Просто ещё один Судный День
Шрифт:
И я заключил сделку. Не заколебался ни на мгновение. Я вернулся обратно в мир людей, вернулся преображенным, с Божьей волей и Божьим гневом, горящим во мне. С Божьей помощью я нашел подростка, любителя покататься на украденных машинах. Он сидел на диване и смотрел телевизор, как будто ничего не произошло. Я убил его голыми руками, и его крики утешили меня. Потом я нашел и убил всех его друзей. Есть тонкая линия между справедливостью и местью, но пока все ограничилось мертвыми угонщиками, меня это не волновало.
И тогда... я отправился путешествовать по миру,
— Ничего удивительного, что ты всегда улыбаешься, — сказал я. — Тебя никогда не заботит справедливость. Только мщение. Каждый раз, когда ты стреляешь из револьверов, ты убиваешь угонщиков, опять и опять.
Идущий Человек слегка улыбнулся.
— Ты думаешь, я этого не знаю? Я одержим, но еще не сошел с ума.
— Ты уверен? — спросил я.
Вот тут он рассмеялся по-настоящему.
— Я действительно слышу голоса, которые велят мне убивать людей во имя Бога, так что, я полагаю, есть возможность того, я уже спрыгнул с ума; но все-таки я так не думаю. Пока меня не может коснуться ни одно зло в мире.
— Что привело тебя в Темную Сторону именно сейчас? — спросил Чандра.
— Я узнаю то, что мне нужно знать, именно в то время, когда мне нужно это узнать. Когда Бог решил, что я готов, он показал мне тайный путь в Темную Сторону.
— Ты часто разговариваешь с твоим богом? — спросил Чадра по-настоящему заинтересовано. — На что это похоже?
— Утешает, — сказал Идущий Человек.
— Я часто разговариваю со своим богом, — сказал Чандра. — Он говорит со мной во сне, и при помощи пророчеств и знамений. Но он никогда не требует от меня, чтобы я убивал во его именем.
— Ты убиваешь чудовищ, — сказал Идущий Человек.
— Только, когда должен. И только, чтобы защитить невинных.
— Да! — сказал Идущий Человек. — В точности! Я наказываю виновных, чтобы отомстить и защитить невинных. Я убиваю убийц прежде, чем они убьют опять. Быть может закон не способен коснуться этих исчадий ада, но я могу. И делаю. Думай обо мне... как о последней надежде. Последнем человеке, к которому ты можешь обратиться за справедливостью, когда все остальные способы не сработали. То, что я делаю — не убийство, потому что у меня есть настоящее предписание для всего, что я сделал и сделаю, выданное самым высшим судом. Святым Судом.
— Пенни не была исчадием ада, — сказал я.
— Забудь о ней, — незло сказал Идущий Человек. — Я должен сделать — и сделаю — нечто намного худшее перед тем, как закончу. Темная Сторона — гнусность в мире людей, ее необходимо смирить и сломать. Здесь слишком много искушений, слишком много зла действует открыто. Это внушает людям... неправильную идею. Что можно согрешить и остаться безнаказанным.
— Ты не веришь в свободу воли? — спросил я. — Или свободу выбора? Бог дал их нам. Всякий, кто приходит сюда, знает расклад, знает, во что ввязывается. Можно сказать, что Темная Сторона собрала все настоящие грехи и искушения в одном месте, подальше от остального мира.
— И это показывает, как мало ты знаешь об остальном мире, — сказал Идущий Человек. — Ты приводишь хорошие аргументы, Джон, но они не имеют никакого отношения к делу. Я сделаю то, что сделаю, и никто не сможет остановить меня. Я здесь, чтобы прочесать Темную Сторону сверху донизу и очистить ее от грязи. Включая твоих самонадеянных новых властей. Как только я закончу задачи, которые поставил перед собой, я убью эти новые власти, чтобы внушить страх перед Богом всей Темной Стороне. А ты, Джон Тейлор... либо ты со мной, либо против меня.
— Вот почему ты разрешил мне увидеть, что ты делаешь, и почему, — сказал я. — Ты хочешь, чтобы я понял. Одобрил.
— Я хочу, чтобы ты не стоял у меня на дороге, — сказал Идущий Человек.
— Многие люди, чье мнение я уважаю, говорили мне, что Темная Сторона служит определенной цели, — медленно сказал я. — И здесь есть хорошие люди. Я не хочу, чтобы они пострадали. Это мой дом.
— Ненадолго, — сказал Идущий Человек. Он натянул на себя обычную насмешливую наглость, сверкнул улыбкой, повернулся ко мне спиной и ушел.
— Ублюдок, сукин сын, — сказал я через какое-то время.
— Да, — сказал Чандра. — Кстати, полы твоего плаща в крови.
Я взглянул. Кровь Пенни, там, где я держал ее.
— Не в первый раз, — сказал я.
Мы стояли посреди клуба «Настоящие Парни», окруженные мертвыми. Воздух казался очень спокойным и очень тихим, как будто только что прошла гроза.
— Я не смог остановить его, — наконец сказал я, не сумев изгнать беспомощность из голоса. — Даже хотя я и знал, чего ожидать, даже хотя думал, что готов к тому, чем он является и что делает... я все равно не смог остановить его.
— Кто мы такие, чтобы сражаться с волей Бога? — задумчиво спросил Чандра Сингх. — И, безусловно, надо было убить всех мужчин и женщин в этом клубе.
— Не всех, — ответил я. — Да, мир стал получше, когда большинство из этих людей ушло из него, но некоторые из них были... обычными мужчинами и женщинами, работали, получали зарплату, чтобы оплатить долги, заботились о своих семьях. Сводили концы с концами, как могли. Да, они знали, откуда берутся деньги... но зло, которое они делали, работая здесь, — мелочь. И не наказывается такой смертью.
— Как твоя Пенни Ужасная? — спросил он.
— Она не моя, — автоматически ответил я. — Пенни всегда принадлежала только себе. Я никогда не одобрял ее, но она мне нравилась. Она не терпела оскорблений ни от кого. И в свое время действительно делала добрые дела, хотя ей и платили, чтобы она их делала. — Я огляделся и во мне загорелся медленный ровный гнев. — Их не всех надо было убивать, Чандра. Некоторых из них можно было спасти.
— Конечно! Вот почему ты остаешься, верно? — спросил Чандра с таким энтузиазмом, как будто его озарило. — Чтобы попытаться спасти тех, кто тебе дорог. Вроде твоей Сьюзи Стрелок.