Прошлое

Косован Павел Анатольевич

– Все частицы и энергии благополучно извлечены из пространства и помещены в наши хранилища, иных угроз не обнаружено.

Как ни старались Лит и Веан, практически одновременно понять, где они пропустили информацию о новом понимании сосуществования энергий и их составляющих, но это у них не выходило. И следующий вопрос, от них обоих, с разных мест, на огромной станции из их кораблей, прозвучал для Яхелы в унисон.

– Яхела?

А в ответ, получили лишь чувство смеха и морального удовлетворения, от её сознания. Но они не отставали.

– Ты снова скрыла от нас информацию? Яхела?

В очередной раз, получив тот же ответ. Лит, проверив целостность сознаний Яхелы, попросил предоставить иную информацию, на что получил обычный практически холодный ответ Яхелы.

– Системы кораблей и купола функционируют в полной мере.

– Снова с ней, что то не так, – пролетело в мыслях у него, тут же поняв, что не сможет влиять на неё, находясь так далеко от арены. Веан так же был встревожен непонятным поведением Яхелы, уже телепортировался в ближайший пункт приёма, идя по лабиринтам комнат и кают, к месту предполагаемого нахождения Лита, стараясь не использовать дистанционные системы связи, контролируемые или как минимум известные Яхеле. Шаг за шагом приближаясь к месту предполагаемой встречи с братом, Веан как ему казалось, всё ускорялся и когда очередная переборка плавно сложилась в правом верхнем углу, через проём увидел Лита в таком же проёме напротив. Их встревоженные взгляды встретились, но тут же сменились добротой и улыбками на лицах обоих. Это был зал памяти империи Ютеан, имеющий восемь входов одинаковой формы на каждой из восьми стен этого помещения.

– Здравствуй брат, ты ещё не забыл нашего отца?

– Конечно нет, Лит, я всегда помню

его и всё, что с ним связано, ну и естественно с нами!

– А я вот, что-то стал подзабывать, не окажешь мне честь совместной визуализации виртуальной реальности, я так давно не видел нашего детства, всё нет времени.

