Прощание с иллюзиями
Шрифт:
Минут через сорок вернулась Катя — гражданка США, по словам чиновника в коричневом, блестяще справившаяся с заданием.
— Теперь, — сказал он, чуть нажимая на каждое слово, — посмотрим, как справитесь вы. И повел меня в кабинет.
— Мистер Познер, — начал он, — прежде всего вы должны доказать, что читаете, пишете и говорите по-английски. Это в вашем случае формальность, но будем соблюдать закон. (Вот оно! Понимаете, это чистая формальность, чиновник знает, что я говорю и пишу по-английски лучше, чем он, но есть порядок и его надо соблюсти. Вся Европа смеется
— Вот, мистер Познер, — сказал он, протянув мне лист бумаги, — прочитайте первое предложение.
Я прочел. Затем мне был выдан чистый лист с предложением написать что-нибудь. Я спросил, что именно.
— Напишите: «Я хочу быть хорошим гражданином Соединенных Штатов Америки».
Я написал.
— Что же, — произнес чиновник, — теперь ответьте на десять вопросов, которые я вам сейчас задам. И помните, сделаете больше трех ошибок — значит, не сдали. Ясно?
Я ответил правильно на все десять — и не подумайте, что это говорит о моих глубоких знаниях США. Вопросы были простые.
— Поздравляю, — сказал он. — Позвольте я задам вам еще один вопрос вне программы, для удовлетворения моего личного любопытства. Можно?
И он спросил, какой была первая столица США. Я ответил правильно (Нью-Йорк), и дальше произошло самое интересное. Чиновник достал толстенный фолиант, раскрыл его и уточнил:
— Мистер Познер, заполняя опросник, вы написали, что были членом КПСС. Это так? Я кивнул.
— Вы понимаете, что этот факт дает нам основание отказать вам в гражданстве?
— Да, понимаю. А вы хотели бы, чтобы я соврал и написал, что не состоял?
— Мистер Познер, вы также пишете, что вступили в партию с целью изменить ее к лучшему. Это так?
— Да. Это было наивно с моей стороны, но это так.
— Ну, это же меняет дело! Позвольте поздравить вас с удачной сдачей всех тестов. После этого он вывел меня в зал, где сидела Катя, и проводил нас в еще один кабинет. Там поджидал коренастый, усатый человек в темно-синем костюме, который должен был привести нас к присяге.
— Мистер Познер, вам надлежит повторить за мной клятву верности флагу Соединенных Штатов Америки. Вы готовы? Я кивнул.
Поднимите правую руку и посмотрите на флаг. И теперь повторите за мной.
— «Я клянусь в верности…» — начал он, и я повторил.
— «Флагу Соединенных Штатов Америки…» — продолжал он, и я повторил.
— «И Республике, которую она олицетворяет…» — и я повторил.
— «Одна нация под Богом, неделимая, со свободой и справедливостью для всех…»
И тут я запнулся. Усатый господин вопросительно посмотрел на меня.
— Видите ли, сэр, я атеист, и слова «под Богом» для меня неприемлемы.
— Можете эти слова опустить, — ответил он настолько обыденно, что стало ясно: мой случай далеко не редкий.
Я повторил клятву без упоминания всевышнего, господин с усами пожал мне руку, поздравил с вхождением в гражданство и вручил соответствующий документ за подписью президента Билла Клинтона.
Этот день — 4 ноября 2003 года — тоже числится среди самых счастливых в моей жизни. Завершу эту «паспортную» сагу еще одним рассказом.
Года через два я прилетел из Москвы в Нью-Йорк. Прошел паспортный контроль, где пограничный офицер поздравил меня «с возвращением домой», поехал в гостиницу и обнаружил, что паспорта нет. То ли его украли, то ли я его выронил, но факт оставался фактом: паспорт пропал.
На следующее утро, ровно в девять, я позвонил в Паспортный центр города Нью-Йорка. Как ни старался, я не смог добиться живого человеческого голоса, а бесконечная запись не разъясняла, как мне поступить. И я поехал. Центр этот тоже находится в нижней части острова и выглядит столь же безлико, как тот, в котором я получил гражданство. У входа стояли двое вооруженных автоматами охранников. Я подошел и начал:
— Я потерял паспорт и хотел бы…
Один из них перебил меня:
— Прямо, налево по коридору, белое окошко.
В окошке сидела афроамериканка не слишком приветливого вида.
— Я потерял паспорт… — заговорил я, но она тоже перебила:
— Белый телефон на стенке справа.
И в самом деле, на стене висел белый телефон, а рядом с ним, за прозрачной пластмассовой защитой, была прикреплена инструкция. Начиналась она так:
«1. Поднимите трубку.
2. Услышав гудок, нажмите цифру «1».
3. Услышав слово «говорите», четко и ясно изложите свой вопрос…»
И так далее. Таким образом я получил порядковый номер и время, когда должен подняться на десятый этаж в зал номер такой-то. На часах было 9:30 утра, а встречу мне назначили на 11:00. Я вышел, попил кофе, почитал газету и вернулся без пяти одиннадцать.
— Мой номер такой-то, — сказал я охранникам, которые жестом пригласили меня пройти. Я поднялся на десятый этаж, вошел в большой зал, часть которого состояла и застекленных окошек. Не успел я сесть, ровно в одиннадцать раздался голос: «Владимир Познер, окно номер три». Я подошел. Меня поджидал мужчина лет пятидесяти, лицо которого я почему-то запомнил — может, потому что он удивительно походил на Чехова. — Привет, как дела? — спросил он. — Да так себе. — Что случилось? — Да то ли у меня украли, то ли я потерял паспорт. — Ну, это не беда. Вот вам бланк, заполните его. Я заполнил и вернул бланк Чехову.
— Та-а-а-к, — протянул он, — вы натурализованный гражданин США?
Я кивнул.
— Это чуть осложняет дело. У вас есть документ, подтверждающий ваше гражданство?
— Есть, но он в Москве, я его не вожу с собой.
— А напрасно. Надо иметь при себе хотя бы ксерокопию.
— Я могу позвонить в Москву и попросить, чтобы прислали мне в гостиницу копию по факсу — поеду, получу и вернусь к вам.
— Отлично, буду ждать, — сказал Чехов.
Я тут же позвонил, помчался в гостиницу, где факс уже ждал меня. Схватив его, вернулся в Паспортный центр. В половине первого я подошел к окошку номер три и протянул факсимильную копию. Чехов посмотрел на нее, покачал головой и сказал: