Проповедь в аду
Шрифт:
— Это очевидная мысль, но город Висарона слишком велик. Мы можем не успеть очистить от вражеских группировок все отсеки почти поглотившего планету мегаполиса. Не забывайте, что размерами он лишь немногим уступает столице дагов Сиэтле. Этот град — один из самых больших в метагалактике и захватить его будет чрезвычайно трудно.
— И что ты предлагаешь? Высадить десант, отключить силовые поля, а затем подвергнуть город ковровой бомбардировке? — Разозлился Максим. — Я так тебя понял, а население в двести пятьдесят миллиардов? Тебе наплевать?
— Нет, мне не наплевать. — Гульба едва не перекусил
Максима осенило.
— Тогда я предлагаю, хоть это и негуманно, применить химическое оружие. В наших транспортах имеется достаточное количество этого яда. А у противника, когда отключатся силовые поля, не будет защиты.
— Хорошо. — Маршал Кобра оживился. — Когда-то у людей этот вид вооружения был запрещен, потом запрет отменили ввиду малой эффективности данного средства. Теперь мы сможем вновь его применить, сохранив для себя многочисленные ценности.
— Пора действовать. А то даги чего доброго сумеют эвакуировать часть собственности. Тут у них еще целый научно-исследовательский институт, вернее, академия имеется. У нас есть шанс захватить все их ценнейшие разработки. — С нажимом произнес Максим.
— Угу! — Олег достал бластер. — Мы сметем противника.
Он снова забил трубку и прикурил.
— А пока надо перебросить генератор анти-поля на планету, в космосе он не работает. Так как использует силу природной гравитации.
Дальнейший спор сводился к чисто техническим деталям — в частности, как доставить на планету анти-поле. После краткого обсуждения было принято решение начать с массированной атаки, обрушив удар на наименее защищенную часть планеты-столицы.
Через миниатюрный сканер заслонного спутника-шпиона Максим Трошев внимательно всматривался в причудливую архитектуру дагов. Улицы в их городах, как правило, располагались затейливыми спиралями. Иногда их разрезали голубые и изумрудные реки. А дома в галактической столице напоминали фигуры тех или иных животных, проживающих в иных галактиках.
Смена дня и ночи из-за наличия трех светил была нестандартной. Два часа длился "день", а затем полчаса довольно темная ночь, доставлявшая немало радости пиротехникам и любителям красочных зрелищ. У Максима невольно защемило сердце. В голове, словно вживую поплыли слова: "Нельзя убивать живые существа, которые любят прекрасное". На душе стало тяжело, он почувствовал себя на грани срыва. Еще немного, и он прикажет отменить завершающий этап операции "Стальной молот". Чрезвычайным усилием воли маршал подавил в себе нехорошее чувство и твердым голосом скомандовал:
— Атакуем.
Штурм начался. Миллионы российских кораблей обрушились на защиту планеты.
Сопротивление дагов оказалось сильнее, чем предполагали вначале, поэтому и потери российского флота были немалыми. Звездолеты прикрытия отчаянно огрызались, но ярость русской армии и численное превосходство играли решающую роль. Ломая отчаянное сопротивление противника, удалось высадить десант, захватив небольшую точку на огромной планете.
— Эй вы, жалкая гниль! Я смету вас в порошок. От вас не останется даже кварка. Киры будут вас вечно пожирать живьем.
Эти и тому подобные ругательства водопадом извергались из перекошенного рта. Невиданное оружие могло лишить душевного равновесия и более сильную личность. Сидящий рядом пехотный маршал Пекиро Хуст был более хладнокровен.
— Похоже, русские применили новую технологию. Она вырубила всю нашу связь. Я полагаю, раз плазменная и гравиосвязь не работают, надо применить что-то попроще. Например, посылать курьеров.
— Ну ты даешь! — рявкнул Хост. — Пока такой курьер добежит до расположения наших войск, обстановка на поле боя пять раз переменится.
Даг с силой ударил по клавиатуре военного компьютера. В его жестах ощущалась неподдельная истерия. Пекиро на его фоне казался почти сонным.
— Я предлагаю не терять голову. Ведь все идет замечательно, раз связь у нас на планете не работает, значит, и русские не смогут использовать свою адскую технику.
Хост Зимбер слегка успокоился — может, и правда, русские теперь не так страшны.
— Я вот что думаю. — Пекиро Хуст достал бластер и нажал на кнопку. — Не работает! Так я и знал. А теперь лучемет.
Никакой реакции.
— Понятно. — Пекиро почесал гребешок, заменяющий волосы. — Я думаю, все оружие, что работает на принципе плазменного и гиперплазменного взаимодействия, мертво. Тем лучше, вернее хуже для нас. Но, может быть, и России придется не сладко. Нужно срочно использовать старые арсеналы. Не исключено, что древнейшее оружие все еще действует, распотрошим все наши музеи, но окажем русским такое яростное сопротивление, что у них отпадет всякая охота штурмовать наши города и планеты.
Хост одобрительно захрюкал.
— Вот это верно. Мы тогда сможем смять врагов одним замахом.
— Ну, это уже перегиб. Сначала нам надо связаться с нашими войсками и отдать приказы о контратаке.
Пекиро вновь почесал гребень, пытаясь сконцентрировать разбегающиеся мысли. Затем его словно осенило.
— Раз новое суперполе, созданное наукой русских, парализует все проявления плазмы, то, может, простая связь, основанная на принципе радиоволн, по-прежнему работает?
— Очень даже может быть. Побежали в музей. — Обрадовано проверещал Зимбер.