Проповедь гуманитария
Шрифт:
Последние несколько тысяч лет страны людей предпочитали не воевать и восстанавливали остатки былого величия. Да, человек утратил много территорий в Местной группе, но и то, что осталось, впечатляло.
Среди современных государств самым большим была Никития со столицей на Эстивене (более двенадцати миллиардов планет) — империя, занимающая Урию, Керонию и Родолинию. За ней следовали Клеон с центром в Рэраке, протянувшийся через Лавнию, Пеаннотию и часть последней галактики (десять миллиардов миров) и Демократический Альянс Независимых Государств Сереха (свыше миллиарда) с главным городом Фигендорфом.
Алексей узнал ещё много
«Многие люди до сих пор верят в сказки о Первопланете — мифической прародине людей, с которой якобы человечество и распространилось по Вселенной. Я с высоты своего научного опыта могу заявить: такая планета не могла существовать, ведь если на ней жил даже бы миллиард человек (больше из-за несовершенства технологий вряд ли), то через двадцать пять-тридцать поколений они стали бы друг другу родственниками, что неминуемо привело бы к вырождению. Все факты свидетельствуют: в схожих условиях на разных мирах появлялись одинаковые виды, ныне объединённые в один под названием «Человек». А сейчас в галактиках проживает более ста тысяч рас с различными приспособлениями для лучшего обитания в условиях своей окружающей среды, и скажите, разве могли они все произойти с одного шара?»
И хотя мальчик мысленно соглашался с доводами учёного, но всё равно не мог понять себя, ведь если Первопланеты нет, что за стержень попал к нему?
Теперь он часто думал о нём. Изучая его, юноша смог определить, что, если тот отбросить от себя или даже оставить в другой одежде, жезл всё равно вернётся к хозяину. Также цилиндр из металла мог исчезать и появляться вновь, летать, становиться лёгким и тяжёлым, не тонул в воде и не горел в огне, а главное — был виден только ему, не ощущался ни людьми, ни приборами.
Но всё это боец узнал лишь впоследствии, первоначально, когда он ощупал себя и не обнаружил стержня, то подумал, всё виденное после падения прибредилось ему, но, найдя его в своей каюте на корабле, понял, что имеет дело с чем-то очень значительным.
Когда мальчик, закутавшись в нанесённый на тело покров, скрывавший чешую (демодификация им не проходилась), вышел из каюты, всё было нормально, однако стоило Алексею отойти на пару шагов, он ощутил прохождение дрожи по кораблю, а это не предвещало ничего хорошего.
Вдруг лайнер затрясся сильнее, и, тряхнувшись несколько раз напоследок, замер в нерешительности.
Тогда воин понял: нет, метеоритами это быть не может, а значит оставалось одно: их брали на абордаж. И точно в подтверждение мыслям юноши по кораблю прошла серия толчков — это, расстреливая боезапас, пробивали обшивку боты. Мальчик подпрыгнул в узком коридоре и зацепился за вентиляционный люк. Тот был старый и проржавелый, а потому, согнувшись под ударом, быстро поддался. Упав вместе с железным кругом, боец зашвырнул его обратно, а потом подпрыгнул, влез и закрыл отверстие за собой. Он рассчитывал подождать нападавших и обрушиться им на голову, как сам, бывало, нередко обманывал крыс.
Его расчёт оказался верным, проходящие не смотрели вверх. За годы боёв они привыкли, что враг ждёт их, забившись в каюты, а не прыгает неизвестно откуда. На секунду Алексей
Подобрав ещё один пистолет, он побежал дальше по коридору, прижимаясь к стене — мальчик знал, что скоро наткнётся на другую группу (среди прочитанных книг было и пособие по захвату судов подобного класса), и поэтому спешил к месту нового прорыва. Переместившись ещё метров на двести, парень свернул за попавшуюся дверь, и, вынув из бластера батарею, швырнул её в группу стоявших неподалёку людей. Полыхнуло знатно, задрожали массивные переборки, потекло покрытие со стен. Алексей двинулся вперёд, несколько капель упали ему на плечо, но он не обратил на них внимания: металлическая чешуя не чувствовала ничего. Пройдя ещё немного, он распахнул дверь, взошёл на уже захваченный капитанский мостик и расстрелял в упор всех захватчиков, даже не подозревавших возможность наличия ещё хоть кого-то, способного продолжать сопротивление. Потом подсел к коммуникатору и сказал:
— Корыто наше, высылайте призовую команду, — после чего вывел на экран изображение корабля нападавших, и стал ждать.
Секунд через тридцать трёхмерная голограмма дисплея задрожала, и от фрегата отделилось пять небольших точек. Ждавший именно такой реакции парень активировал систему пожаротушения, и видеокамеры коридоров залили потоки пены. Затем он сделал выстрел, выдвинув орудия так, чтобы они попали по торчавшим из пробоин в обшивке ботам нападавших. Что поделать, в Лавнийских Облаках каким-никаким оружием оснащались даже гражданские суда. За первым последовал второй, уничтоживший призовую партию, уже заподозрившую что-то неладное, и успевшую отклониться от курса. А потом третьим ударом из всех бортовых орудий он вышвырнул чужое судно из гиперпространства. Что стало с ним далее, неведомо. Скорее всего, оно не успело включить компенсаторы и развалилось на атомы.
Спустя несколько кратких мгновений растерянный обладатель цилиндра, бросив последний взгляд на рубку, капитана и его гостей, вышел, направившись к своей каюте. Он не помнил почти ничего.
Глава 11
Мальчик лежал в кровати и напряжённо размышлял о своём поведении. Он думал, если бы сейчас ему приказали повторить всё проделанное, то он ни за что бы не смог этого сделать. Тогда его как будто вели по заранее написанной программе; возможно, активировались скачанные навыки, а может быть…
Но додумать он не успел — в дверь постучали.
— Войдите, — сказал парень.
Тут в его комнатушку заглянул стюард и дрожащим голосом произнёс:
— Господин Алексей, с вами хочет поговорить мистер Ральс Копнерфальд.
Краткий бросок сознания в компьютер, загрузка информации, и вот герой уже знал о данном человеке всё, известное пользователям Семи Галактик. Последовал ответ:
— Не уж-то сам мистер Ральс путешествует на таком дрянном судне, — удивился мальчик. — Ну, уж если так, тогда ладно, веди.