Прости, мне плевать, что нельзя
Шрифт:
И вроде бы теперь можно было спокойно засыпать, но я стала лишь отчаянней прислушиваться к каждому шороху за дверью, сжав влажными ладонями телефон. А вдруг...придет??? Сердце тревожно слабо билось в груди, по телу расползался нервный озноб. Ну вдруг???
В какой-то момент мне почудилось, что я слышу шаги. Тихие и уверенные. Затаила дыхание и замерла. Поклясться была готова, что они затихли у самой моей двери. Глаза начало резать от того, как напряженно я гипнотизировала дверную ручку. Войди-войди-войди! Я аккуратно поднялась с кровати. В ушах зашумело от участившегося сердцебиения. Секунда, две, три. Какой-то шорох, и ощущение, что кто-то рядом, стало неумолимо исчезать. Если и стоял за дверью, то сейчас уходил. Я рухнула обратно, закрывая горящее лицо ладонями.
Да и не было там никого!
Игра воспаленного воображения, не больше. Не нужна я ему. Дура. Внутренности скрутило раз, другой в сухой судороге. А потом меня наконец прорвало, и я заплакала. Горько, беззвучно, некрасиво. Сотрясаясь всем телом и делая простынь мокрой насквозь. Но давящий ком в груди отпускал, сознание заволакивала спасительная безразличная ко всему легкость, и я сама не заметила, как всё- таки уснула.
***
Утром из зеркала на меня смотрит заспанная девушка с распухшим от ночной истерики лицом. Но глаза уже слабо горят. Не то, что вчера. Совсем безжизненные. Как у трупа. Я ободряюще улыбаюсь отражению и иду принимать контрастный душ. Сегодня мне легче. Самую капельку. Завтра этих капелек будет две, послезавтра три, а через год всё это покажется смешным. Я так думаю. Я заставляю себя так думать, потому иначе я сойду с ума.
Приведя себя в порядок, бужу Тимку, и мы вместе спускаемся к завтраку. Вчера я слабовольно позволила себе прострадать целый день, так что сегодня у меня уже накопились дела в саду, и я планирую провести там много времени, решая текущие вопросы. А после сада отвезти Тимура к моему двоюродному брату Тагиру и оставить там с ночевкой. У Тагира пятеро детей, и Тимур обожает бывать у них в гостях. Для него это настоящий праздник, который я ему устраиваю раз- два в неделю. Жена Тагира, Аиша, всегда с радостью принимает ещё одного подопечного. Говорит, что после трёх точное число детей в доме перестаёт иметь значение. Тем более мой Тимур - послушный адекватный ребенок, редко создающий проблемы взрослым и отлично ладящий с другими детьми.
Зайдя с сыном на кухню, я невольно спотыкаюсь, наткнувшись взглядом на обоих Палеев разом. Они одновременно поворачивают головы в мою сторону и практически одинаково коротко кивают в знак приветствия. Только взгляд Вадима ровный и спокойный, а у Антона горячечный и нервный. Меня бросает в жар. Ситуация- хуже и придумать сложно. Пробормотав невнятное "доброе утро", спешу к холодильнику, чтобы скрыть охватившее меня замешательство. Но перед этим успеваю жадно ощупать Антона взглядом. У него уставший пасмурный вид, будто он тоже плохо спал, и иррациональное желание подойти и обнять его русоволосую голову, прижав к себе, охватывает меня. Нервно повожу плечами, сбрасывая морок. Бред...
Тимур радостно визжит "привет, пап" и бросается к Вадиму обниматься. Я слышу голосок сына словно через вату. Плохо разбираю слова. Надо срочно успокоиться. Раз, два, три, четыре...Мысленно сосредотачиваюсь на счете, доставая молоко.
– Лей, ты меня слышишь?
– слегка раздраженный голос мужа прорывается в мои лихорадочные мысли.
– А?
– поворачиваюсь к ним и смотрю строго только на Вадима. Он хмурится, поглаживая Тимку по голове. И похоже повторяет то, что мне уже говорил, но я всё проворонила.
– Ты же Тимура сегодня к Тагиру отвезти собиралась?
– интересуется муж.
– Да, после сада,- подтверждаю я, наливая сыну сок.
– Хорошо. Тогда с этими двумя в кино сходишь? И сама развлечешься, и мать твоя от меня отстанет, а то вчера после ужина даже в кабинет ко мне пришла, истерику закатила. Так что я ей уже пообещал, - Вадим хитро ухмыляется и переводит взгляд на ошарашенного Антона,- Нет тебе веры, Тох. Смирись.
Я чуть не роняю сок. У Антона медленно отвисает челюсть.
– Плохая идея, пап,- хрипит он.
– Почему?
– удивляется Вадим.
Мы не отвечаем. Нам нечего сказать. Антон кидает на меня быстрый взгляд исподлобья и молча продолжает завтракать.
****
– Может я поведу?
– кривится Мадинка, когда Антон кивает ей на дверь переднего пассажирского сидения, а сам распахивает передо мной заднюю, упорно не поворачиваясь в мою сторону.
– Ссышь, Фаридовна?
– хмыкает Палей, теребя в руке ключи. Чем больше они лениво переругиваются с Мадинкой, тем сильнее заметно, что со мной он не разговаривает. Вообще.
Наверно так и должно выглядеть поведение двух интересных друг другу людей, когда им навязали третьего лишнего. Я не знаю. Знаю только, что поясница до сих пор огнем горит от мимолетного прикосновения. Антон легонько подтолкнул меня, когда я садилась. Обернулась и перехватила его быстрый взгляд. Серьезный и глубокий. Так не вяжущийся с той чушью, что они несли с Мадинкой.
– Ты водишь как долбаный псих,- продолжает канючить сестра, пока я забиваюсь в самый угол пассажирского сидения позади водительского кресла.
– Пффф...Пешком тогда иди, нормальная, - парирует Антон и включает кнопку зажигания.
Я невольно улыбаюсь. Их забавно слушать. Рассеянно перевожу взгляд на зеркало дальнего вида и тут же вспыхиваю, обжегшись, так как опять встречаюсь с Антоном глазами. Он уже не прячется, смотрит в упор через отражение. Кожу начинает покалывать, приоткрывшиеся губы гореть. Кажется, проходит вечность, хотя вряд ли больше пары секунд, прежде чем я моргаю, разрывая звенящую напряжением нить, и хрипло интересуюсь.
– И что..кхм- кхм...Мы правда в кино?
– Правда,- бросает Антон глухо, переводя внимание на дорогу и плавно выруливая на шоссе.
И что Мадина на него накинулась? Нормально он водит...
– А может не пойдёте?
– пищит сестра, с надеждой взирая на Палея. Чуть не руку его перехватывает в попытке подмазаться.
– Помешаем?
– вскидывает он бровь.
– Да, блин, помешаете,- бурчит сестра, скрещивая руки на груди и дуя губы,- Как маленькая, с конвоем... Шли бы, погуляли, дали нормально на свидание сходить...