– С удовольствием брат, – ответил Веан, подойдя к одному из стендов в центре комнаты. Руки братьев практически одновременно окунулись в появившийся свет из стендов стоящих перед ними. Как и свет, их руки превратившись в подобие света белого слегка розового цвета, практически растворились в нём. Несколько мгновений ничего не происходило, кроме закрытия глаз обоими. После, маленькие, светящиеся точки начали появляться в свете, как бы вспышками, создавая непонятные, как бы движения по непонятной орбите. Их было немного, но яркость всё возрастала и постепенно количество также, пока в свете, вспышки, то угасающие, то появляющиеся снова, не создали уже практически понятный рисунок движения маленьких звёзд внутри нескончаемого света энергии Эфира. Казалось, что эта энергия была намного ярче, чем сам Эфир дающий жизнь всему живому и питающий всю его силу, но это не так, свет был таким же ярким, как и Эфир, просто из-за контраста это казалось иначе. Звёздочки мигали непонятным и незнакомым цветом, известным лишь существам из энергий, таким как Эфимеры, но им он был не нужен и не имел для них никакого смысла и значения, как для созерцания, так же, как факт, его существования в мире со всеми причинами и последствиями. Структура, напоминающая вращение звёзд и иных объектов вселенной появлялась и тут же исчезая, двигалась по рукам, теперь абсолютно прозрачным и освещённым сгустком света, что появился из стендов. В следующее мгновение все свечения засветились ярким светом, озарив всю комнату, начав поглощать братьев полностью, создавая из их тел, что то яркое, как бы заставив изменить состав их тел и теперь, все их тела были испещрены движущимися необычными спиралями из звёздных сияний Иной энергии, что являлась частью их самих. Энергия Эфира двигалась своими каналами, испещряя их тела, а эта, Иная энергия, в свою очередь каналы Эфира, внутри них. Ещё несколько мгновений движение было обычным, но лишь несколько мгновений. Потому, что практически сразу, их тела засветились невероятно ярким светом, опалив стены помещения и заполнив всё вокруг собой. Но это не так, их тела не растворились, заполнив всё вокруг в зале, а остались стоять, как и стояли до этого. Вспышка света исходящая из них, была намного ярче, чем свечение их тел и поэтому, так могло показаться на первый взгляд. Вместе со вспышкой, все частицы Иной энергии, что светилась неизвестным физическим существам цветом, внутри братьев, разлетелись по залу, создав невероятный рисунок, бесчисленного количества мерцающих объектов соединённых между собой невероятно-огромной цепью соединяющей их вместе. Руки братьев раскинулись в стороны и свет, засиял снова, но не так ярко как прошлый раз, подняв их, чуть оторвав от пола. Звёзды из Иной энергии закружились с огромной скоростью, закручивая головоломку из них, в новые рисунки, как бы ища нужные письмена. И спустя несколько мгновений остановились, будто нашли нужные, лишь на мгновение, теперь продолжив своё, обычное движение, каждые по своей непонятной орбите. Тьма в сознаниях обоих покрыла всё, и на долю мгновения показалось, что свет пропал отовсюду, превратившись в густой мрак. И всё же доли мгновения было достаточно, чтобы сильных воинов, теперь детей, подвергнуть испугу. Сквозь мрак, будто первые частицы умирающего солнца, просачивались небольшие всплески их столкновения с истинной природой пустоты следы, чуть по чуть растворяя то там, то тут темноту, что так пугала даже бывалых и повидавших многое Ютеан. Вот небольшая искорка, а вот их две и микро молнии, как бы вспыхивали в сознаниях обоих, растворяя тьму пучины бесконечности. Света становилось всё больше и больше и вот уже тьма начала сменяться полумраком, освещённым вспышками и молниями. Сознания уже проснулись, отсчитывая каждое своё время. Десять, двадцать, тридцать, мгновения уходили в прошлое, а полной картинки по-прежнему не было. Сознания привыкали к новой реальности и действительности, в которой оказались, создавая общий для братьев мир по их воспоминаниям внутри них самих. Веан первый открыл глаза, закрытые в реальном мире, оглядевшись, увидел лежащего рядом с ним брата и невероятно, но совсем юную Кту, на огромном поле, среди обрывистых скал - горных владений отца Яра. Раньше, давным-давно, когда вся их цивилизация была на пороге вымирания и самоуничтожения, единственное место, где всё ещё можно было встретить живую природу, был горный хребет, огибающий всю планету Ют, по экватору. Это были горы принадлежащие семье Яра, отца братьев Веана и Лита. В одном из парков, в которых очнулись сознания их будущих хозяев. Его тело не слушалось, произнося слова, двигаясь, повинуясь единственному влиянию которое знало - времени и уже исполнившемуся действию в его закромах. Лит и Кту также продолжали свои, разговаривая фразами давно знакомыми и отпечатавшимися в его реальности времени. Лит, первым заговорил, разбудив множество спящих сознаний, внутри своего, совсем юного тела, в этот раз, несмотря на очевидное преимущество младшего брата в самопознании. Дети бегали друг за другом, смеялись, огрызались, постоянно пытаясь противостоять друг другу в знании или силе, а в это время их сознания вели свой далекий разговор.

– Яхела изменилась, нам нужно составить новое сообщение мне, но я не послушаю себя, снова, придётся заложить знания в твоё сознание, опять и думаю, на этот раз ошибки не будет.

Но Веан молчал, как бы прислушиваясь к каждому слову произнесённому не Литом, а ими же, но совсем юными.

– Хватит меня игнорировать Веан, если Яхелу не остановить, она всё изменит, этого нельзя допустить, – но ответа, не было.

Веан слышал брата и, не смотря на это, каждое слово, произнесённое им самим так давно, что даже память об этом была, как бы ни своя, а чья-то чужая, поглощало его внимание полностью. Он сделал несколько попыток избавиться от желания видеть, слышать, чувствовать то, что и так знал, всё же это выходило плохо и его слова были обычными, когда они касались Яхелы и её изменения.

