Шрифт:
Н.Колесова
Просто игра...
Жизнь течет, как вода,
в полупризрачном сне,
в том, что мы по ошибке
считали игрой...
( Песня)
Как бы перехватить сотню с бабушкиной пенсии Машке на осенние сапоги. А если выгрести бутылки из-под пива с кладовки, отскрести, отмыть, отыскать, где их принимают за деньги, а не а на обмен товара, может хватить на обеды в школе... И еще...
Эти сложные расчеты прервал резкий голос прямо над ее головой:
– Светлана Владимировна!
Вздрогнув, она вскинула глаза, заполошно схватилась за раскрытую папку.
– Да?
– Отчет отослали?
– Еще нет...
– Когда будет готов?
– Ну-у...
– Вы знаете, что он должен быть отослан еще вчера?
– Да, но...
– Вот и прекращайте витать в облаках и займитесь, наконец, своими обязанностями! Понимаю, что вы женщина одинокая, но на работе нужно думать о работе!
Добрый вечер, мрачно
Она повернулась к компьютеру и поморщилась: опять Машка письма сбрасывает, лучше бы уроки до ее прихода сделала! Нетерпеливо щелкнула "вводом" - конверт раскрылся, описав плавную дугу и в глаза бросилось напечатанное черным жирным шрифтом: "Кошка!"
Светлана Владимировна откинулась на спинку кресла, задумчиво разглядывая расплывающееся, как клякса, слово. Отчет мгновенно перестал для нее существовать - вместе со всем остальным миром. Из кляксы вновь появилось: "Кошка!", наплывая, заполняя весь экран, нетерпеливо, чуть ли не угрожающе.
"Yes".
"Игра 13-го. Игровое время: 1-2 суток. Полигон: комбинат. Тема: "Зона" АБС. Рекомендуемая литература: А. и Б. Стругацкие, Пикник на обочине. Оргвзнос: 100. Отказ: не принимается. Мик."
Светлана сняла очки и устремила усталые, неопределенного цвета глаза на теплое августовское небо. Трезвый Мик лаконичен до неприличия. Первое послание за несколько месяцев и ни здрасьте тебе, ни до свидания, рассеянно раздумывала она, уже машинально прикидывая, какой 13-го будет день недели, можно ли забросить Машку бабушке на двое суток и...
И остановилась. Стоп, стоп, стоп. Ты уже в прошлый раз решила - все, пора завязывать. Бабе под сраку лет, ребенок на шее, лучше бы подработку нашла. А ее - только пальцем помани - готова сорваться и нестись сломя голову на дурацкие игры, от которых нормальный человек только пальцем у виска покрутит - и плевать на дочкины сапоги, последние деньги спустит, чтобы провести пару-тройку дней в компании таких же идиотов...
Она говорила это себе и понимала - бесполезно, в воздух, в пустоту потому что тело, уставшее, отупевшее от сидячих дней, месяцев, подбиралось, становилось настороженно-звериным, уже пальцы мягко постукивали по столу, вспоминая беззвучную азбуку; а сощуренные, словно ставшие зорче глаза следили, как на экране разворачивается следующее послание - кто-то упал на хвост мастеру, хакеры несчастные!
– на этот раз без подписи: "Кошка! В этот раз я тебя урою!"
Светлана Владимировна улыбнулась. Потянулась к клавиатуре медленно, со вкусом, с расстановкой, громко клацая клавишами, напечатала ответ из трех вполне приличных букв, образующих ну очень неприличное слово...
Еле-еле уложив вяло сопротивляющуюся Машку - дочь зевала во весь рот и ныла только исключительно из природной вредности, - она долго и тщательно мыла посуду, упорно стараясь не смотреть в сторону компьютера и все же то и дело кидая на мирно светящийся монитор быстрые "невзначайные" взгляды. Какого рожна тебе еще надо? Что тебе, персоналки мастера мало? Решительно повернувшись к экрану спиной, она поставила табуретку и достала с антресолей старую спортивную сумку. Села тут же на пол, неторопливо доставая прикиды. Кольчуга из ковровых колец в полный рост... ведь таскала же на себе такую тяжесть, уму непостижимо... первый деревянный меч... Есть же коллекционеры, которые с руками отрывают реликвии первых Хоббитских Игрищ - музей, слышно, организуют да книги пишут - продать, что ли? А если сюда прибавить плату за тренажеры, посещение через знакомых ментов стрелкового тира... Надо завтра пристрелять пневматику, да и побегать по вечерам бы не мешало - совсем закисла. Где-то тут была схема комбината с прошлогодней игры... Пожалуй, надо смотаться туда, припомнить, что там к чему... Ага, вот она! Не сводя глаз со схемы, она машинально натягивала кошачий прикид - пятнистые штаны, черную водолазку, камуфляжную куртку со множеством карманов, высокие ботинки, ремни, перчатки... Поднявшись, вышла в коридор, к большому зеркалу, на ходу надевая маску.
На нее смотрела Кошка. Гибкая, черная, сильная. Повернулась медленно, поблескивая зелеными в прорезях маски глазами, внимательно оглядывая себя: слава Богу, не расплылась, никаких лишних складок и черт с ней, с зарядкой... Она присела, пружиня, на шпагат, сделала несколько разных гере - нигде не жало, не тянуло, не мешало, не давило... Сзади пискнул компьютер, у Светланы екнуло сердце. Махом оглянувшись, уставилась на экран. Подошла, как загипнотизированная.
