Прости себе меня
Шрифт:
— Ты это мне? — смотрел ему в глаза. С вызовом. Нарочно провоцируя и ожидая развязки.
— Тебе, Гордеев, — Виктор мягко подтолкнул Даниэлу к авто и зажал кнопку на брелоке, — сядь в машину, Дань.
— Знаешь меня? — Егор иронично вздёрнул вверх уголки губ. Попытался понять, где они могли пересекаться с этим гадёнышем.
— Я серьёзно: держись от неё подальше.
Брюнет пропустил его слова мимо ушей. Отвлёкся на то, как Муха прошмыгнула к машине и, лихорадочно дёргая дверь, тихо сопела себе под нос. Что
Она прошмыгнула в салон и, хлопнув дверью, слегка приоткрыла окно. Боится, что он наговорит лишнего её парнишке?
Виктор несколько секунд не сводил с него глаз. Не хотел опускаться до его уровня и устраивать спектакль на глазах у Даниэлы. Только вот сделать вид, что он ничего не слышал — уже не получится.
Парень растеряно провёл пальцами по светлим волосам и тихо усмехнувшись своим мыслям, отвернулся от Егора. Направился к своему автомобилю, понимая, что сейчас им с Даниэлой предстоит что-то вроде выяснения отношений. Злился на то, что причиной тому был ублюдок Гордеев.
Егор не стал долго ждать. Отошёл к воротам своего дома, мысленно восхваляя свою подлость и вспоминая, как вытянулись лица у этой парочки, когда он упомянул о находке. А ведь не собирался. Само с языка сорвалось.
Повернулся, когда чёрный седан завёлся, и взглянул на девчонку. Она, насупившись, пялилась на него, наверняка проклиная и желая ему гореть в аду.
Не сдержался. Подмигнул ей и широко улыбнулся. А когда её лицо скривилось, он едва не засмеялся вслух. Но хоть здесь взял себя в руки и, опустив голову, зашагал в сторону своей машины.
Но как только шелест шин пропал, а седан скрылся за поворотом, Егор неторопливо стянул маску с лица. С хрустом, отдирая собственную кожу и тихо рыча. Стиснул челюсти и снова закрыл ворота. Затем хлопнул калиткой и, глубоко вдохнув, опёрся ладонями на капот своего автомобиля. Смотрел на своё кривое отражение, и где-то в глубине души осознавал, что это и есть его истинное лицо.
— Егор, ты уже уезжаешь? — парень оглянулся, выискивая мать, — я здесь!
Он задрал голову, находя Тамару на балконе. Мама сжимала в руке лейку, а второй рукой прикрывала глаза от солнца.
Интересно, давно она там? Она видела сцену, развернувшуюся за двором? Или, как обычно, сделала вид, что ничего не видит и не знает. Иногда ему кажется, что мать в курсе особенных отношений между ним и Мухой. Но молчит... как всегда.
— Нет, — оттолкнулся от тёплого бампера и размял шею, — я, наверное, погощу у вас, мам!
Погостит... что за бред? В каком смысле? Ты хоть сам понимаешь, что ты несёшь? Совсем крыша поехала.
Нет. Не понимал. Ни что им движет, ни почему вдруг Муха стала основной темой для его размышлений.
— О... — мама опустила лейку, — ты же говорил, что тебе неудобно ездить в институт отсюда?
— Я разберусь с этим, мам, — ответил раздражаясь. Все эти вопросы только злили, — всё нормально... Мам? — снова задрал
— М? — слегка наклонилась через перила.
— Вы ещё собираетесь с отцом в отпуск?
— Да, — кивнула, — через две недели вылет. Ты забыл?
— Я останусь на это время здесь, — не хотел. Сам недавно настаивал на том, что будет просто заезжать пару раз в неделю, чтобы всё проверить и полить цветы, над которыми так трясётся его мать.
— С чего вдруг такие перемены, сын? — посмеиваясь, Тамара удивлённо выгнула брови, — ты меня настораживаешь...
— Меня там соседи затопили, — врёт, имея в виду квартиру, которую снимает недалеко от универа, — нужно переждать небольшой ремонт!
...
Дани вперилась безразличным взглядом в лобовое стекло. За всю дорогу не проронила ни слова. Вгрызалась в губы, не в силах стереть из памяти лицо Гордеева. Его отвратительную ухмылочку и абсолютную уверенность в том, что он всё делает правильно. Будто наказывает её за что-то, известное ему одному. Мудак. Самый настоящий. Чего он добивается?!
— В машине посидим, или может, всё-таки выйдем? — вполголоса произнёс Виктор.
— Давай выйдем, — кивнула девушка, и нехотя открыла дверь. Ни тёплое солнце, ни нежный ветер уже не приносили былой радости. Настроение было испорчено, а желание развеяться безвозвратно испарилось в негодовании и злости на Гордея. Будь он неладен! Зачем он вообще вернулся?! Что произошло в его старом универе, что ему пришлось возвратиться?!
— Катамаран? — поинтересовался парень, приобнимая Даниэлу за плечи и шагая рядом.
— Давай просто посидим на свежем воздухе? — она понимала, что разговора не избежать. И хотелось бы в это время не крутить педали, а спокойно смотреть ему в лицо.
— Как хочешь, — Витя пожал плечами и как-то подавлено вздохнул. Ему это не просто не нравилось. Он, откровенно говоря, был просто в бешенстве. И кто бы знал, какого ему было сдерживать себя и делать вид, что всё в относительном порядке. Он знал. Он видел это. Заметил это ещё в то время, когда Гордеев учился в школе. То, как он смотрел на Дани. Украдкой. Исподтишка. Когда никто не видит. Гордей думал, что никто не видит. А Виктор видел: явный интерес, не имеющий ничего общего с тем пренебрежением, который он демонстрирует на публику. И эта несостыковка сбивала с толку. Что ему нужно от Даниэлы? Какого хрена он вообще объявился на горизонте?!
— Я могу всё объяснить, Вить, — заговорила девушка, опускаясь на скамью, установленную на берегу реки. Сложила руки под грудью и посмотрела на него снизу вверх, — всё не так, как он это преподнёс.
— Я надеюсь, — сел рядом и снова притянул её к себе. Бережно провёл рукой по плечу.
— Тогда... когда ты не смог меня забрать. Помнишь?
— Допустим, — произнёс, рассматривая противоположный берег.
— Моя одногруппница сказала, что договорится со своим парнем и они меня подвезут.