Прорицатели. Кольцо желаний
Шрифт:
– А Рэм?
Я почувствовала, как ее рука дернулась.
– Он не прорицатель. Рэм вор, обычный человек. Он добывает для нас омены. Предметы, впитавшие достаточно эмоций, событий, чтобы стать чем-то вроде амулета. Иногда люди без способностей бывают полезнее прорицателей, они не связаны никакими законами.
– Опять не понимаю…
Аня щелкнула ногтем по моим часам.
– Вот один из оменов. Не самый сильный, кстати, но достаточно мощный, чтобы за ним начали охоту вороны. Но давай сначала разберемся с оменами, – мне показалось, что в интонации Ани я различила лекторские нотки. Рэм сказал, что ей шестнадцать.
– У меня была игрушка. Говорящая лисичка, – я вспомнила ее до малейших деталей: выцветшая от времени, с севшей батарейкой в плюшевой груди, из-за чего лисьи фразы тянулись, словно замедленная запись. – Я брала ее в детстве в больницы, каждый раз. Вроде как талисман. Когда я забывала игрушку, мне рассказывали страшные диагнозы, а проверка зрения проходила хуже. Зато когда лисичка была со мной, врачи становились добрые, да и больница не такой страшной казалась…
– Возможно, это был омен, – подтвердила Аня. – Они встречаются повсюду. Но эта игрушка подходила только тебе, другому человеку она вряд ли помогла бы. Впрочем, скорее всего, это был слабый омен. Они помогают только чуть-чуть, в каких-то мелочах. Мы, прорицатели, ищем вещи посильнее. Такие, что могут пробудить в людях спящий талант, помочь справиться с тяжелой болезнью. Иногда омены дают какие-то магические способности, но таких на земле очень мало. Вот у Рэма, например, сейчас омен, который делает воровской талант лучше. Он может снять с тебя часы, а ты и не заметишь. Рэм, дай Авроре посмотреть. Только аккуратнее, чтобы омен не коснулся часов.
Тот подкатился на компьютерном стуле и взял меня за руку, давая потрогать какой-то кулон на веревочке, обмотанный вокруг запястья. Я отдернула руку.
– Колючий! Что это?
– Похоже на наконечник стрелы. Отличная штука, колет всех, кроме меня! – гордо произнес Рэм. – Если кто-нибудь стащит его – постоянно будет в ранах. Биться мизинцем об шкаф, резаться при готовке, ноги ломать. Ну… это в теории. А пока он помогает мне быть незаметным.
– А мои часы что умеют?
Рэм отъехал на стуле обратно. Аня продолжила говорить:
– Заранее никто не может определить. Мы только находим их и передаем людям, которые могут стать хозяином омена. А вороны их забирают.
Пока Аня объясняла, Рэм вертелся на скрипящем кресле. Со скуки он даже начал отбивать какую-то мелодию, постукивая пальцами по столу.
И снова чувство дежавю. Будто в этом нервном стуке кроется ритм, как тогда, во время урока! Снова морзянка!
А – Н – Т – И – К – В – А – Р.
Перевела ритм в буквы, даже не задумываясь. Теперь-то я уверена: это не может быть совпадением.
– Рэм, – позвала я, и он перестал стучать. – Спасибо, что помог избавиться от учительницы.
– Чего? – удивился он, чем подтвердил мои мысли. Это не он выстукивал морзянкой подсказку! И сейчас звуки создавал неосознанно.
Думаю, об этом пока что лучше не говорить.
– Да ладно, забудь. Аня, а что за вороны?
– Это бывшие прорицатели, – в ее голосе послышалось презрение, будто она вспомнила что-то очень мерзкое. – Те, кто не хочет помогать людям. Они тоже охотятся на омены, только
– Так это вы передали? Родители нашли их!
– Не могли же мы их тебе в руки вручить, – отозвался Рэм. – Я видел твоего отца. Он бы мне шею открутил одной левой.
– Рэм прав, – сказала Аня. – Лучше подстроить, чтобы предмет будто случайно попал в руки нужному человеку. Главное, чтобы вороны не заметили. Однажды выпив силу омена, они навсегда теряют дар прорицания и не могут искать предметы и видеть будущее. Но они все еще могут создавать эфир.
– Зачем им это? Они становятся круче?
Рэм хмыкнул.
– Все вороны – напыщенные придурки. Они хотят получать от жизни все! То, что омен мог спасти кому-то жизнь, их не волнует. Выпитая сила дает им часть энергии. Делает их чуть здоровее, удачливее, сильнее.
Аня встала с кровати и зашагала по комнате. Подошла к окну. Благодаря едва заметному скрипу пола я всегда легко определяла, кто и где ходит по дому. А на дверь спальни и вовсе попросила повесить китайский колокольчик, который звенел, если дверь открывали.
– Почему этот ворон просто не напал на меня и не забрал часы? – спросила я. – Вроде бы со слепой девчонкой ему не сложно справиться?
– Они не могут брать чужие омены, – объяснила Аня. – Только если ты отдашь его добровольно. Не уверена, как все это работает, но прорицатели – и даже бывшие – будто связаны невидимыми законами вселенной. Возьмешь чужой омен без разрешения, и его сила обрушится на тебя, но не помогая, а наоборот.
– Ха, помню одного глупого мальчишку, который попытался стащить у Аньки странную бордовую шапку, – вмешался Рэм. – Помнишь, которая не дает потеряться? Так этот глупый вороненок, стащивший омен, так и не смог выйти из торгового центра, где ее украл. Бродил между тремя магазинами по кругу, не понимая, в какой стороне выход. Так-то и бывает, если прорицатели или вороны берут чужое. Но я – простой человек. Вот меня и используют, чтобы добывать чудо-штучки!
– И тебе щедро за это платят, – напомнила Аня и вновь обратилась ко мне: – В твоем эфире мама говорила с тобой маленькой? Возможно, потом малышка попросила бы оставить подарок из будущего, как знак, что все будет хорошо. И ты бы сжалилась и оставила часы собственному воспоминанию. Не уверена, что именно произошло бы, вороны постоянно придумывают уловки.
– И они продолжат на меня охотиться?
– Возможно. Если только ты не окажешься прорицателем. Учитывая, что ты выбралась из эфира, есть шанс. С нами они предпочитают не связываться.
Снова попадать туда не хотелось. Я вспомнила, как шла по пустоте без стен больше двадцати шагов, как бегала на четвереньках, не понимая, что происходит. Все это – проделки какого-то злого ворона ради жалкой безделушки? Я ведь даже не знаю, что эти часы делают! К сожалению, они точно не вылечивают мои глаза.
Разве что… за сегодня я уже дважды слышала кое-что странное. Ритм, зашифрованный в окружающих звуках.
Рэм начал стучать по столу пальцами. И вновь я слышу морзянку: «Антиквар. Антиквар».