Пропавшая икона

Райан Уильям

— Так что там с девушкой? Вам удалось установить ее личность?

— Пока нет, товарищ полковник, но мы думаем, что она, скорее всего, иностранка.

Грегорин кивнул головой и жестом велел Королеву продолжать. Он выслушал подробности расследования, не прерывая капитана.

— Это все? Или есть еще что-нибудь? — спросил Грегорин, когда Королев окончил свой рассказ.

— Пока это все.

— Очень интересно. Похоже, наверху не ошиблись.

— Значит, у этого преступления были политические мотивы?

— Да, уверен.

— Но в таком случае дело передадут органам государственной безопасности.

Грегорин

затянулся, и огонек, вспыхнувший на кончике папиросы, на мгновение осветил его задумчивое лицо.

— У этого убийства явно политическая окраска. Но все же это убийство.

— Я не понимаю.

— Это неважно. Просто расследуйте это преступление как обычное убийство. Это все, что от вас требуется. А понимать позвольте нам.

— Но какой может быть политический мотив в данном случае, товарищ полковник? Вы можете просто сказать мне? — с некоторой обидой в голосе произнес Королев и вопросительно посмотрел на Грегорина.

Лицо полковника оставалось строгим и напряженным. Но вот Грегорин улыбнулся и расслабился. Он взглянул через окно на редеющую толпу.

— То, что я скажу вам, — это тайна. Вам понятно?

— Да, конечно, — сказал Королев, пытаясь понять, во что ввязывается.

— Вот и отлично. Вы знаете, что наше государство постоянно изыскивает денежные средства на выполнение очередной пятилетки. Уверен, что вы, как и большинство других рабочих, пожертвовали часть своей зарплаты на приобретение облигаций займа, чтобы помочь стране справиться с выполнением этой задачи. Все граждане сегодня затянули пояса потуже ради общей высшей цели. И мы очень близки к ее достижению.

Королев подумал, что по тучной фигуре полковника не скажешь, будто он тоже потуже затянул ремень на своем кожаном пиджаке.

— Это вопрос борьбы за выживание, — сказал он.

— Правильно. И если мы хотим противостоять врагам социализма, нам понадобятся средства на приобретение технологий и оружия. Мы должны быть в полной мере готовы защитить все, чего добились с семнадцатого года. Брать займы за рубежом сложно. Разве станут капиталисты ссужать деньги тем, кто хочет покончить с ними? Конечно, нет. Поэтому мы вынуждены зарабатывать валюту. Мы голодаем, чтобы иметь возможность продавать пшеницу за рубеж. Конечно, это вынужденная и временная мера, но результативная. Теперь, как сказал товарищ Сталин, ситуация меняется к лучшему. Мы переживаем поворотный момент.

— Да, я хорошо помню эти его слова, — сказал Королев.

— Еще один способ получения денег — продажа конфискованного имущества, например произведений искусства, драгоценностей, раритетных книг и антиквариата. Эти сделки курируются Народным комиссариатом внутренних дел. Однако в последнее время обнаружилась утечка за границу без нашего ведома. Кое-какие предметы, которые должны находиться в Москве, стали всплывать то в Европе, то в Америке. Нам известны некоторые люди, связанные с этими махинациями, и ваша жертва, скорее всего, тоже имела отношение к их заговору. Во всяком случае, судя по ее описанию, думаю, что я прав.

Королев какое-то время размышлял.

— Но это значит… — Он осекся на полуслове.

Грегорин спокойно выдохнул очередное кольцо дыма.

— Конечно, мы ведем расследование. В хорошем стаде всегда найдется паршивая овца — даже в службе госбезопасности.

Мы провели кое-какие задержания. Но сейчас мы столкнулись с убийством — и это уже становится интересным. Все это попахивает отчаянием и безысходностью.

— Вы знаете, кто она?

— Одна из двух наших подозреваемых. Я смогу сказать вам точнее завтра утром. Захватите с собой фотографии с места преступления, если они есть, это поможет.

— А почему вы уверены, что это одна из ваших подозреваемых?

Грегорин посмотрел на наручные часы и покачал головой.

— Уже почти десять часов. Давайте-ка я отвезу вас домой. Завтра предстоит тяжелый день.

Он повернул ключ зажигания, и мотор завелся с пол-оборота. Королев очень удивился, потому что считалось, будто мотор у «эмок» неважный и часто барахлит.

— Хорошая машина. Еще одно великое достижение Советского Союза. Нам нужны были автомобили собственного производства, вот мы и занялись этим. Вложили необходимые средства, задействовали человеческий ресурс, технологии и достигли поставленной цели. Вот это наш, большевистский, подход к решению вопросов!

Грегорин замолчал, сосредоточившись на дороге: они обгоняли медленно движущуюся по улице Дзержинского колонну военных грузовиков.

— А вот что требуется от вас: полностью сконцентрироваться на том, чтобы поймать убийцу. Приложите для достижения этой цели все свои силы и способности. Прорабатывайте любую зацепку, опрашивайте любого подозреваемого, перелопатьте все. В общем, делайте все возможное, как при раскрытии обычного преступления. Мы не думаем, что предателям известно о нашем собственном расследовании, поэтому все должно выглядеть как стандартное расследование убийства. Вам понятно? Возможно, девушку действительно убил какой-то полоумный, но, скорее всего, это дело рук саботажников, а увечья и пытки — лишь для отвода глаз. В общем, трудитесь с полной самоотдачей, усердно и тщательно — мы надеемся, что это отвлечет преступников от нашего параллельного расследования.

— Я всегда веду свои дела с полной самоотдачей, — обиженно заметил Королев.

Пятью минутами позже Грегорин припарковался возле дома номер 4 в Большом Николоворобинском и заглушил машину. Он повернулся к Королеву.

— Пожалуйста, принести с собой завтра фотографии со вскрытия. Они помогут мне опознать девушку.

— У меня есть кое-какие вопросы… — начал было Королев, но Грегорин прервал его и покачал головой.

— Давайте завтра. Хорошо выспитесь, товарищ Королев.

В темноте Королев не мог разглядеть лица Грегорина, но почему-то был уверен, что глаза полковника были холодными как сталь. Он вышел из машины и проводил отъезжающего полковника взглядом. Королев знал, что сейчас из-за штор за ним тайком наблюдают новые соседи. Он представлял, как разволновались жители дома, увидев ночью в своем дворе пресловутый черный воронок. И как они облегченно вздохнули, поняв, что машина всего лишь привезла нового жильца. Входя через парадную дверь, Королев мысленно извинился, что невольно заставил их пережить одну из самых страшных минут в жизни. Поднимаясь по лестнице, он чувствовал, как его все больше одолевает усталость. О том, что рассказал полковник, он подумает завтра утром — сейчас нет смысла ломать над этим голову.