"Кошка, здравствуй. Набираю команду. Идешь?"
Она оперлась о стол рукой с зажатой в ней маской и отпечатала - с жутковато-сладким чувством, похожим на то, с которым бросаешься в ледяную воду.
– Иду.
С Улыбкой они играли второй год - до того в миковских "игрушках" Кошка переходила из команды в команду, а то и вовсе была вольным стрелком одиночным ролевиком - по своему желанию или хотению Мика-мастера, любящего перетасовывать людей и смотреть, что из этого получится. Собственно, этого парня Кошка и не помнила - каждый игровой сезон приходила куча новичков и большинство из них ничем особенным не выделялось... После окончания "Бури в пустыне", как пышно обозвал свою игру Мик - обыкновенную "войнушку" с террористами, арабами, ЦРУшниками, КГБшниками, заложниками, похищенным атомным оружием и прочими прелестями - Кошка забрела в Перекресток. Вообще-то она редко это делала: послеигровое обсуждение зачастую превращалось в натуральные разборки вплоть до мордобитья... Но в этот раз Игра получилась на диво и разбегаться просто так не хотелось. А посему народ засел в ролевушном кабаке-клубе, делясь впечатлениями и претензиями. Как водится, последних было больше, и когда Кошка с ЦРУшниками явилась в Перекресток, там уже стоял вселенский ор - враждующие стороны обвиняли друг друга в несоблюдении правил и недосчете "хитов" - игровых жизней - и все дружно нападали на "мастеров-козлов". Мик, не потерявший энергии и сил за несколько месяцев подготовки к Игре, успешно отбрехивался, подмастерья обижались и орали "сам дурак!", кто-то спал, кто пил, кто-то обменивался адресами - словом, все было, как обычно. ЦРУшники подались резко вправо - к спасенным заложницам - и сравнив их хорошенькие рожицы со своей грязной кошачьей мордой. Кошка пошла к своему столу у стойки - оттуда был виден весь Перекресток. Вправду сказать, мнение о ЦРУ у нее сложилось препоганое - команда была сборной, с бору по сосенке, склочной, без конца боровшейся за лидерство; удивительно, как они не перебили друг друга еще до встречи с террористами - и Кошка была рада от них отдохнуть. Хотя она не относилась к "загруженным" игрокам, которые полностью включались в Игру и которых после ее окончания приходилось чуть ли не под локотки водить в туалет и обеспечивать им прочие жизненные надобности, в этот раз Кошка выложилась здорово и единственное, что ей сейчас было нужно - еда, пиво и молчание. Вообще-то стол был мастерский, но Мик сейчас был занят перетявкиванием с игроками, да и питал к Кошке некоторую слабость, а посему она, бесцеремонно сдвинув посуду, кинула на сиденье куртку и сумку и пошла к стойке. Барменша Катя - Кэтти - была женоненавистницей. А так же ненавистницей домашних животных. Увидев, что неприятный ей экземпляр, единый в двух лицах, приближается к ее драгоценной особе. Кэтти немедленно повернулась к залу обширным задом. Кошка оперлась об исписанную автографами стойку, разглядывая этот зад и раздумывая лениво, что будет, если пульнуть в него: может, похудеет? Двое парней, разговаривающих неподалеку, мельком взглянули на Кошку, один - светловолосый - кивнул, здороваясь. С запозданием Кошка кивнула тоже: явно не из игроков-ветеранов, а с новыми она была плохо знакома. Парень позвал:
– Эй, Кэтти, хозяюшка!
Та мгновенно развернулась.
– Нам повторить, а девушке... что тебе?
– Пиццу и пиво.
– Пиццу и пиво, - повторил парень.
Кэтрин стрельнула карим глазом.
– Домашним животным вход воспрещен, - она налила парням по полстакана и катнула по стойке еле успевшей поймать заказ Кошке. Закончила мрачно:
– Штраф - стольник.
– Мик заплатит, - уведомила Кошка, убираясь на свое место. Уплетая пиццу, разглядывала Перекресток. Известный клуб ролевиков никогда не пустовал: здесь собирались на "загруз" перед Игрой, на обсуждение - после и на тусовки - вместо. После прогремевшего на полстраны миковского "Маскарада" у игроков, в нем участвовавших, стало хорошим тоном приходить сюда в масках потом эта мода перекинулась и на молодежь, и на остальные миковские игры. Хотя за окнами был день, здесь всегда царил задымленный полумрак и несмотря на то, что в Перекрестке постоянно хлопали двери, воздух сюда почти не проникал и пахло здесь книгами, дымом, кожей, металлом... Светлане Горецкой стало бы дурно, а Кошка тащилась от этих запахов, как натуральная кошка - от валерьянки. Здесь пахло Игрой...
– Можно?
Кошка подняла глаза - давешний парень. Кивнула с некоторой настороженностью: судя по прикиду, он был одним из террористов, которых и замочили ЦРУшники. Пришел права качать? Парень сел поставив перед собой бутылку "Балтики", закинул руку за спинку и стал смотреть на Кошку. Кошка стала давиться, а устав это делать, сказала невежливо:
– Ну?
– Классно играешь, Кошка.
Кошка хлопнула пару раз глазами и согласно кивнув, облизала пальцы.
– Меня зовут Улыбка, - сказал парень, зорко высматривая встречную улыбку.