Прощайте, сожаления!
Шрифт:
– Как же, слышал. Ведь Ольга Сергеевна, моя жена, до сих пор не получила завещанные ей десять миллионов, потому что по иску Петиной на имущество Чермных был наложен арест. Наверно, осуждение Петиной как-то связано с её иском?
– Да, её принудили к составлению подложных документов о праве собственности на "Плазу". Попросту подставили. А ведь она по натуре очень искренняя, даже наивная, настоящая идеалистка. Участвовала в акциях оппозиции, ходила на Болотную площадь, вела блог, в котором высказывала свои взгляды.
– Разве не странно то, что либеральные оппозиционеры часто попадаются на мошенничестве? Если они уже сейчас, в условиях противостояния власти, позволяют себе нарушать закон, то что будет,
– Это проявление нравственной дряблости, которая присуща очень многим нашим согражданам. Либералы в этом отношении не лучше остальных. Главное, что отвращает меня от них, заключается в другом. Они отрицают выборы, на которых неизменно проигрывает, заявляют о подтасовках и зовут своих сторонников на массовые уличные акции. То есть, в сущности, делает ставку на "цветную" революцию, на "майдан" и силовой захват власти. А в нашей стране это совершенно недопустимо ввиду чрезвычайной жестокости наших нравов. Мы же потомки жертв и палачей Большого Террора, жестокость заложена в наши гены.
– Заложена в гены?
– удивлённо переспросил отец Игорь.
– А как иначе объяснить тот, например, факт, что собирают многомиллионные аудитории свирепые телешоу, на которых корявые мужички-ведущие отвешивают оплеухи своим оппонентам, а близкие люди говорят друг о друге гадости и раскрывают ужасные семейные тайны? Не понимаю, как можно смотреть подобное, но ведь смотрят и наслаждаются. Мне кажется, что наше общество одичало даже по сравнению с поздним советским временем. В нашем богоспасаемом Ордатове нередко можно слышать, как родители разговаривают со своими маленькими детьми площадной бранью, гнуснейшим матом. Не помню такого в свои детские годы, хотя наши родители росли в военные годы, а родители нынешних младенцев - всего лишь в "лихие" девяностые.
– Тому виной безверие и духовное оскудение...
– Да, отчасти. Но также и наша тяжёлая история, в которой оставили свой кровавый след многие завоеватели начиная с гуннов. Вот откуда присущая нам жестокость: она унаследована от предков, которым помогала бороться с врагами. Но мы жестоки и к самим себе. Если центральная власть, смягчающая и примиряющая противоречия внутри нашего общества, ослабнет, то может повториться "русский бунт, бессмысленный и беспощадный", и тогда страна умоется кровью. Нам нужно сильное государство, способное обеспечить десятилетия спокойного развития. За это время нравы постепенно смягчатся и страна достигнет процветания.
Отец Игорь усмехнулся. Каморин заметил это, и на его лице появилось выражение обиды. На несколько мгновений его речь прервалась, но затем зазвучала с ещё большим жаром:
– Если только мы к тому времени не превратимся в малочисленный, реликтовый этнос. Существует несомненная закономерность: народы, пролившие много крови и закосневшие в зле, либо исчезают с лица земли, как это случилось с гуннами, либо превращаются в малочисленные этнические реликты вроде ассирийцев, ацтеков или монголов. Видимо, на каком-то этапе истории их женщины утратили желание рожать. Как бы и нас не постигла подобная судьба. В России суммарный коэффициент рождаемости, то есть среднее количество рождений у одной женщины, с восьмидесятых годов меньше двух, а это значит, что нация вымирает!
– Вы забываете о том, что пути Господни неисповедимы, а милость Его безгранична. На фоне мрачных событий истории России особенно ярко просиял сонм христианских новомучеников, снискавших благодать для своей измученной Родины... Вам не хватает веры. Наверно вы и в церкви не бываете, не исповедуетесь и не причащаетесь?
