Прощение славянки
Шрифт:
– О, в самом деле? – отозвался он тем самым светским тоном, каким должен был говорить господин Долгих, пребывая (пока еще!) в добром расположении духа.
– Паспорт у вас где?
– Приезжему, по-моему, разумнее всего держать документы при себе.
– Здравая мысль.
Турецкий вручил собеседнику паспорт. Тот внимательно изучил документ и передал его товарищу.
– Тут вроде все в порядке, – сказал второй.
Турецкий, с сигарой в зубах стоявший возле балкона, ничего не ответил. Он смотрел на незваных гостей,
– Нас послало начальство, – сообщил он, и Турецкий заметил, что они оба теперь смотрят на него в упор и безотрывно. – Оно хочет, чтобы вы ответили на некоторые вопросы.
Невозможно было не обратить внимания, что некое абстрактное «начальство» никак не персонифицируется и даже не низводится до единственного числа.
Хорошее правило: если у тебя нет наготове уместного ответа, лучше промолчи. И если собеседник сказал что-то, по его мнению требующее ответа, твое молчание приведет его в замешательство. Так что Турецкий ждал, пока «милиционер» договорит.
– Что скажете? – не выдержал второй.
– По какому поводу? Тут вмешался Братан. Хотя Турецкий не до конца
был в этом уверен, ему показалось, что он немного колеблется.
– Дело в том… жители этого района жалуются на шум, который поднимают посетители казино.
– Казино?
– Ну да, казино, в гостинице. Зазвонил гостиничный телефон. Турецкий знал
наверняка, что это Вязьмикина, если только не случилось что-то экстраординарное и Пушкин не нашел за последние полчаса Димона.
– Алло?
– Петр Петрович, – прощебетала журналистка, – у меня созрело классное предложение. Хочу вам подсунуть концепцию нового журнала для издательского дома! Что скажете?
– Хм, – сказал Турецкий, поглядывая на «ментов». – Вопрос уж больно серьезный. Не по телефону же…
– Вы заняты?
– Да не особо. Собирался вот ванну принять… – Он невольно посмотрел на «ментов».
– Так принимайте, конечно. А я пока в гостиничное казино заскочу.
– Зачем? – удивился Турецкий. Удивился и вообще, и такому вот совпадению.
«Менты» прислушивались к разговору и явно гадали, кто позвонил и о чем идет речь.
– Журнал – про игровой бизнес, – объяснила Ольга. – Пригласим Агафонова регулярную колонку вести… Да и вообще… Идея – пальчики оближете!
– Вот что, давайте встретимся там через час, – сказал Турецкий и, не дожидаясь ответа, положил трубку. – А я и не знал, что в гостинице есть казино, – сказал он с видом приятного удивления – уже «ментам». – Надо бы посетить…
– Теперь знаете, – сказал Братан. – Оно на крыше в застекленном помещении. Но у них что-то с кондиционерами случилось, и из-за жары они теперь открывают окна. А там игроки – сами понимаете. Мы хотим знать: вас лично шум не беспокоит? Если они действительно так уж шумят, то,
На мгновение Турецкий растерялся. Что за ахинею несет этот тип? И какого черта шефу УФСБ понадобилось посылать к нему своих подчиненных под видом ментов, да еще таких придурков? Задаваемые ими вопросы бросали вызов здравому смыслу. Хотя актеры, конечно, были замечательные, и это уже тревожило Турецкого: если у Тяжлова такие кадры, то это весьма серьезный противник. В первую очередь – для Веснина. Но теперь похоже было, что и господину Долгих готовят ловушку. Что же происходит? Обыскивали ли его апартаменты? На первый взгляд нет. Найти, правда, они ничего тут и не могли, но важно знать, что вокруг него творится.
Но на вопрос Турецкий ответил предельно спокойно:
– По правде говоря, я сплю как убитый – наверно, потому, что у меня чистая совесть и незапятнанная репутация. Так что я пока никакого шума не слышал.
«Менты» тоже оставались невозмутимы. Или они не понимали юмор, или просто получили соответствующие инструкции. А может, сигара на них так подействовала? Кажется, с непривычки они все же затягивались и теперь выглядели слегка осоловевшими.
Турецкий доброжелательно добавил:
– Но даже если меня и разбудил бы поднятый кем-то шум, я бы не стал жаловаться. В мире ведь столько горя, нищеты и трагедий, что, по-моему, нехорошо было бы мешать развлекаться людям, которые способны развлекаться.
«Менты» выпучили глаза. Такого аргумента они, похоже, еще не слышали.
– Но факт остается фактом: граждане возмущены, и наше начальство убеждено, что этому необходимо положить конец. Кстати, – вспомнил Братан, – разрешите полюбопытствовать. А что вы делаете в Волжске?
Вопрос был задан столь дружеским тоном, что Турецкий понял: расслабляться нельзя ни на секунду. Дружелюбный «мент» гораздо опаснее подозрительного.
– Читаю местную прессу, – ответил Турецкий и указал рукой на стопку газет на столе. Четыре глаза устремились в этом направлении.
Братан легонько кивнул второму. То ли это означало, то ли он дал понять напарнику, что считает постояльца люкса идиотом, то ли выразил сочувствие желанию Турецкого обрести покой в этом беспокойном мире. Во всяком случае, они встали. Братан потушил сигару и положил ее в нагрудный карман рубашки. Второй сделал то же самое, только потушить забыл.
Турецкий пожал им руки, закрыл за ними дверь и с довольным видом пошел в ванную. Раздеваясь и посмеиваясь, он открыл кран и налил полную ванну воды, добавив немного хвойной пены. Вернулся в комнату, прихватил бутылку виски, стакан со льдом и уже окончательно залез в ванну…
Ну и командировочка. Сколько встреч, сколько людей. (Турецкий сделал основательный глоток и положил себе на лицо холодное полотенце.) В голове волжские персонажи уже не очень-то помещались. А ведь, скорей всего, это еще далеко не комплект…