Проштемпелевано звездами
Шрифт:
– Нет. Мой прибор улавливает радиацию, но не может установить источника.
– Можно попробовать узнать. – Дэйн, повернув голову, заговорил в транслятор:
– Ящичек... ты оставил рычаг так...
– Нет, нельзя было.
– Почему?
– Люди ходили. Могли заметить. Повернул обратно – так. – Бреч повернул голову, взмахнул рогом. – Теперь снова работает.
Передав сообщение, Дэйн услышал облегченный вздох Мешлера.
– К Картлу. – Рейнджер наклонился вперед, как будто силой воли хотел ускорить их полет. – Нужно предупредить.
Земляне поняли причину
– Чудовища! – воскликнул Дэйн.
– Сколько их... – добавил Тау.
Смогут ли люди из лагеря загнать их обратно за силовое поле ограды?
Смогут ли справиться с той массой, что проглотила чудовище? И сколько их и ему подобных вырвалось на свободу? А может быть, их здесь специально растили? Муравин, может быть, тоже сбежал отсюда?
– Нужно предупредить южные поселки, – угрюмо сказал Мешлер. – И у нас нет представления, с кем же мы столкнулись.
– Разве что вам ответят из порта, – сказал Тау. – У Картла есть коммуникатор?
– Они есть во всех поселках, – пояснил Мешлер.
Наступило утро, но было по-прежнему сумрачно. Густые облака скрывали скупое зимнее солнце. Пошел снег, который постепенно намерзал на обшивке флиттера. Видимость сократилась.
– Мы снижаемся, – сказал Тау, обеспокоенно поглядывая на альтиметр.
– Но курс прежний, – ответил Мешлер. – Продолжайте полет.
Сильный ветер налетал порывами, сбивая их с курса. Тау снова и снова приходилось по приборам возвращаться на прежний курс. Как будто и погода превратилась в то оружие, которое было направлено против них.
Но такая погода может помешать и чудовищам покинуть загоны и разбрестись по плато.
Тау внимательно следил за приборами, быстро окидывая взглядом всю панель управления.
– Возможно, придется садиться, – предупредил он, с опаской поглядывая в иллюминатор. – Иначе может произойти крушение.
Дэйн никогда не сталкивался с такой бурей в воздухе, и когда ее ярость еще усилилась, он понял, что каждый встречный удар и порыв ветра может сбросить их на землю. Но смогут ли они сесть? Невозможно было определить, над какой местностью они сейчас пролетали.
Тау боролся с порывами урагана и следил за радаром, который стал для них единственным проводником. По крайней мере они не в гористой местности, подумал Дэйн, рассудив, что они далеко отклонились от курса, указанного Мешлером. Вместо того, чтобы двигаться на северо-запад, они были сильно снесены ураганом на юг.
На предельной скорости и на той высоте, которую смог выжать флиттер, они двигались единственным курсом, который допускала буря – на юг.
Но вот, наконец, мокрый снег прекратился, оставив ледяные разводы на стекле кабины. Они все еще летели вслепую, руководствуясь лишь показаниями приборов.
– Надо садиться, пока это еще возможно, – сказал Тау. – Если буря снова усилится, мы не сможем этого сделать. Мы слишком сильно обледенели для того, чтобы безопасно продолжать полет.
– Хорошо, попробуйте, – неохотно согласился Мешлер.
Плечи Дэйна болели от напряжения. Он хотел сам взяться за рычаги управления. Каждый член экипажа «Королевы» может управлять флиттером, но ждать вот так, доверив свою судьбу другим рукам... Приходилось постоянно напрягаться, чтобы ждать спокойно.
Тау следил за радаром в поисках ровной площадки. Но парить на сильном порывистом ветре было невозможно. Угрюмое выражение лица врача свидетельствовало о том, что он ожидает самого худшего финала.
Они продолжали парить, и в какое-то мгновение флиттер чуть было не перевернулся от резкого порыва ветра. Но, к счастью, второго порыва не последовало. Мешлер наклонился вперед, чуть ли не носом прижавшись к экрану радара, как будто это могло изменить что-то.
– Давай! – крикнул он неожиданно.
Они стремительно садились. Огромным усилием воли Дэйн заставил себя не смотреть на приборную панель. Он пристегнулся и увидел, как Мешлер вторично за короткое время их знакомства нажал кнопку, выпускающую спасательную пену.
Но пена не успела подняться достаточно высоко. Толчок чуть не вырвал их из кресел. От резкого удара большая часть ледяного панциря, закрывавшего остекление кабины, отвалилась.
Перед ними виднелась густая стена растительности, такая близкая, что ветви чуть не касались стекол иллюминаторов. Дэйн открыл дверь, чтобы выпустить пену, и в лицо ударил ледяной дождь. Дэйн пересадил бреча в соседнее кресло, натянул капюшон и вышел посмотреть, куда это их занесло.
Мгновение спустя он стоял, застыв не столько от ветра и дождя, сколько от сознания того, насколько близки они были к гибели. Сразу же за хвостом флиттера начинался резкий обрыв. Они сели на самой вершине хребта, выступавшего из густой растительности. И таким маленьким был этот островок безопасности, что Дэйн снова и снова мигал, не в силах поверить, что они все же сели.
Корпус сильно обледенел, но Дэйн, держась за флиттер добрался все же до хвоста, не приближаясь, впрочем, к обрыву, и перебрался на противоположную сторону. Ничего нового там он не обнаружил. Они находились на узкой полоске скалы, торчащей из растительности. И лед уже начал приковывать флиттер к этой скале.
Мешлер и Тау тоже выбрались наружу и начали обходить флиттер, предварительно перебравшись через груду пены у двери. Пену прибило дождем, но она не совсем растворилась, а даже наоборот, начала смерзаться. Лицо Тау слегка позеленело, а Мешлер лишь покачал головой, медленно направляясь к краю обрыва.
– Клянусь законами Деджестера! – воскликнул он. – Я никогда не видел подобной удачи. На ширину руки по обе стороны... – Он покачал головой, глядя на флиттер, как будто ожидая, что в любое мгновение тот превратится в ревущего муравина или нечто подобное.
– Говорят, что если человеку суждено утонуть, то ему не страшен бластер. – Голос Тау звучал как будто издалека. – По-видимому нам еще рано умирать. Ну, – повернулся он к Мешлеру, – у вас есть хоть малейшее представление, где мы?
– Далеко к юго-западу от нашего первоначального курса. Большего я пока сказать не могу. Придется подождать лучшей погоды, прежде чем мы взлетим снова. А когда это будет, я тоже не знаю, – пожал он плечами.