззи. Он…
— Нужно подумать о нашем будущем, — перебил его я. — Я боюсь этого парня не меньше вашего. Но не хотим же мы, чтобы полиция узнала… — Я умолк, потому что в столовую вернулась мама.
Лиззи села на стул рядом с ней и стала полировать серебряную брошь. Мы с ребятами
— А если сделать кроссовер «Макбета» с чем-то еще? — предложил Диего. — Ну, как «Мстители». Игра получилась бы лучше. Больше действия.
— Мисс Кёрди любит Шекспира, — сказал я. — Сомневаюсь, что ей нравятся «Мстители».
— В «Макбете» и так много действия, — сказала мама, разглядывая крупную брошь на просвет. — А вы, между прочим, могли бы сделать игру «Помой руки». — К ее огорчению, эта идея была встречена мрачной тишиной. — Все-все. Умолкаю.
Через некоторое время Гейб с Диего ушли, огорченные и подавленные. Мы так и не закончили наши раскадровки. И даже не поняли, хорошая это была идея или все-таки нет.
Мама поблагодарила Лиззи за помощь. Собрав свои украшения, она осторожно сложила их обратно в коробочку, после чего отнесла наверх. Вскоре начинался «Закон и порядок», который они с папой смотрели каждый вечер.
Мы с Лиззи перебрались в гостиную. Я думал, она хочет взять куртку, но она вместо этого повернулась ко мне и прижала свой указательный палец к моему.
— Мы с тобой связаны кровью, помнишь? — тихо сказала она.
А потом обвила меня руками за шею, привлекла к себе и прижалась губами к моим губам. Ошеломленный, я не сразу смог ответить на поцелуй. Ее губы скользили по моим, все сильнее прижимаясь в долгом, настойчивом поцелуе, таком долгом, что мне стало трудно дышать. Но когда я попытался отстраниться, она удержала мою голову обеими руками, и мы продолжали наш поцелуй, пока оба не начали задыхаться.
Наконец, она отпустила мою голову. Сердце мое колотилось, и я все еще чувствовал вкус ее губ. Она не сказала ни слова. Только наклонилась над диваном и взяла свою куртку.
— Давай я подвезу тебя до дома, — сказал я.
— Нет, со мной все будет хорошо.
— Нет. Правда, — настаивал я.
— Мне недалеко, Майкл.
Я понял, что так и не узнаю, где она живет.
Она снова сомкнула наши пальцы. У меня возник порыв схватить ее и повторить этот восхитительный, нескончаемый поцелуй. Но она отвернулась и, не сказав больше ни слова, выбежала за дверь.
Я смотрел, как она бежит по дорожке к тротуару через заснеженные участки. Она ни разу не оглянулась.
Пять минут спустя, находясь у себя в комнате, я получил еще один звонок от Энджела.
— Здорово, Майкл. Небось, думал обо мне?
— Энджел? Ты шастал возле моего дома? Ты был здесь? — Мой голос прозвучал громче, чем я ожидал. Я не хотел говорить так испуганно, но во рту вдруг ужасно пересохло, словно его набили ватой.
— Значит, все-таки думал, — хрипло прошептал он.