Проснись, Фердинанд !
Шрифт:
– Кажется, я влип, - пробурчал Фердинанд.
– В таком случае, - заговорил средний судья, - единственным лицом, которое должно отвечать за упомянутые в обвинительном акте действия, может быть только и исключительно Фердинанд Великолепный.
– Тем более, - добавил низенький, - что Фердинанд Великолепный вполне способен на поступки, в которых его обвиняют. Я собственными глазами видел... Будучи спрошен о причинах опоздания в суд, обвиняемый ответил, что они у него есть. Каковы же эти причины? А дело в том, что обвиняемый, перед тем
– Это пошло ему на пользу, высокий суд!
– воскликнул Фердинанд.
– Обвиняемый, кажется, считает, что, избив старого человека, сделал доброе дело?
– заметил с иронией главный судья.
– Хлопнуть по спине - лучшее лекарство, если кто поперхнётся, - горячо возразил Фердинанд.
– Хватит шуточек!
– крикнул самый высокий судья.
– Теперь мне ясно: обвиняемый Фердинанд Великолепный и в самом деле совершил те деяния, в которых он обвиняется. На основании чего обвиняемый приговаривается к уплате пятидесяти тысяч злотых штрафа с заменой такового в случае неплатёжеспособности обвиняемого тюремным заключением сроком на пять месяцев.
– Браво!
– воскликнул Фердинанд, захлопав в ладоши.
– Высокий суд замечательно это выразил! Браво, браво, ещё раз браво!
Судьи посмотрели друг на друга и поспешно покинули зал. За ними скользнул, словно тень, секретарь с квакающим голосом.
Едва они очутились за дверями, главный судья сказал:
– По-моему, он сумасшедший!
– Нам тоже так кажется, - шёпотом согласились с ним остальные.
V
– Ничего не поделаешь, дорогой Фердинанд, придётся платить штраф, - заявил старичок дежурный, когда Фердинанд рассказал ему о происшедшем.
– Приговор вступил в силу и обжалованию не подлежит.
– Откуда я возьму столько денег?
– спросил расстроенный вконец Фердинанд.
– Наверно, дома у вас есть кое-какие сбережения...
– По правде говоря, денег у меня никогда не было. Да я о них и не думал.
– В таком случае, может быть, попросите в долг?
– У кого?
– с грустью отозвался Фердинанд.
– Тогда выход только один: деньги надо за-работать. Иначе не миновать вам тюрьмы, - заключил старичок.
– Тюрьма так тюрьма!
– Вы даже не представляете себе, дорогой Фердинанд, что такое пять месяцев тюрьмы! Это более чем сто пятьдесят дней. Понимаете вы это?
– Подумаешь, - проговорил в отчаянии Фердинанд.
– Отсижу и выйду.
– Иногда один день на свободе, бывает, тянется до бесконечности. Так что ж говорить про сто пятьдесят дней в тюрьме? Вы когда-нибудь сидели?
– Ни разу.
– Те, кому это довелось, говорили, что удовольствие маленькое.
– Жизнь состоит не из сплошных удовольствий, - философски заметил Фердинанд.
Счастье не всегда бывает с нами:
Солнца нет порой над головой,
Кошки нет порой на мостовой,
И жаркого тоже нет с костями.
– Хорошенький стишок, - заметил дежурный.
– Я ещё ни разу его не слышал. Что-то новенькое?
– Я только что сам его сочинил, - скромно пояснил Фердинанд.
– Вы пишете стихи?
– спросил с удивлением дежурный.
– Иногда.
– Стихотворение прелестное, но, по правде сказать, я не всё понял.
– Например?
– Я не понял про кошку... А потом, при чём тут кости?
– Послушайте, да ведь это ж поэзия!
– воскликнул Фердинанд.
– В поэзии встречается и непонятное. Порой там скрыта глубокая мысль, и надо подумать, прочитать стихотворение несколько раз подряд, прежде чем дойдёшь до сути. Это стихотворение, однако, очень простое.
– И всё-таки про кости я никак не могу понять.
– Неважно. Поэзия должна быть, как бабочка: пролетела - исчезла.
– Знаете что!
– хлопнул себя по лбу дежурный.
– У меня есть идея! Такая, что только держись!
– Вы её запишите, - посоветовал Фердинанд.
– Если сразу не запишешь, потом ни за что не вспомнишь.
– Так ведь эта идея для вас.
– Для меня?
– Для вас!
– заволновался дежурный.
– Надо ж вам заработать на штраф!
– Что ж это за идея?
– заинтересовался Фердинанд.
– Вы только послушайте... Был я однажды в цирке...
– Ну и что?
– со скучающим видом спросил Фердинанд.
– И был там один артист...
– Тоже ничего особенного...
– Этот артист выходит на арену... Вы меня слушаете?
– Слушаю, слушаю...
– Так вот, выходит он на арену...
– Наверно, дрессировщик, - подсказал Фердинанд.
– В том-то и дело, что нет, - замахал руками дежурный.
– Он выходит на арену...
– И показывает фокусы.
– Вовсе даже не фокусы. Он выходит на арену...
– Знаю!
– воскликнул Фердинанд.
– Акробат.
– Никакой не акробат, - начал уже сердиться дежурный.
– Он выходит на арену...
– И наверно, играет на редком инструменте: на пиле или на полене!
– Ничего подобного! И он вообще не играл. Он на арене...
– Танцевал...
– Нет.
– Ну, тогда я не знаю, - сдался Фердинанд.
– Он, понимаете ли, на арене говорил стихами.
– Стихами?
– Да-да, стихами. В рифму. Было это так забавно, что все покатывались со смеху.
– Такие мастера бывают, - протянул Фердинанд.
– А что, если и вам попробовать?
– предложил дежурный.
– Попробовать мне?
– Ну да. Что, если вам говорить в цирке стихами? Вам хорошо заплатят!
– Зачем мне деньги?
– простодушно спросил Фердинанд.
– То есть как "зачем"?
– изумился дежурный.
– Вы что, забыли, что вам предстоит платить пятьдесят тысяч штрафу?
– Забыл, забыл, - признался Фердинанд.
– Ведь вы умеете говорить стихами...