Прости, но я люблю тебя
Шрифт:
Но что это? Книга? Ничего не понимаю. Он что, на самом деле писатель? Действительно, есть ведь письма из редакции. Девушка продолжает читать.
«Вспоминая её сейчас, со своей новой позиции, с её старой реальностью, с морем и кораблями, моряками и женщинами, такими непривлекательными, она казалась ему маленькой, но вписывалась в этот новый мир и, казалось, расширяла его границы благодаря нему. С его мозгами, повёрнутыми на поисках единства, он был удивлён, поняв, что она и является той самой точкой соприкосновения двух миров».
Неплохо. Два мира. Разные. Точки соприкосновения… Она закрывает документ и выключает компьютер. И безо всякой причины чувствует что-то растущее внутри неё. Любопытство. Смутное волнение. Идея погружения в новую вселенную. Мысль, что настойчиво вертится в голове. Прочувствовав это, девушка улыбается.
12
Доброе
— Эй! Кто подарил?
— Фабио?
— Решили начать сначала?
— Да-да, он – и роза! Если бы это был он, то подарил бы сухой чертополох!
И мы все бы засмеялись. И я, всё ещё ничего не говоря, носила бы её с собой всё утро. Потом, в последний момент, сорвала бы один за другим все лепестки и синим маркером написала бы по фразе на лепестке слова той красивой песни: «Между жизненными препятствиями в сердце есть место для радости, которую мне хотелось бы заслужить…», а потом бы я выбросила лепестки в окно. И ветер бы их подхватил. И кто-то бы их нашёл. Кто собрал бы их по порядку. Кто прочитал бы их. И пошёл бы искать меня. Может, Он. Да. Но кто же этот Он?
Алессандро просыпается и резко подскакивает на кровати. Будильник уже прозвенел. Чёрт возьми, нет. Дерьмо, дерьмо. Он встаёт с постели и надевает тапочки. Но когда я его выключил? Или я даже его не слышал? Или вчера, со всей этой суматохой, я даже не поставил будильник? Это невозможно. Он входит в кухню. Зажигает газ и ставит вариться кофе. Вбегает в ванную, заряжает электробритву, и, пока бреется, нарезает круги по комнате. Пытается навести порядок после прошлой ночи. Неважно, сегодня придёт домработница. Так… посмотрим, как там… Он входит в комнату для гостей. Чашка. Вишня. Невозможно. Он берёт чашку и вываливает её содержимое в мусорку. Потом снова проверяет ванную для гостей, хорошенько рассматривает унитаз, раковину, пол, каждый уголок. Хорошо. Ни следа. Только этого бы мне не хватало. Известный рекламщик арестован за хранение наркотиков. Именно я, ярый борец с наркотиками. И, конечно, в нашем обществе… Кто бы мне поверил? На всякий случай, он снова опустошает бачок и выходит. Включает музыку в гостиной, пытается вернуть себе хорошее настроение песней Хульеты Венегас. Почти танцует. Танцует немного быстрей нужного ритма. Да, к чёрту всё, я должен быть счастлив. Мне всего тридцать шесть лет, у меня куча самых успешных работ, я выиграл множество различных премий за свои публикации. Окей, мои родители хотят, чтобы я женился, и, возможно, это однажды произойдёт. Или, может, нет. Как бы там ни было, я могу кому-нибудь понравиться. Спокойно. Момент. Он очень внимательно рассматривает себя в зеркале в гостиной, приближается и смотрит на своё лицо. Вот так-то. Тот, кто может нравиться, и очень. Внимание. Внимание… Дорогая Элена, именно ты – та, что будет страдать, та, что будет кусать локти. Ты вернёшься, и я, с величайшим изяществом, пошлю тебя куда подальше.
И с этой недавно открытой в себе уверенностью, единственным, на что он сейчас полагается, Алессандро пьёт кофе. Добавляет туда немного холодного молока. Потом, под звуки And It's Supposed To Be Love Эйо, принимает прохладный душ. Что сегодня за совещание? Чёрт… Я опаздываю… Слишком опаздываю. Он поспешно выходит из душа и одевается со всей скоростью. Нужно бежать, как можно быстрее.
— Но, Ники, ты не позавтракала.
— Мам, я выпила кофе.
— И даже ничего не съешь?
— Нет, у меня нет времени. Опаздываю. Охренительно опаздываю.
— Ники, я тебе тысячу раз говорила, чтобы ты не разговаривала в такой манере.
— Ай, мама, даже когда я опаздываю?
— Даже в таких случаях. Едешь на скутере?