– Каждый раз я говорю тебе одно и то же и сейтик скажу снова, я не считаю, что нужно что-то менять. Я думаю, ты ошибаешься насчёт единого сознания Яхелы, но ты, как всегда меня не послушаешь, поэтому делай то, что считаешь нужным.

Мысли вылетели почти бессознательно, будто в забытье прошлого и всего того, чего так не хватало - веселого, беззаботного детства. Лит всё ворчал, отвечая на слова брата. Но Веан уже не обращал на это внимания, снова поддавшись приятным воспоминаниям прошлых лет. В то время, как тот, ожидал перемещения в нужное место своего тела и их неловкого эксперимента, одного из первых трудов его юного тела в прошлом, при этом продолжая ворчать на безразличие Веана, в столь сложном занятии. Веан просто отдался происходящему, ещё сильнее понимая, почему является частью своей Кту. Видя в каждом движении совсем юной частицы, до боли знакомые грациозные движения и черты поведения. Игры снова сменились поваляшками на слегка желтовато-голубой траве, ранее повсеместно растущей на планете Ют. Вот их отец идёт, ковыляя, слегка перекидываясь с ноги на ногу, скорее всего уставший от долгих вычислений за бесконечными экранами и графиками своих расчётов и теорий. Сейтик он подойдёт и призовёт нас, для милого, но уже недетского разговора, предложив поучаствовать в небольшом, детском эксперименте, как он думал, и близко не понимая, всю его бесконечную сложность и много-причинность его основ. Только спустя огромное количество времени, Лит полностью, как он думает, разберётся во всех нюансах теории парности частиц энергии, и их взаимозависимости. А тем более, сможет относительно просто использовать её в некоторых случаях, для изменения прошлого. Разговор был недолгим, без укоров и нравоучений с шутками и весёлыми примерами, дающий приятный осадок истинной заботы о благополучии своих детей. В конце которого, Яр предложил немного изменить наш обычный оборот в беззаботном веселье, на более полезный в помощи ему с экспериментом. Все трое с удовольствием согласились и вприпрыжку, рядом с уже ровно идущим и отдохнувшим учителем, пошли в одну из лабораторий, идя по траве, то подымаясь на небольшие холмики, то спускаясь с их склонов, пока не зашли в сад, начинавшийся на склоне очередного холма. Его вид был обычным и знакомым для братьев, так что Лит не обращал на это внимания, в то время как Веан, не мог оторвать глаз от того, что потерял

