Прощение славянки
Шрифт:
Турецкий слушал его и думал: да, действительно слаб человек. Вот у него, Турецкого, если бы не испытывал слабость к женскому полу, насколько была бы легче семейная жизнь. А так вечно он под подозрением у собственной жены, и не доказать ему своей невиновности, поскольку бывали случаи, и не однажды, когда эти подозрения нельзя было назвать необоснованными. «И что у меня за натура такая?..» – Турецкий недодумал обидное для себя слово, которым его в пылу справедливого гнева иногда называла Ирка. И в данный момент, занимаясь расследованием дела вдалеке от дома, он чувствовал угрызение совести, что еще не сумел получить от жены «прощение славянки». И вдруг с досадой подумал: это ж надо,
В дверь постучали, зашла Оля. Турецкий под влиянием своих повинных мыслей взглянул на нее новыми глазами. Да, девушка хороша, что и говорить. Глаза сияют, длинная челка закрывает высокий лоб, и ей это очень идет. Короткая стрижка придает задорный мальчишеский вид. Она влюбленно посмотрела на Огородникова, перевела взгляд на Турецкого.
– Извините, если помешала. Сейчас сюда собирается зайти моя начальница, не хочется, чтобы она застала посторонних людей.
– Да мы уже закончили. – Огородников ласково улыбнулся, и у Турецкого защемило сердце. Вон как люди любят друг друга. А Ирка на прощание его даже не поцеловала. – Ну, малыш, жди меня завтра вечером. Пароль – «Фикус». Ответ – «Сивый мерин». – Огородников назначал любимой свидание.
Оля расхохоталась, обняла Огородникова и, немного стесняясь Турецкого, оттащила своего возлюбленного за спину высокого гостя. Турецкий не оглядывался, но слышал возню и звуки быстрых поцелуев. Наспех попрощавшись с девушкой, они вышли из комнаты. Огородников на ходу подвязал бороду, нахлобучил свою рыжую шапку, губы его непроизвольно расплылись в улыбке. Он все еще мысленно держал в объятиях Олю. Потом согнал с лица улыбку.
– Будем выходить на улицу – смотрите в оба. За нами слежки я не заметил, но надо быть настороже.
Турецкого позабавили наставления Огородникова. Уж кому-кому, а опытному следователю можно было и не напоминать, что отныне он тоже должен быть максимально осторожен, коль находится под колпаком местной прокуратуры.
В вестибюле они вежливо попрощались со старушкой, которая сухо им кивнула и проводила недоверчивым взглядом. Что-то ей подсказывало, что эти люди непохожи на представителей мэрии. Турецкий бросил быстрый взгляд на выход – ничего подозрительного. Огородников ссутулился, опустил голову и направился к выходу, заметно приволакивая ногу, и сразу стал лет на двадцать старше. «Конспирация стала его второй натурой», – подумал Турецкий. Они вышли на мороз и зашагали молча по улице. Турецкий испытывал некоторое напряжение после предупреждения майора. Но вокруг все было спокойно. Немногочисленные прохожие спешили по своим делам. Кое-где стояли припаркованные машины, некоторые были занесены снегом, и Турецкий подумал, что, на взгляд неискушенного наблюдателя, жизнь в нефтяной столице казалась спокойной и размеренной, если не знать о ее подводных криминальных течениях. Заворачивая за угол, Турецкий и Огородников заметили боковым зрением, как из кафе вышли трое и быстрым шагом направились за ними. Тотчас же включились фары двух припаркованных рядом с кафе машин.
– Внимание! – негромко сказал Турецкий, скользнув рукой в карман и нащупав холодную сталь пистолета.
Оба ускорили шаги, переходя на бег. Они успели проскочить всего несколько шагов, как из-за угла, не снижая скорости, выскочили серый «Ауди» без номеров и потрепанный «Вольво» с замазанными грязью номерами. Огородников схватил Турецкого за рукав и резко потянул за собой в ближайший подъезд, тот поскользнулся и едва удержался на ногах – секунды были потеряны. Из открытых окон машин раздалась стрельба, но они уже скрылись за тяжелой дверью. Взвизгнули тормоза машин, захлопали дверцы, послышались возбужденные голоса.
