Пророчица
Шрифт:
На пороге квартиры вопреки воспитанию истинной леди, не стесняясь выражений, выругалась Лара.
Я рассмеялась. Громко. Закрывая рот ладонью, чтобы не услышали соседи, чтобы не выбежали посмотреть, что происходит в их спокойном, уютном мире, который теперь был для меня навсегда потерян. А потом расплакалась. С силой сжимая ткань джемпера Влада, уткнулась носом ему в грудь и ревела, как сумасшедшая.
Живот болел — то ли от рыданий, то ли от выплеска кена. Я стремительно слабела, глаза закрывались сами, головная боль отступала, постепенно
Влад продолжал убаюкивать меня, пока я не провалилась в беспамятство…
…Потери закаляют, но только те, что не способны сломать.
Когда я открыла глаза, за окном занимался рассвет. Я лежала на своей кровати в доме атли, Влад сидел рядом и встревоженно смотрел на меня.
— Как мы сюда попали? — Попыталась приподняться на локтях, и тут же поморщилась.
Голова ужасно кружилась, болело все тело, внутренности, каждая косточка. Живот ныл невыносимо.
— Мы вернулись позавчера. Утром, после того, как ты убила охотника. — Он поднес к моим губам чашку с жидкостью с противным запахом. — Выпей.
— Что это? — подозрительно поинтересовалась я.
— Карое. Ты истощена.
Я послушно сделала глоток. Фу, какая гадость! По описаниям в летописях Филиппа этот напиток был намного приятнее на вкус.
— То, что произошло в подъезде, вызвало огромный ажиотаж у соседей, и мне пришлось уладить это, — продолжал тем временем Влад. — К тому же Марго… Нужно было похоронить ее. Всех атли.
— Постой, позавчера? Я была в отключке больше суток?
— Ты потратила почти весь кен, Полина. Чуть не умерла. — Он погладил меня по щеке. — А все потому, что снова поступила по — своему, не сказав ни слова. Нам нужно что-то с этим делать.
— С этим ничего не поделаешь, — тихо ответила я. — Мой кен… я сама опасна для атли. То, что я делала в тот день… — Посмотрела на него с горечью. — Я чуть не убила тебя!
— Чуть — чуть не считается, — пошутил он, но как-то невесело. Скорее, чтобы приободрить. Как странно, совсем недавно мне хотелось его придушить, а теперь я снова рада, что он жив. — К тому же, ты выплеснула почти все, что было. Пока снова восстановишься, возможно, мы найдем способ это контролировать.
— Кира! — вскинулась я и хотела уже вскочить на ноги, но Влад уложил меня обратно.
— Не кричи. — Повернулся и указал на кроватку. — Разбудишь.
— Ты забрал ее… — облегченно выдохнула я и обмякла.
— В тот же день. Ни о чем не переживай. Отсыпайся, набирайся сил. Я буду здесь или Лина. Все будет хорошо.
— Нет, — я покачала головой. — Не будет. Все мертвы…
— Не все. Нельзя сдаваться. — Влад сжал мою ладонь. — Никогда.
В глазах — только решимость. Ни тоски, ни боли, ни сожаления. Только чертова уверенность. Как у него это получается? Неужели ему ни капельки не больно? Неужели никогда не хочется опустить руки, на все забить?
— Влад, атли больше нет! — почти выкрикнула я, словно могла таким образом убедить его, заставить понять. —
Он посмотрел на меня пристально и сказал:
— Причина всегда одна. Мы живы.
За окном занимался рассвет. Чистое небо постепенно окрашивалось светло — голубым, солнце сквозило сквозь занавески, проникало в комнату. Я лежала и смотрела, как мир постепенно наполняется светом. Ничего не изменилось. Небо не упало на землю, не обрушило на наши головы камни, из воздуха не исчез кислород.
После заката всегда приходит рассвет, и так до скончания веков. Жизни плевать на смерть, а тем, кто умер, все равно, что происходит с нами. И так будет всегда.
Я закрыла глаза.
Эпилог
Слезы пропитали всю футболку, а она все ревет. Наверное, не стоило так пугать ее — чем меньше знает, тем лучше. Все равно ничем не поможет, но, черт возьми, как же хотелось выговориться! Сбросить с себя этот груз, разложить на молекулы, услышать простое «у тебя получится». Она всегда говорит мне это, а к хорошему быстро привыкаешь.
Приподнял ее подбородок — совсем не изменилась. Такая же рева.
— Ну, хватит, Даша.
— Хорошо, извини… Я просто так рада, что ты приехал! Что жив.
Глядя ей в лицо, я ощутил гордость. Красивая. С каждым годом становится все больше похожей на мать. Удивлен, как она еще не выскочила замуж и не нарожала детишек. Не верится, что у нее нет поклонников среди бранди.
— Замечательно выглядишь, Дашка!
Она улыбнулась и потащила меня наверх — совсем, как в детстве. Тогда после школы мы долго засиживались у скади, играли в шахматы, и Даша хмурилась, когда проигрывала. Она всегда проигрывала, когда я не поддавался. Хорошие были времена. Хотя мрачно все лишь у нас, в Липецке. У скади все так же светло, как и раньше. Место жительства сменили, а уют остался.
Я дал Алишеру знак оставаться в гостиной. Азиат слегка кивнул и присел на краешек дивана.
— Стремный он, — заметила Даша, открывая дверь в свою спальню. Даже здесь она не меняется — огромное светлое пространство с минимумом мебели. Простор для мыслей и идей, никакой захламленности — все, как я люблю.
— Зато сильный. Атли нужны сильные воины. — Упав на кровать, я лукаво прищурился: — Ты живешь здесь одна?
— Я встречаюсь с Ричардом Гремом, но у него отдельная комната, — смутилась Даша и присела рядом.