Прощенная
Шрифт:
Питер смиренно кивнул головой.
– Ты права. Что я могу сделать? Кинуть жесткий диск в тварей? Бек будет присматривать за тобой.
Пока он не умер, как все остальные.
Они прохаживались вокруг квартала, говоря на темы, которым не было конца, таких как домашнее задание и есть ли у Питера шанс посетить свою маму этим летом.
Вещи, которые имели небольшой шанс сбыться. Как личная жизнь Питера.
– Тебе следует поговорить с Сими. Я думаю, она хотела бы пойти с тобой.
Питер одарил ее косым взглядом.
–
– Да. Она думает, что ты милый.
– Круто. Считай, что это сделано.
К тому времени как они вернулись назад к его дому, было почти три.
– Ты позвонишь мне, когда все закончится, хорошо?
– Настоял Питер.
– Пожалуйста, дай мне знать, что происходит.
– Позвоню, - ответила она, надеясь, что сдержит это обещание.
– Оставайся внутри, сделай ограждение святой водой. Мы сделаем все остальное.
– Она чувствовала себя, будто расставляла линии как в некоторых фильмах.
– Не волнуйся мы хорошие парни, и мы всегда побеждаем зло.
– Но жизнь не похожа на фильм.
Они обнялись прямо перед его домом. Это был тип дружеского объятия, но в них были эмоции. Когда они оторвались друг от друга, она начала отворачиваться, но он поймал ее за локоть.
– Если кто-нибудь может потянуть это, так это ты. Ты действительно удивительная, Райли. Помни это.
У нее были Питер и зовущие ее Небеса. Может быть, этого достаточно.
Глава 29
Она нашла своего отца в круглосуточном офисе Мортимера. Он прижимался к стене. И сидел на толстой подушке, с одеялом на плечах.
Бутылка оранжевого стабилизатора была в пределах его досягаемости. Единственной вещи, которой не осталось у ее отца, была его блестящая память.
– Он в замешательстве из-за заклинания, - тихо сказал Мортимер.
– Я не могу разрушить его. Не понимаю, почему Озимандиа почувствовал необходимость бросить его.
– Стало быть, мы так и не узнаем, что он делал, когда завладел им?
– Предположила Райли.
Мортимер кивнул в знак согласия.
– Приближайся к нему медленно. Он легко пугается.
Райли сделала так, как посоветовал заклинатель. Потребовалось некоторое время, но в итоге она сидела на полу рядом со своим папой.
Он посмотрел на нее, а затем отвернулся, продолжая изучать пустоту. По крайней мере, он больше не бредил о демонах.
– Папа, - сказала она. Он никак не отреагировал. Она знала, что то, что она собиралась сделать, будет тяжело, но это было ужасно.
И она начала говорить с ним о повседневных вещах, как она оплатила счета, что ее оценки были хорошими, и как она посетила дом Питера. Она говорила, пока ее горло не пересохло.
– Шкооооола?
– Спросил ее отец.
Оставь это учителю – знать, когда она пропускает занятия.
– Они их отменили потому что… просто потому что.
Он, похоже, ничего не понимал,
Когда Райли протянула отцу бутылку с оранжевой жидкостью, он выпил из нее. Это был прогресс.
– Я здесь учиться латыни вместе с Мортимером, - объяснила она, полагая, что он хотел бы знать это.
Ее отец что-то пробормотал.
– Что?
– Он повторил это, но она не могла понять, что оно означало.
Когда он наконец заснул, она подоткнула одеяло вокруг него и пошла искать заклинателя. Мортимер выбрал сад в качестве места для обучения.
Под полуденным солнцем было довольно тепло, птицы пытались отогнать белку подальше от кормушки, исступленно взмахивая крыльями.
– Мы начнем с самых простых слов, - сказал заклинатель.
– Ты повторяй их за мной, а я буду исправлять твое произношение. Мы будем делать это снова и снова, до тех пор, пока твой мозг поймет их.
Она не смогла скрыть улыбку.
– Есть хоть малейший шанс, что это сработает?
Он пожал плечами.
– Это единственный способ выяснить.
И только в самом конце, после трех часов работы, она поняла, что сказал ее отец.
– Что означает alea iacta est?
– Жребий брошен, - ответил Морт.
– Это означает, что события достигли точки, откуда нет возврата.
Ее отец знал, что она собирается сделать, и то, что ее шансы выжить были равны нулю.
Позднее ее мозг больше не мог выдержать еще больше латыни. Райли сказала свое окончательное «прощай» Полу Блэкторну. Когда она замялась в прощании, он уставился на невидимый горизонт, слегка нахмурившись, как будто мир нечестно играет.
Когда пришло время, она поцеловала его и поправила волосы, а затем оставила его позади. Вместо того чтобы плакать, она шептала слова на латыни.
– Я сделаю все, что нужно, чтобы спасти мир.
– Затем она попытается спасти отца. Потому что, какой был смысл жертвы, если она не предназначается тем, кого ты любишь?
Хотя почти наступила полночь, Райли не могла спать. Она взяла латынь и стрессовую головную боль и пошла на черную лестницу старого дома Стюарта.
Трава уже начала зеленеть, в свете от крыльца отбрасывали тень желтые нарциссы, листья которых шуршали, пробиваясь вверх сквозь почву. Через несколько недель эти цветы будут цвести. Может быть.
Райли подавила зевок и ее мозг начал составлять список проблем. Что если демонов больше, чем они думали? Что, если она облажается с заклинанием?
Что если она не будет жива, когда придет конец? Кто еще предотвратит Армагеддон, или она была единственной на этот раз?
К ее облегчению, дверь со скрипом отворилась. Бек присоединился к ней на крыльце. В одной руке у него была салфетка с огромным печеньем на ней, в то время как в другой руке он держал бутылку воды.
Он передал ей печенье, затем поставил бутылку возле ее ног.