Прошлое не продаётся
Шрифт:
– Как его зовут на самом деле, я не слышала ни разу. Знаю лишь, что он хозяин фирмы то ли «Московские зори», то ли «Московские рассветы». Чем она занимается и где находится, даже не представляю. Но, по-моему, что-то связанное со строительством. Миша с ним познакомился, еще когда работал на заводе. Тогда он был инженером, его очень ценили. Но когда началось все это безобразие, на заводах перестали давать зарплату, он однажды объявил, что настоящий мужчина без денег сидеть просто не имеет права. Миша ушел в какой-то торгово-посреднический кооператив, хозяином которого и был этот босс. Чем они занимались, куда он без конца ездил – я не знала до самого суда. Лишь на суде выяснилось, что этот кооператив
Когда с обыском было покончено, дверь вновь приварили и опечатали, Гуров вышел из подъезда. Взглянув на лавочку в тени тополей, на которой вчера сидел доброхот с отмычкой, который помог ему войти в подъезд этого дома, Гуров остановился, пораженный неожиданной догадкой.
– Васильич, – окликнул он старика, который со своим приятелем направился к стоящему неподалеку одноногому столику, окруженному квадратом скамеечек, – а вы не припомните, в вашем доме не живет такой мужичок, рост примерно метр шестьдесят пять, чуть сутулый, лет ему около сорока – сорока пяти, в линялых джинсах и клетчатой рубашке с коротким рукавом? Волосы немного кучерявятся, седоватые, на затылке проплешина небольшая. Он когда разговаривает, у него видны коронки из желтого металла.
– Нет, такого не припомню. – Васильич уверенно покрутил головой.
– Как же! – дернул его за рукав партнер по доминошным баталиям. – Я его и вчера, и дней десять назад видел. Но он здесь точно нигде не живет. По-моему, это какой-то бомж. То сидел вон там на лавочке, а то зачем-то в подъезд потащился. Даже не знаю, как он туда и зайти-то смог. Может, кто впустил? Но я видел его, когда он уже выходил наружу.
– Во сколько примерно это было? – о чем-то напряженно думая, спросил Гуров.
– Да где-то в шестом часу. Или уже в шесть… – пожал плечами старик.
«Мать твою так! – мысленно выругался Гуров. – Гуров, ты пенек! Как же ты вчера не раскусил этого типа? У него же на лбу нарисована половина статей УК! Да-а… Лихо он меня расшифровал. Но как? Машину я оставил за углом. Однако он мог слышать, как работал мотор и хлопнула дверца. Потом, когда я вошел в подъезд, он, надо полагать, побежал не к пивному ларьку, а посмотреть на машину. А что машина? Мигалок на ней нет. А цвет номера? Точно! Это-то ему и подсказало, кто я и к кому приехал. Осталось лишь сообщить о моем визите своему хозяину и получить соответствующие распоряжения. Но почему они стали так жестко действовать? Что их испугало? Уж не задержание ли Плейбоши? Надо будет проверить, как работает наружка у мастерской».
Прибыв в управление, Гуров первым делом проверил базы данных и, просмотрев несколько сот фотоснимков преступников, похожих по типажу на вчерашнего доброхота, наконец нашел того, кто ему был нужен. На мониторе компьютера он увидел жуликовато ухмыляющуюся физиономию вора-рецидивиста по кличке Кио. «Он, зараза! Точно, он!» – Гуров стукнул кулаком по столу. Взяв распечатку данных, он пробежал глазами стандартный справочный текст и пошел в свой кабинет, где застал Стаса, что-то мурлыкающего под нос.
– Лева! – жизнерадостно загорланил Крячко, потрясая какими-то бумагами. – Феноменальные новости. Вчера вечером в Твери был задержан Станислав Гусевский, он же Свистун. Более того, сегодня утром мною была проведена очная ставка с участием Шушаева, в ходе которой было убедительно доказано, что убийство Жидких дело рук их обоих. Плейбоша – заказчик, Свистун – исполнитель.
– А вот у меня, к сожалению, результаты совсем никуда. – Гуров сел за стол, хмуро глядя в потолок. – Старею, видно, Стас. Вчера не распознал вора-домушника. Вот он, тварь. Лупов Кирилл Захарович, кличка Кио. Уроженец Свердловской области, там же всю жизнь и промышлял квартирными кражами, имеет три отсидки. Теперь зачем-то перебрался в столицу и, похоже, поменял масть. Судя по всему, это он установил взрывное устройство над дверью квартиры Антошина. Он, зараза, меня вычислил, а я его – нет! Вот оно как бывает – на ровном месте, да мордой об асфальт! Тьфу!
– Ладно, Лева, раскисать-то! – Небрежно бросив бумаги на его стол, Стас плюхнулся на свое место. – А ты хотел, чтобы у нас с ходу поперли результаты? Так не бывает. Еще, наверное, не раз нам придется вместо роз получать одни шипы.
Зазвонил телефон. Гуров поднял трубку. Оперативник из наружки в Измайлове сообщил о том, что у «Карат-экстра» происходит непонятная суета.
– Похоже, Стас, «Карат-экстра» собирается дать деру. Не иначе запаниковали они, начали паковать чемоданы. Ну что, будем брать? Я к Петру. Придется подключать СОБР.
В мастерской «Карат-экстра» и впрямь царила чемоданная обстановка. Спешно упаковывалось оборудование, разбиралась на части мебель, все самое ценное запрятывалось в небольшие несгораемые шкафы, предназначенные для транспортировки денег и ценностей. Крупноносый, в тяжелых очках, хозяин мастерской, свирепо рыча на самых нерасторопных, кое-кому даже отвешивал оплеухи и подзатыльники. Но всю эту суету внезапно оборвало появление парней в камуфляже с автоматами на изготовку, сопровождаемое зычной командой: «Не двигаться, оставаться на своих местах!»
– Что, собрались на взлет, господин Мушенкин? – подойдя к хозяину, с ироничной усмешкой поинтересовался Крячко. – А я уж было разогнался везти вам на реставрацию свою семейную реликвию…
– Да пошел ты, мент! – зло огрызнулся Мушенкин, едва не скрежеща зубами. – Я требую объяснить, что здесь происходит, и немедленно вызвать моего адвоката!
– Здесь происходит санкционированное задержание преступной шайки, деятельность которой квалифицируется несколькими статьями Уголовного кодекса, – невозмутимо объяснил ему подошедший следом Гуров. – Сейчас в присутствии понятых будет произведен досмотр находящегося здесь имущества. Прошу вас, приступайте, – обратился он к оперативникам и прибывшему эксперту-искусствоведу.