— Да…
— Поезжай спокойно, слышишь? Осторожней.
— Мама, ты говоришь
— Ники, что ты несёшь?
— Просто когда кто-то ждёт беды, она всегда случается. Если тебе так хочется, я могу называть аварию несчастным случаем, но смысл не изменится.
— Извини, но тебе кажется, твоя мать говорит тебе, чтобы ты была осторожна, потому что хочет тебе чего-то плохого? И, к тому же, я говорю тебе это каждое утро и до сих пор ничего ещё не случилось, поэтому «будь осторожна» – это хорошо, согласна?
— Окей, окей. Пока, целую!
Ники посылает матери воздушный поцелуй. Она надевает наушники и уходит, спускается вниз по лестнице, перепрыгивая через последние ступеньки. Так, что один из наушников выпадает из уха. Она очень быстро запихивает его обратно, чтобы не пропустить ни ноты Bop to the top из «Классного мюзикла». Выходит из дверей, идёт к гаражу, запрыгивает на свой SH50, жмёт на педаль, и, как только скутер заводится, уезжает на полной скорости. Останавливается на мгновение, смотрит направо и налево, а увидев, что нигде никто не едет, давит на газ и включается в утреннее движение.
Алессандро набирает скорость на своём новеньком Мерседесе. Он только что купил какие-то газеты. Важно всегда быть хорошо информированным. Вдруг на совещании меня спросят о последних новостях, а я не пойму, о чём это они… Я не могу такого допустить. Он открывает «Мессаджеро» на пассажирском сидении и пытается понять, откуда такая пробка. Но она потихоньку рассасывается. Тут Алессандро смог вырваться и объехать её на той скорости, какую только мог себе позволить. Но он опаздывает. Опаздывает… но не потому, что решил заехать с утра за газетами.
Ники тоже опаздывает. Охренительно опаздывает. Она едет, не снимая наушников, слушает музыку и ускоряется. Иногда она даже пританцовывает, пытаясь попадать в ритм. Смотрит на часы на своём левом запястье, пытаясь понять, насколько она опаздывает, успеет ли она приехать до того, как охранники закроют двери института. Она мчится на всей скорости по проспекту Париоли, обгоняя машины и пересекая двойную сплошную. Потом она пытается вернуться на свою полосу.
Алессандро подъезжает к Ла Мескита. Никого, прекрасно. Он встраивается в движение на проспекте Париоли, одновременно читая в «Мессаджеро» невероятную новость. Молодые люди украли пять автомобилей, чтобы поиграть в некую игру. Бум-бум-тачка, ББТ, новая и опасная игра богатой и вечно скучающей молодёжи. Не могу поверить. Серьёзно, они?.. Но он не успевает закончить фразу. Он делает резкий поворот. Пытается увернуться от неё, но уже ничего не сделать. Девушка, которая едет на скорости тысяча километров в час, падает со своего скутера и впечатывается в правый бок его машины. Бум. Ледяной вскрик. Девушка исчезает под окном и падает на землю. Алессандро тормозит, закрывает глаза, стискивает зубы, газеты подлетают, а затем падают на коврик. Вдруг, вследствие удара и торможения, звук проигрывателя CD увеличивается до предела. Музыка наполняет машину. She’s the one. «Она – та самая». Алессандро на мгновение застывает на месте. С закрытыми глазами, с силой сжимая руль. В растерянности. Ему уже начинают сигналить, люди в машинах позади него нервничают. Один – с любопытством, другой – отвлечённо, ещё – цинично, последний – подгоняющий. Взволнованный, Алессандро выходит. Медленно под музыку обходит Мерседес. А потом видит её. Там, на земле, лежащую по-прежнему неподвижно. Повёрнутая голова. Глаза закрыты, сама бледная. Боже мой, думает Алессандро, что же с ней случилось? Он наклоняется немного вперёд. Ники вдруг открывает глаза. Видит его над собой. И, увидев, улыбается ему.
— О Боже, ангел.
— Если бы… Я водитель.
— Ну, тогда слушай! — Ники постепенно заводится. — Куда, ко всем чертям, ты смотрел, водитель?! Какого хрена ты себе там думаешь за рулём?
— Знаю, знаю, прости, но я ехал по главной дороге.
— По какой ещё главной дороге? Что ты говоришь? Видишь, тут знак «стоп». Ты просто не видел, что я еду? Ай, так локоть болит!
— Дай я посмотрю… Да у тебя ни царапинки. Лучше посмотри, что ты сделала с моей машиной.
Ники поворачивается и осматривает себя сзади, крутясь вокруг своей оси.