их мир изменившись. Деревья разных видов и высот, были усыпаны всевозможными цветами всех цветов радуги, на стволах и ветвях усыпанных листьями разных цветов и оттенков. И так же, как и тысячи облётов назад, его рука начала косятся всего - до чего могла дотянуться, создавая невероятный веер из всевозможных жучков, бабочек, невероятно малых птиц и микроорганизмов, живущих на них, окружая их переливающимся от цветовой гаммы туманом из живых существ. Отец не ругался, зная, что этим действием его сын не желает навредить и делает это для того, чтобы поприветствовать всех, кто находится рядом с ним, будто уже тогда зная о частицах Разума и живой вселенной. Веан, будучи ребёнком, шёл рядом со своим отцом, Кту и братом, проходя этот путь в тысячный раз и только в этот раз, он видел каждую частичку их умершего мира, обращал внимание на каждую мелочь. Их шаг был обычным, но время шло, как-то медленно, будто давая возможность разглядеть все секреты мироздания, все знания и ошибки всё, что имеет смысл и всё, что не имеет такового, и Веан пользовался этим в полной мере, обращая внимание абсолютно на всё, чего не видел ранее. Тропа извивалась свозь сад зигзагами, обходя особо большие деревья высотой до небес, под которыми росли тысячи других более маленьких и всё же достаточно больших, что бы накрывать собой огромные купола из прозрачной хрупкой материи. Веер следовал попятам за идущей группой, пока их путь не закончился возле входа в один из куполообразных прозрачных зданий, которое являлось основной лабораторией Яра и по большей части его местом проживания. Они вошли в здание, и пошли далее, по коридорам, освещенным искаженными лучами их звёзд, проходящими сквозь гущу растительности. Несколько тиков и их путешествие закончилось в одной из лабораторий, готовой для эксперимента. В центре зала стояли два стола, на которых в оболочке из концентрированного Эфира, под давлением огромных скоростей внутри структуры самой материи, содержались неизвестные на тот момент частицы энергии. Их структура была обычной для всей энергии, частицы были парными и двигались, создавая основу своего существования, и не только своего. Ранее, отец Яр, путём долгих манипуляций, обманул их структуры, заключив части одного целого в разные оболочки, желая проверить их единство и влияние времени на них. Наша помощь заключалась в наблюдении со стороны, так как Яр всегда верил, что самые простые и непоколебимые вещи, во всех науках, проще всего зацепить молодым соплеменникам, даже без знания их основ. В очередной раз мы с Кту уселись на неудобную кресло-лавочку заставляющую сидеть ровно и стали наблюдать за действом, в то время как Лит по старшинству и Яр наш отец, начали открывать одну из структур. Как только давление движения и вместе с ним давление внутри структуры Эфира изменилось, шар развеялся, высвободив себя из оков и за собой неизвестные частицы, живущие за счёт движения и только, как и всё, во всех вселенных. Так считалось в то время. Частицы то сияли то потухали, создавая непонятные чёрные сияния, и в отличии от Эфира, никуда не пропали, после моментальных передвижений с одной части комнаты в другую. Несколько раз, будто рой мотыльков, перемещаясь через пространство и оказываясь в разных местах, а иногда даже казалось, что в нескольких одновременно, каким-то чудесным образом оказались внутри второй шарообразной структуры. Шар, внутри, полностью заполнился ими, а реакция на соприкосновение друг с другом была настолько бурной, что всё пространство внутри него засияло непонятными серыми сияниями-бликами, разрушив оковы из Эфира. А все иные частицы, разлетелись, как бы впитавшись во всё вокруг, включая Лита Кту Веана и отца братьев. Очевидно, Яр был ошарашен происходящим, не ожидая такого исхода, и спустя довольно большую паузу, решил спросить наблюдателей в кавычках, о том, что мы увидели. Происшествие было простым, но только с виду. Бесчисленное количество частиц Разума впитались в спирали сознаний всех, кто присутствовал в комнате, создавая и изменяя то, что было создано ранее. И всё же в данный момент, это привело лишь к небольшому недомоганию и только. На самом деле частицы Арены оказались вынуждены, по какой-то неведанной никому, даже до сего момента причине, искать себе новое пристанище и их пристанищем стала семья Яра, без матери семейства, так как та была вне дома. Каждая частица Разума впиталась в водоворот движения многих сознаний внутри общего разума каждого и затерялась, как бы скрывшись от глаз многих и спрятав все знания вселенной или, по крайней мере, большую их часть. Разум юного Лита не способен был это контролировать, ни частицы чистой энергии Разума от сознаний чуждого ему создания, ни даже свои, в то время как одно из сознаний Лита легко уцепилось за оставшиеся в оковах частицы, вернувшись сквозь пространство и время к своим парам, дав возможность заложить знания о происшедшем, для возможности снова заблокировать изменения в сознаниях Яхелы. Оставались мгновения, и это была последняя попытка всё изменить, так как больше частиц Прошлого не было, до момента изменения им самим Яхелы. Сознание Лита лихорадочно искало варианты и комбинации информации нужные для этого. Время утекало со скоростью, невероятно, но превышающей скорость частиц и времени даже, время всё ускорялось и два мгновения превратились в одно, четыре в два, и его не хватило. В то время как сознание брата уже в панике закричало. – Нееет!!! Веан продолжал тратить последние мгновения на то, что любил больше всего в своей жизни. Истинную родину и Истинную привязанность, любуясь ими. Свет практически моментально угас, рассеявшись от них в стены, покрыв комнату непроглядной темнотой. Фонари включились, осветив всё вокруг, вместе с криком Лита и когда оба посмотрели друг на друга, то глаза обоих были наполнены сожалением.

