Прощание по-английски
Шрифт:
— Ты совсем тупой, — с жалостью произнесла Виолетта. — Так дела не делаются. Что ты себе нафантазировал, мальчик?
— Да, а потом твоя сука-мать соблазнила моего отца, и они погибли в той аварии! — захлебывался словами Юра. К моему удивлению, Виолетта никак не отреагировала на оскорбление ее матери. То ли считала ниже своего достоинства, то ли понимала, что Юрочка явно не в себе. — И долгие годы я ждал, когда смогу расплатиться за все, в чем Шишкин виноват! К счастью, у папы оставались старые друзья. Они пришли мне помочь…
— Друзья! — фыркнула Виолетта. — Ты хоть понимаешь, что ты наделал? Тебе не дожить
— Ты не слушай ее, сынок! — неторопливо произнес главарь. — Девка умная, не спорю… Но мы с тобой договорились? Гога Молодой нас кинул, не скрою… делиться не хотел, костюм от пидоров носил, в общак платил нерегулярно. Что было, то было. Но теперь все будет по-другому, да, сынок?
Юра счастливо кивнул. А я вспомнила — Гога Молодой, в отличие от Гоги Старого, был заметной фигурой в криминальной летописи города Тарасова. Сама я с ним не пересекалась. Но слышала много интересного про его художества на излете девяностых. Тот еще был тип… а потом он исчез с криминальной арены. Оказывается, причина проста — Севастьянов погиб в автокатастрофе.
Так, кажется, пора. Пистолет в комнате всего один. И противник у меня один. Юру я в расчет не принимаю — даже если секретарь вооружен, вряд ли у него есть опыт обращения с огнестрельным оружием. А вот главарь — тот наверняка знает, с какого конца редьку есть. Значит, решено — быстренько «оживаю», первым ударом вырубаю главаря и забираю у него ствол. Дальше по обстоятельствам. На счет «три». Раз…
Досчитать до двух я не успела — в комнату ввалилась целая толпа. Я едва не завыла от разочарования. Ну, что бы им не подождать еще две секунды! Тогда у меня был бы в руках пистолет, а это уже совсем другой коленкор…
Впереди катилось инвалидное кресло, в котором, маленький и съежившийся от страха, сидел Миша. За ручки кресла держалась… я не поверила своим глазам… Оксана! Медсестра выглядела розовой и бодрой, большие руки уверенно катили кресло. На девушке был спортивный костюм ядовито-розового цвета. Очевидно, в представлении Оксаны он соответствовал понятию «шикарно».
Медсестра бодрым шагом направилась к Виолетте и залепила ей оплеуху. Виола подавилась криком — рука у медсестры была тяжелая. Я напряглась — если жизни Шишкиной будет угрожать хоть малейшая опасность, придется действовать. Но Оксана отошла от девушки и присела на ручку кресла, в котором размещался блатной.
— Ты что себе позволяешь? — лениво спросил тот.
— Дядь Саш, эта сука моего брата укусила! — пожаловалась бывшая медсестра. — И потом… я так давно об этом мечтала!
— Ладно, иди! — махнул рукой главарь. — Ну, как там делишки?
— Все нормально, дядь Саш! — отрапортовала Оксана. — Был один санитар, но мы его успокоили. Правда, он успел Кольшу помять.
Оксана стрельнула глазами в сторону Юры и, кокетливо поправляя волосы, спросила:
— А вы, я смотрю, все проблемы уже порешали? Да, Юр?
Севастьянов не обратил на девушку внимания. Он подошел к Мишиному креслу… я приготовилась к прыжку… но Юра всего лишь подкатил мальчика к тому месту, где сидела его сестра.
— Ну вот, сцена готова, все главные герои не месте! Можно начинать! — Юру трясло от возбуждения.
— Ну ты тут это, развлекайся! — Главарь поднялся с места. — А у меня еще дела. Сам справишься или помочь? — в голосе
— Не надо, идите, я сам!
В гостиной, кроме Юры и пленников, оставались Оксана и еще двое, мне неизвестные. Я видела только поношенные кроссовки.
— Как ты думаешь, Виола, кто все-таки убил Сергея Вениаминовича? — Юра прошелся туда-сюда, наслаждаясь моментом.
Девушка молчала.
— Виола, что он такое говорит? — послышался тихий голос Миши.
Юра подошел и остановился прямо перед мальчиком. Пользуясь тем, что на меня никто не смотрит, а все внимание приковано к Севастьянову, я пошевелилась. Теперь надо вернуть чувствительность затекшим мышцам и можно начинать…
— Я прикончил твоего папочку! — заорал секретарь так, что даже Оксана вздрогнула и отступила на шаг назад. — И Аркадия тоже я убрал. Ну, этого я уничтожил просто потому, что мне было нужно его место. Пока Аркадий был жив, Шишкин ни за что не променял бы его на другого секретаря. Так что я намекнул Сергею Вениаминовичу, что этот прохиндей работает на его конкурента, на Краша. А потом я его убил! Никогда в жизни не был так счастлив! Этот урод все время надо мной потешался… не хуже тебя, Виолочка. Ну, он дорого заплатил за свое чувство юмора. Как он в ногах валялся. Просил о пощаде!
— Ты врешь, — вдруг сказал Миша.
— Что?! — Севастьянов не верил своим ушам.
— Ты все врешь. Ничего он не валялся. Я видел запись. Аркаша только успел сказать: «Я больше не буду!» А потом сразу умер. Вот как было дело.
Юра сосредоточенно смотрел на мальчика. Ага, значит, запись кошмарного убийства Мише послал не он. Что ж, я догадываюсь, кто способен послать ребенку-инвалиду кассету, на которой бойцовые псы рвут на части хорошо знакомого ему человека…
В том, что это были именно собаки, я больше не сомневалась. И что кассету послала Изольда Николаевна — тоже. У меня перед глазами стояла фотография госпожи Севастьяновой, которую любящий сын держал на своем рабочем столе. Белая маленькая собачка, которую, манерно улыбаясь, держит на руках Изольда, — это щенок бультерьера. А дельное замечание о том, как правильно выбрать щенка?
Бывшая актриса — заводчица бойцовых собак. Как же я сразу не догадалась?
Миша снова заговорил. От его слов меня холод продрал по позвоночнику.
— И папу моего ты не убивал. Он сам умер. Я видел, какое спокойное у него было лицо. Он умер, потому что у него было больное сердце. А ты, слизняк, можешь мечтать, что это твоих рук дело. Ничего, у тебя будет много времени! Тебя посадят в тюрьму, и ты просидишь там до конца жизни!
— А малец правду говорит! — вдруг брякнула Оксана. — Сердце у Сергея Вениаминыча барахлило. Он иногда у меня тайком просил лекарства…
Юрий Севастьянов оскалился. Я решила, что это у него такая улыбка — нервная. Видимо, Оксана тоже так решила, потому что улыбнулась в ответ.
Оказалось, мы обе ошибались. Юра выхватил из-под куртки пистолет и выстрелил бывшей медсестре прямо в центр лба. Девушку отшвырнуло к стене, после этого Оксана медленно сползла по ней, оставляя на обоях алый след. Глаза ее, не отрываясь, смотрели на Юру, но девушка была уже мертва.
— Класс! — выкрикнул Миша. Причем совершенно искренне. Так ребенок радуется, замочив очередного монстра в компьютерной стрелялке.