Пропавшая сестра
Шрифт:
Жан-Люк провожает меня до двери.
— Ну что? Ты нашла в этом ресторане то, что искала?
Я похлопываю по папке с бумагами.
— Не совсем. Но это отличная альтернатива.
Он подходит ближе.
— Я всю неделю в твоем распоряжении, Шейна. Все, что тебе нужно. Даже просто поговорить.
Я небрежно киваю, чтобы придать себе уверенности. Мне неловко, что я так разоткровенничалась с малознакомым человеком, да еще на публике.
— Да, спасибо. Я…
Его руки сжимаются вокруг моей талии, он притягивает меня к себе. От неожиданности
Он отстраняется, брови сливаются в одну густую полоску.
— Ну, пока.
Я вхожу в квартиру. Меня разрывают самые противоречивые эмоции: энтузиазм, усталость, облегчение, отчаяние, ясность, смятение… Дверь Жан-Люка этажом выше захлопывается, я падаю на кровать и погружаюсь в глубокий сон.
Глава 13
Ambassade. (Посольство.)
Comment dit-on? (Как это сказать?)
Combien? (Сколько стоит?)
Гнусавое жужжание дверного звонка раскалывает воздух. Я отрываюсь от своего списка, который занимает уже целый лист — французско-английский словарь, имена, заметки о людях, с которыми я встретилась, и их связи с Анжелой. Нога затекла, и я, хромая, ковыляю к домофону рядом с дверью.
— Алло? — говорю я сонным голосом, нажимая сначала одну кнопку, потом другую. Аппарат снова вибрирует под моим пальцем.
— Алло? Алло?!
— Мисс Дарби, это инспектор Валентин. Можно подняться к вам?
Я нажимаю большую кнопку, которая открывает дверь подъезда, затем осматриваю квартиру. Ну и бардак! Всюду валяются какие-то бумаги и коробки. Прибраться, увы, не успею.
Я слышу, как неторопливо, но в то же время твердо ступает инспектор Валентин по лестнице. Каждый шаг впечатан в историю.
Я быстро прячу лифчик в спортивную сумку, взбиваю одеяло и принимаю непринужденный вид.
Звук шагов затихает у моих дверей. Валентин приветствует меня дежурной улыбкой. Он приглаживает вьющиеся волосы и пожимает мне руку.
— Мадемуазель.
Запах мяты продолжает сопровождать его, забивая запах карри в коридоре.
Взглянув на него, я понимаю, как много всякого странного и удивительного случилось со мной за эти четыре дня после нашей первой встречи.
Валентин окидывает взглядом беспорядок. Он перешагивает через ящик с папками и картонную коробку и подходит к заваленному бумагами столу. Кладет стопку каких-то документов на закрытый ноутбук и жестом указывает мне на кровать.
— Мисс Дарби.
— Спасибо. Я постою.
— Ну, как хотите.
Валентин садится за письменный стол.
— Как продвигается дело Анжелы? — спрашиваю я его. — Есть ли новости?
Он выдавливает улыбку. Рыжеватая щетина блестит на его подбородке, выглядит он так себе, как будто тоже недосыпает. Ну и хорошо.
— Дело движется… Но я хотел бы задать еще несколько вопросов, если не возражаете.
Я опираюсь на кухонную стойку.
— Мисс Дарби, я слышал, что вы много гуляете по нашему прекрасному городу. Думаете, это разумно?
— Не понимаю…
— Извините, мисс Дарби. — Валентин скрещивает тонкие ноги. — Вы приехали в Париж, чтобы забрать вещи сестры и попрощаться с ней. А вместо этого разгуливаете по городу с малознакомыми людьми, в то время как расследование еще не окончено. Вы считаете это разумным?
Он смотрит на меня, как учитель, ожидающий ответа от провинившейся ученицы.
— Вы что, следили за мной?!
— Мисс Дарби, вы эффектная женщина. У вас запоминающаяся внешность, как и у вашей сестры. Сведения, которые мы собрали о ней, ясно дают понять, насколько заметной фигурой она была в Сорбонне. Вполне возможно, что ее красота и открытый характер и привели к тому, что с ней произошло. Вряд ли стоит пытаться ей в этом подражать.
— Я не пытаюсь никому подражать. Я сама по себе.
Валентин встает.
— У нас во Франции не принято так разговаривать с полицейскими. Вы очень уязвимы здесь. Тем более что вы не владеете языком, и вам нужен надежный спутник. Убийца Анжелы все еще на свободе, не говоря о возможном серийном убийце.
Он думает, что я забыла об этом. От того, что я постоянно оглядываюсь через плечо, у меня уже сводит шею. А входя в незнакомое помещение, инстинктивно начинаю искать глазами второй выход.
— Я прекрасно об этом помню. И надеюсь, что скоро вы его поймаете. Уже есть подозреваемые? Может быть, кто-то из ее сокурсников?
Слова Дельфины, сказанные в ее кабинете, всплывают у меня в голове. «У стрелка не было сообщников среди студентов и преподавателей, как он написал в прощальной записке, оставленной в квартире».
Я вижу, что Валентин напрягается.
— Расследование еще продолжается.
— Но зачем кому-то было нужно убивать Анжелу?
— Уверяю вас, мы во всем разберемся.
— Возможно, это было преступление на почве национализма? Я уже почувствовала на себе, что к иностранцам, особенно американцам, во Франции настороженное отношение. Может быть…
— Мисс Дарби, спасибо за ваши усилия, — перебивает он меня. — Я знаю, что для вас очень важно найти убийцу Анжелы. Но, — добавляет он, когда я поднимаю бровь, — сейчас ваша главная задача — благополучно вернуться домой. И не стоит встречаться с кем ни попадя. Мы договорились?
Я склоняю голову набок.
— Инспектор Валентин, а стали бы вы говорить со мной в таком тоне, будь я мужчиной?