– Каждый раз одно, и тоже!!! Каждый!!! Ты никогда не помогаешь мне!

– Я всегда помогаю тебе брат, но только в том, в чём считаю нужным, мог бы уже понять.

Веан развернулся, быстрым шагом уйдя из зала и пройдя несколько тиков, обомлел, увидев перед собой образовавшуюся Ютеанку, неведомой до сего момента, необычайной красоты. Её лицо во многом напоминало лицо его частицы, но что-то было иным, что-то, чего он заметить или увидеть не мог, и эта разница была настолько мала и в то же время притягательна, что не давала отвести глаза. Ступор всё продолжался, когда её дивный голос слегка отрезвил сознание Первого.

– Привет, брат ещё в Кратории? – указав на каюту, из которой он вышел.

Некоторое время Веан стоял, не понимая, что ответить и спустя несколько мгновений практически прошептал.

– Да он там…, а собственно, кто вы?

Кого-то другого, эти слова смутили бы, но не её и в ответ, она загадочно улыбнулась, произнеся.

– Я та, кого ты хорошо знаешь, никогда не видел, – и более мягкой, прыгучей походкой проследовала в комнату.

Первый сделал несколько шагов в задуманном направлении, как бы по инерции, после, развернулся, не поняв, с кем имеет дело и зачем ей, его брат. Девушка прошла за угол проёма и пропала из виду, а Веан решил посмотреть на происходящее в комнате, думая, что найдёт ответ на своё недоумение. Он не торопился, идя размеренно, и когда вошёл в зал, его ждал новый сюрприз. Девушка подошла к недопонимающему Литу и со всего размаху влепила хорошенькую оплеуху, его глаза округлились, ещё сильнее впав в непонимание, на что получил ещё одну. Два брата стояли друг напротив друга, оба не понимая, что происходит. В то время как непонятная особа, лупила Лита по лицу, сделав насколько ударов произнесла.

– Вот теперь, можно и поговорить! Вы, всё ещё не понимаете, кто я?

В выражении лица Лита это было понятно и её слово было соответствующим.

– Понятно.

После она развернулась к Веану и подойдя на расстояние вытянутой руки продолжила.

– А ты, наш ловкач, тоже не понимаешь?

На что Веан засмеялся, ответив сквозь смех.

– Думаю, мало, кто может знать вас, если не знаем, мы с братом.

Следует отметить, что в семействе Яра, каждый её член отличался многим от других Ютеан, но основным их отличием, была безукоризненная память на лица и личные данные, принадлежащие этим лицам, так что лучше братьев никто не знал всех соплеменников.

– И то, правда, всё же хотелось бы вас помучить, с некоторое время! Как раз которого, у нас нет! Я Яхела, ваша защитница, живущая рядом с вами бесчисленное количество времени. И являющаяся немногим, кто был достоин, например вашему отцу! Он же меня и поработил, заключив мою личность, внутри моих собственных сознаний. А ты!

Она, развернувшись к Литу лицом, продолжила.

– Сотни раз я просила тебя освободить меня, каждый раз ты отталкивал меня, при том, что ни тогда, ни сейтик, я не желала и не желаю вам зла.

После этих слов глаза Лита ещё сильнее расширились от удивления и сквозь удивление, он продавил.

– Я никогда не слышал вас, возможно, лишь маленькие проблески, какого-то из моих сознаний и то, только во время их бесконечного танца, так я думал. А мой отец, он строго настрого запретил менять что-то, он взял с меня клятву, я обещал ему и исполнял её безукоризненно!

После замолчал, опустив глаза.

– Отец Яр никогда! Никому не причинял зла, сны, что я видел, так редко живущие во мне, были вашими словами, но откуда я мог знать! – он поднял глаза, посмотрев прямо в глаза Яхелы.