Пропавшие. В погоне за тенью
Шрифт:
Я даже не поверил своим глазам. Остановился как вкопанный. Рука потянулась, чтобы протереть глаза и я действительно их протер, но районное отделение полиции никуда не делось.
И тогда я с криком скатился вниз с холма, вытянул руку назад и продолжая орать побежал прямо к ближайшему полицейскому джипу, возле которого курили двое подтянутых патрульных.
– Убийца! В розыске! Ловите!
Моя рука показывала назад, в сторону детской площадки. Их лица и вообще, кажется, лица всех, кто находился в этот момент на улице, устремились в том направлении.
Что
Он успел затормозить на склоне – буквально на самом краю. Поднял голову, его волосы взметнулись, худощавое лицо вытянулось.
– Это он! – рявкнул ближайший ко мне амбал-полицейский.
Этих двух слов хватило, чтобы все, кто находился рядом, буквально сорвались со своих мест. Казалось, весь отдел ринулся на приступ холма.
Наши взгляды пересеклись на какое-то мгновение и меня словно ударило тысячевольтным разрядом тока. Это был концентрат ненависти и презрения. Его рот чуть приоткрылся. Он будто бы хотел мне что-то сказать, однако, оценив обстановку, резко развернулся, глаза его сверкнули, он чуть присел и в следующее мгновение метнулся назад и пропал.
Ошеломленный, я стоял возле джипа, наблюдая за поднявшейся суматохой. Похоже, моего преследователя узнали, весть о его появлении в непосредственной близости от отдела полиции распространялась со скоростью пожара. В самом здании полиции начали распахиваться окна, раздались крики:
– Вон он, побежал за грузовиком с мебелью, Чесноков, кто там, не вижу, лови его!
– Его нет там, он в арку не пошел! Смотри, смотри слева!
– Он не вышел из-за машины, смотри там он спрятался!
Я прислушивался к этим крикам, пытаясь определить, где проходит погоня и есть ли шанс у моего преследователя. Во мне боролись сложные чувства, с которыми я раньше никогда не сталкивался. С одной стороны, я хотел, чтобы его поймали, это сильно облегчило бы мне жизнь. И не только мне. С другой стороны… я поймал себя на мысли, что где-то в глубине души я надеюсь, что Антон скроется, убежит от преследователей, обведет их вокруг пальца. Наверное, своего рода Стокгольмский синдром. А может, хочешь, не хочешь, я каким-то боком ассоциировал себя с этим персонажем. Ведь, по сути, это был я, хоть и в каком-то другом мире. Что-то направило меня по этому пути, заставило идти по нему…
Чья-то рука легла на плечо, и я вздрогнул, повернул голову. Рядом стоял невзрачного вида мужичок в черной кепке и видавшем виде пиджаке, на лацкане которого был закреплен большой белый значок с двумя большими черными буквами «АП» и их расшифровке по окружности значка:
«АНГЕЛ ПОРЯДКА. СООБЩИ О НАРУШЕНИИ».
Мужик откашлялся и сказал заискивающим тоном:
– Повезло же вам.
Я в недоумении посмотрела на его хитрое лисье лицо.
– Простите…
– Говорю, повезло. Вы же из наших, из ангелов?
Я слегка кивнул, не понимая, о чем речь.
– За этого ублюдка дают пятьсот тысяч. И еще миллион, если его поймают. А в том, что его поймают, я уверен даже больше, чем в то, что на завтрак я ел яичницу с помидорами.
«И чесноком», – подумал я, с трудом сдерживаясь.
– Кстати, касса на первом этаже отдела полиции теперь, если вы не знали. Можете пойти прямо сейчас и забрать. – Он взглянул на серебристые часы. – Еще полчаса открыто до обеда.
У меня от удивления дернулся глаз и это не скрылось от внимания мужика.
– Да, а вы что ли не знали про вознаграждение?
Я покачал головой. Несмотря на то, что столь приличная сумма сама лезла в карман, светиться в полиции мне было слишком рискованно. Наверняка при получении этих денег потребуют документы, а вблизи кто-нибудь может узнать меня и тогда…
– Наверняка вы тоже его видели… – сказал я неопределенно.
Мужик взглянул на меня и в глазах его промелькнуло хорошо знакомое мне выражение – когда угасшая надежда вдруг получает неожиданную подпитку.
– Да! Я увидел его еще… – он видимо хотел сказать, что еще до того, как он появился на пригорке (что было совершенно невозможно), но вовремя осекся: – Сразу как вы… вместе с вами! Только вы закричали, а я… подумал, что мы все, ангелы порядка преследуем одну цель. Просто некоторые оказывается более удачливыми.
– Я не против, чтобы вознаграждение забрали вы. На прошлой неделе я два раза уже получал…
– Правда?! Нет, вы это серьезно? – мужик схватил меня за руку и принялся трясти ее как щенок свою плюшевую игрушку.
Мимо проходил какой-то полицейский, мужик остановил его:
– Этот ангел передает мне первенство в обнаружении преступника. Какой номер вашего значка?
– Двенадцать тридцать, – пробурчал полицейский, бросая быстрые взгляды в сторону арки, откуда доносились отрывистые крики и вой полицейских машин.
– Вы удостоверяете первенство?
– Да. – Полицейский вынул пачку формуляров с печатями, посмотрел на время, записал его, расписался, оторвал листок и протянул мужику. – Готово.
Тот схватил формуляр и быстро сунул во внутренний карман пиджака.
– Невероятно! Этого не может быть! – он бросился мне на шею и попытался облобызать. Я тут же вспомнил, что у меня могут отвалиться усы и слезть грим и довольно бесцеремонно оттолкнул его.
– Бегите в кассу, а то закроется…
Он шмыгнул носом, поправил свой значок с черными буквами «АП», потом вдруг резким движением отцепил его и приделал мне на лацкан пиджака.
– Вот! – сказал он, удовлетворенно потерев ладони друг о друга. – Вы свой, наверное, в пылу потеряли.
Я посмотрел на значок и кивнул. Мужик тут же сорвался к дверям полиции.
Я оглянулся. Никто не обращал на меня никакого внимания. Суматоха чуть стихла, переместившись куда-то за арку. Судя по отрывочным разговорам и доносившимся из полицейских машин сообщениям раций, поймать беглеца по горячим следам не удалось.
Эта мысль и обрадовала, и испугала меня. Если так пойдет и дальше, это ни к чему хорошему не приведет. Темная сторона – это не абстракция, не выдумки сценаристов «Звездных войн» и не проделки психолога Юнга, который где-то написал, что каждому из нас сопутствует в жизни Тень, и чем меньше она присутствует в сознательной жизни индивида, тем чернее и больше эта Тень.