– В церкви иногда захожу, но, действительно, не исповедуюсь и не причащаюсь. Не приучен к этому и просто не чувствую потребности в этом. Если человек чувствует Бога в своей душе, зачем ему чьё-то посредничество?..
– Да вы
– Крещён.
– С вами всё ясно: вы заражены западным рационализмом и индивидуализмом, подобно многим в нашей стране. Если вы будете искренни, то признаете, что религия для вас - только способ психотерапии, который помогает вам принять и пережить жизненные тяготы. Такой же прагматический, рационалистический подход к вере характерен для протестантов. Он хорошо выражен в их известной молитве Serenity Prayer: "Господи, дай мне спокойствие духа, чтобы принять то, чего я не могу изменить, дай мне мужество изменить то, что я могу изменить, и дай мне мудрость отличить одно от другого". Здесь не чувствуется настоящей веры в начало мистическое, непостижимое человеческим разумом, нет упования на Всевышнего, Вседержителя, сказавшего: "По вере вашей да будет вам". Это не молитва, а скорее психотерапевтическая формула. Подобно вам протестанты вполне в духе западного рационализма и индивидуализма тоже обходятся без исповеди и причастия. Вы порицаете западников-либералов, но на самом деле не так уж далеки от них. Кстати, Запад служит для нас предостережением и с точки зрения демографии: там уже давно отмечают низкую рождаемость и снижение численности коренного населения, из-за чего, на фоне наплыва мигрантов, западные общества теряют свою этническую и культурную идентичность. Это следствие безверия и эгоизма...
Оба замолчали. Каморин почувствовал, что между ним и отцом Игорем возникло холодное отчуждение.
– Наверно, вы чувствуете себя такой же жертвой несправедливости, как ваши репрессированные предки?
– уже подъезжая к городу, спросил со сдержанной насмешкой отец Игорь.
– Вовсе нет. Разве можно сравнивать потерю жизни и потерю работы? Нравы явно смягчились. Теперь я имею все шансы умереть в своей постели, если только "болотные" не устроят переворот. А в том, что я прожил жизнь "лишним" человеком, ничего обидного для себя не вижу. Просто я стремился к внутренней свободе и оттого начиная с советских времён не ладил с начальством, за что и был гоним. Полагаю, что такое стремление делает мне честь. Кстати, оно роднит меня с моими казнёнными предками: всем им палачи приписали антисоветскую агитацию и пропаганду, то есть вольные речи, вольнодумство, и это обвинение было, наверно, единственным, которое не слишком расходилось с правдой.
– Настоящий христианин не будет слишком дорожить своей свободой, ибо сказано: "Иго моё благо и бремя моё легко"... Кстати, насчёт Сталина. Едва ли правильно объяснять его злодеяния только уголовной подоплёкой его натуры, наверняка тут была и идейная основа. А именно ницшеанство. Ницше объявил мещанскими предрассудками религию, мораль и совесть, восславил в человеке зверя, чуждого сомнениям и сожалениям. Сейчас об этом мало кто вспоминает, но в начале двадцатого века ницшеанство было популярно у левой интеллигенции. Как-то мне попалась довольно убедительная статья о сильном влиянии Ницше на Максима Горького... Конечно, большевики не признавались в своём увлечении этим философом, поскольку его учение не совместимо с марксизмом, но это не мешало им следовать идеям Ницше, практически удобным для отказа от традиционной морали. В этом отношении ницшеанство для большевиков удачно дополняло марксизм, в котором моральная проблематика не разработана...
Вместо ответа Каморин только скептически хмыкнул. Через несколько минут они въехали в город. На одной из окраинных улиц Каморин попросил высадить его. Когда машина остановилась, отец Игорь повернулся к своему пассажиру и задал неожиданный вопрос:
– Может быть, вы знаете, почему покойный Чермных оставил деньги Ольге Сергеевне?
При этих словах на лице отца Игоря появилось мучительное выражение, а правое веко дважды нервно дёрнулось.
– Я думаю, она его дочь. Сходство несомненное.