Прости меня, Молли
Шрифт:
— Совесть меня не мучает, Молли. Когда я чего-либо хочу, то делаю все, что требуется, чтобы получить желаемое. Не я, а ты привнесла во все это оттенок торговли…
— Я?! — негодующе перебила она.
— Ты пришла сюда только ради своего брата.
Гордо выпрямившись, Молли величественно поднялась с кресла.
— Я рада, что ты наконец понял это.
— Меня восхищает твое мужество. Вероятно, ты ощущаешь в себе достаточно сил, чтобы поддержать Найджела и Лину во всех выпавших на их долю испытаниях, — негромко, говорил Вито ей в спину. — Сами-то они слабоваты. Пасуют перед лицом надвигающихся невзгод. И уж
Молли невольно остановилась, не успев взяться за ручку двери.
— Что ты такое говоришь?
— Я говорю, что, как только мои люди пустят с молотка садоводческое хозяйство, другие кредиторы Найджела испугаются за свои деньги и набросятся на него, как саранча. Потом, само собой, суд, судебные исполнители…
Молли немедленно представила себе, как, огромный, бесцеремонный и грубый мужлан вырывает у Фионы из рук её плюшевые игрушки. У нее заныло под ложечкой. Судебные исполнители. Пугающий итог невыплаченных долгов. Она ничего не знала о судебных исполнителях, но одно упоминание о них сковало ее холодным, липким ужасом. Она медленно обернулась к Вито. По его лицу расплывалась широкая улыбка. Гнев душил Молли, она чувствовала себя марионеткой, которой управляет при помощи невидимых нитей опытный кукловод.
— Зачем тебе женщина, которая тебя ненавидит?
— Сделай милость, ненавидь меня так же, как две недели назад в доме Фредди, и у меня от счастья вырастут крылья, — с непробиваемым спокойствием отозвался Вито.
Глава пятая
— Не знаю, почему я все еще здесь! — скрежеща зубами, вскричала Молли.
Но она, конечно, слишком хорошо это знала. От Вито зависело, чтобы исчез кошмар, нависший над Найджелом и Линой. В его власти было сотворить чудо и вернуть целую семью к нормальной, счастливой жизни. Но в его власти было также заставить Молли сидеть в его паршивом вычурном офисе, где она ощущала себя попавшим в западню зверем. Вот это, пожалуй, было ужаснее всего.
Ведь Молли на собственной шкуре убедилась, что для такого циничного самца, как Вито, секс вовсе не проблема/Почти все женщины были доступны ему, и очень немного нашлось бы таких, которые бы ему отказали. Столько красавиц желали его, ну что он в ней-то нашел?
Месть, неожиданно догадалась Молли, вот в чем все дело.
— Тебе что, доставляет удовольствие, когда ты вынуждаешь меня пренебречь всеми моими убеждениями? — выпалила она.
— А тебе доставит удовольствие, если я вытащу из ямы твоего незрелого, безответственного и совершенно ненадежного братца? Ведь это идет вразрез со всеми моими убеждениями. Если ты считаешь, что подчиняешься моей власти, лучше тебе уйти, — посоветовал Вито. — Молли, это чистый бизнес. Эмоции здесь ни при чем.
Молли тряхнула головой, ее зеленые глаза лихорадочно блестели.
— А какое место в нашей сделке занимает Пандора?
Вито замер, но не отвел взгляда и не изменился в лице.
— Никакого. Есть еще вопросы?
Молли глядела сквозь него, выключив его из поля зрения, она предпринимала нечеловеческие усилия, чтобы казаться спокойной. Вопрос о Пандоре занимал ее больше всего, она обязана была задать его, пусть даже с чувством, что острый нож бередит ее открытые раны.
В
Вито поставил поднос на низенький столик рядом с креслом Молли. Чай, тосты с маслом… Как дико все это видеть после такого разговора!
— Думаю, тебе следует поесть.
— Мне бы чего-нибудь крепкого вместо чая, — нервно призналась она.
— Я в офисе ничего такого не держу.
Сконфузившись, Молли принялась разглядывать причудливый восточный чайный прибор, а потом все-таки налила себе чаю, потому что, конечно, про спиртное она говорила не всерьез. Вито подвинул к ней тарелку с тостами.
— Нет, спасибо.
— Не дури, — сухо сказал Вито.
Молли отломила кусочек тоста, недоумевая, зачем ему непременно надо накормить ее, но крайнее волнение не давало ей возможности делать какие-либо выводы. Она жевала тост в полном молчании.
— Я не хочу, чтобы ты сегодня возвращалась к себе домой.
Молли поперхнулась последним куском тоста, закашлялась, с трудом проглотила.
— Ты с ума сошел!
— Я распоряжусь, чтобы на месяц тебя подменили на работе за мой счет. Твой шеф найдет кого-нибудь на твое место…
— Я не могу вот так просто бросить на произвол судьбы мистера Вудса, — в панике запротестовала Молли.
— С твоей работой справится любой секретарь.
— Вито…
— Сегодня же ты переберешься ко мне, а завтра утром я поеду и навещу Найджела. Чем дольше ты будешь тянуть с переездом, тем дольше он будет в подвешенном состоянии.
Молли побледнела, вспомнив, в каком удрученном настроении она видела Найджела вчера вечером.
— Но я…
— Я пришлю в твою квартиру бригаду грузчиков самое позднее в понедельник.
Молли возмутилась. Вито распоряжается ею, как своей собственностью.
— Нет, это совершенно лишнее.
— Позволь мне решать, что лишнее, а что нет. — Вито поднял ее с кресла и легонько провел кончиком пальца по ее крепко сжатым тубам.
Молли встрепенулась, как норовистая лошадка на старте, и откинула голову, чтобы уклониться от его прикосновения. Он сильными пальцами захватил ее узкие запястья и притянул ее еще ближе к себе.
— Не трогай меня, — твердо сказала Молли, Блестящие темные глаза пристально смотрели на нее.
— Меня не привлекают вынужденные жертвы, сага.
— А чего же ты ждал?
— Сам не знаю. — Неожиданно уголки его большого чувственного рта приподнялись в насмешливой ухмылке. — Должен признаться, что так далеко вперед я не загадывал.
Их разделяло всего несколько дюймов, и Молли поняла, что никакая сила сейчас не заставит ее отдалиться. Самый запах его—свежий, теплый, мужской — гипнотизировал ее, и она не могла двинуться с места. Да что там! Она глаз не могла от него отвести, дыхание у нее сбивалось, сердце стучало как барабан. Он обнял ее. Ее глаза распахнулись еще шире, она почувствовала всем враз напрягшимся телом его готовность к любви и испустила приглушенный возглас. Руки Вито скользнули ниже, смяли юбку, подняли Молли в воздух, и ее губы раскрылись и затрепетали в плену его жадного рта. Она обвила руками его шею. Но тут он осторожно опустил ее на ковер, продолжая крепко прижимать к себе сильной рукой, поглаживая по трепещущей спине. Его глаза метали золотые стрелы, смуглое лицо казалось темнее, чем обычно.