– Здесь черный ход, – предупредил Огородников, увлекая за собой Турецкого на один пролет вниз и заворачивая за угол. Он на ходу выхватил из кармана пистолет и распахнул пинком ноги обшарпанную дверь. Тотчас же захлопнул ее и, налегая всем телом на тяжелую ржавую бочку, сдвинул ее с места, подкатывая к двери. Турецкий молча подхватил ее, и вдвоем они вплотную приставили ее к двери. «Тяжелая», – подумал удовлетворенно Турецкий и успел заметить в ней застывший цементный раствор. Кто-то с той стороны уже пытался открыть дверь, но Огородников показал пальцем, куда бежать. Они вовремя отбежали: бандиты стали стрелять в дверь. Огородников распахнул следующую дверь черного хода, выходящую в проходной двор. Снег был затоптан, в доме велись наружные ремонтные работы. «По следам не найдут», – опять мелькнула мысль у Турецкого. Но Огородников и здесь действовал быстро и решительно, как будто заранее готовил отходные пути. Он мгновенно закрыл дверь изнутри на засов. Раздраженные голоса слышались уже во дворе, бандиты общими усилиями предыдущую дверь все-таки открыли. Кто-то злобно матерился, стреляя наобум.
– В лифт! – тихо скомандовал Огородников.
Снаружи рвали на себя дверь черного хода, но она не поддавалась.
– Пошли в следующую! – скомандовал чей-то голос. Послышался топот ног, звуки удаляющихся голосов. Лифт наконец спустился, оперы забежали в него, и Огородников нажал на кнопку шестого этажа.
– Там, пролетом выше, чердак, дверь отрыта, – пояснил он Турецкому.
Когда они поднялись к люку, ведущему на чердак, Турецкий увидел на кольцах запора тяжелый замок, но Огородников предупредил его вопрос и вытащил замок, легко повернув дужку.
По металлической лестнице они взобрались на чердак, и майор, свесившись по пояс из люка, втащил лестницу на чердак.
– А замок? – спросил Турецкий, наблюдая за манипуляциями коллеги.
– Тут уж никак, – извиняющимся тоном ответил Огородников. – Но я припас кое-что другое. – И задвинул тяжелый засов, который не давал возможности открыть снизу люк чердака.
Он привалился к пыльной стене и перевел дух. Пот градом катился по грязному лицу, потому что за секунду до этого он провел рукой по лбу и щекам, забыв о носовом платке, который затем извлек из кармана.
– Давно подготовили отход? – Турецкий в который раз оценил предусмотрительность майора. Настоящий опер. Если бы не он, валяться бы им на пару в подъезде в лужах крови.
– Давно, а проверял сегодня утром. Я же с Зорге тоже встречаюсь в музее. На всякий случай продумал, как отступать, если силы неравные будут.
– Вы нам обоим, Иван, жизнь спасли. Без всякого пафоса говорю. – Турецкий пожал широкую ладонь Огородникова. – И еще повезло, что у вас сила прямо пропорциональна габаритам.
– Спорт великое дело, – усмехнулся Огородников, польщенный похвалой. – Штангой балуюсь, хожу регулярно в спортзал, в наш учебный центр. А вы тоже бегаете быстро. Даже не ожидал.
– Согласен, спорт великое дело, – тихо засмеялся Турецкий. – В баскетбол играю с нашими из прокуратуры. А потом, хочешь не хочешь, а побежишь быстро, когда тебя противник настигает!
Огородников улыбнулся шутке Турецкого:
– Да, оба мы ловко сбежали. Двери всех следующих подъездов изнутри на засовы закрыты. Бандиты подумают, что эти мы специально держали открытыми, чтобы сквозным двором на параллельную улицу выйти. Теперь, наверное, патрулируют на ближайших улицах.