Просто играй...
Шрифт:
— Ладно, все. Что-то я совсем расклеился. Ну подумаешь, пообнимались. Да и поцелуй-то с натяжкой можно таковым назвать. К тому же мышь как-то странно на это все отреагировала… Так что, возможно, парень, тебе еще ничего и не светит! — Весело прошептал Тимошин, поднимаясь с пола и, насвистывая какой-то незамысловатый мотивчик, направился на кухню.
С рукой все оказалось намного хуже, чем я ожидала. Запястье опухло и почти невыносимо ныло. Заморозка практически не помогала, пришлось даже пить обезболивающее. Жаль только, подействовало оно
В какой-то момент я вспомнила, что вечером обещала позвонить Тимошину. Что же ему сказать? Отменить репетицию? Глупо. А вдруг завтра я действительно буду шарахаться от него на глазах у Анны Евгеньевны? Он ведь прав, такое вполне может случиться. А если ничего не отменять? Смогу ли я выполнять нужные движения? Черт, кто бы подсказал, как правильно?
В очередной раз размотала бинт и уставилась на руку. Что ж ты подвела-то меня так, а, подруга? Нерадостные мысли прервал звонок в дверь. Ох, а я уже успела забыть, что ко мне собиралась пожаловать Леська.
В порядке эксперимента решила попробовать открыть дверь больной рукой. Взвыла. Оставила попытки.
— Ну что ты там так долго возилась? — Возмущенно воскликнула подруга, когда я, наконец, справилась с замками.
— Да так. Проверяла кое-что, — уклончиво ответила я. Чем позже Леська заметит 'производственную травму', тем лучше.
Скинув туфли в прихожей, подруга, не дожидаясь меня, прошла в комнату.
— Та-ак! Ну и что ты себе сломала на этот раз? — Рыкнула подруга, высовывая голову обратно в коридор и внимательно меня оглядывая.
Я коротко выругалась. Ну надо же было забыть про разбросанные по кровати таблетки, заморозку и бинт!
— Да ничего я не ломала, — вздохнула я, проходя в свою комнату и устало падая на кровать. — Так, руку слегка потянула.
— Запястье? — Леська кивнула на опухшую конечность. — Ничего себе — 'слегка'! как ты умудрилась-то?
Прыгнула неудачно. Да ладно, пройдет. На мне ведь вечно все, как на собаке заживает. Давай лучше, рассказывай, как твои дела? Куда пропала?
— В Солнечногорск ездила, по делам, — то, как быстро подруга протараторила это 'по делам', заставило меня насторожиться.
— Лееееесь? — Заинтересовано протянула я.
— Нет, ну правда, по делам! Я не виновата, что в этом городе живут такие красивые и интересные парни!
— Ну-ка, ну-ка! С этого места давай-ка поподробнее! — Потребовала я, азартно потерев ладони. Чтобы Леська назвала кого-то красивым и интересным одновременно? Да в жизни не поверю, пока не увижу экземпляр! — И где же мы встретили этого интересного и красивого?
— Не смейся, но… в офисе моего крестного, — как-то смущенно ответила девушка и покраснела. О-о-о, а дело-то, похоже, серьезное!
— Кто он? Чем тебя так заинтересовал? Как познакомились? — Закидала я ее вопросами. Леська, до этого так и стоявшая в дверях комнаты, вдруг с радостным визгом бросилась мне на шею.
— Э-эй, ты чего? — Полузадушенно прохрипела я, не понимая, что нашло на подругу. Она, ничего не объясняя, уселась прямо на пол рядом с диваном и положила голову мне на колени.
— Брючки не жалко? — Хмыкнула я, разглядывая ее светло-голубые, явно новые штаны. —
— К черту пылесос! Ты слушай! — Возбужденно отозвалась она. — Короче. Захожу я сегодня в офис к Никите, ну ты же помнишь его? — Я утвердительно кивнула. С Леськиным крестным мы были весьма шапочно, но все же знакомы. Никите Антоновичу — а мне было трудно называть тридцатипятилетнего мужчину по имени — нравилось общаться с молодежью, поэтому он был знаком почти со всеми друзьями своей крестницы. — Ну так вот. Он куда-то умотал, а Ленка, заявила, что не в курсе, когда он вернется. Вообще не понимаю, чего Ник ее у себя держит? Ни мозгов, ни тела!
— Так! Давай о своей 'любви' к секретарше крестного ты будешь бурчать после того, как расскажешь мне, что было дальше?
— А… ну да. Нафиг эту кикимору болотную. Хватит с меня и того, что я провела в ее обществе целых полтора часа. Ладно, не суть. В общем, сижу я в приемной, жду Ника, с выдрой периодически переругиваюсь, и тут входит ОН. Весь из себя такой миленький, белобрысенький, волосы уложены в аккуратную прическу, глазищи серые, веселые-е такие. И первым делом направляется к выдре.
— Леночка, привет! Как твои дела? — Получив довольно расплывчатый ответ парень, хмыкнул и поинтересовался: — Шеф у себя?
— Нет, на переговорах. Скоро уже вернуться должен, — бросив уничижительный взгляд на Леську, прощебетала девушка.
— А конкретнее? — Заметно расстроился красавчик. — У меня времени нет его долго ждать, у нас там проект подвисает…
— Ничего определенного сказать не могу, Светик, — качнула белокурой головкой секретарша. — Хотя-а… мы же можем ему позвонить, он сказал, что в крайних случаях разрешает себя побеспокоить.
Леськиному возмущению не было предела. Она быстрым шагом подошла к столу секретарши и, чуть наклонившись к ней, заявила:
— Леночка, будь добра, позвони Никите Антоновичу и скажи, что я его жду.
— Он просил не беспокоить его по пустякам, — мило улыбаясь ответила та. Парень, названный 'Светиком', заинтересованно наблюдал за разворачивающейся сценой. — У него важная встреча.
— Значит, дай мне его рабочий номер телефона, — с нажимом процедила Леся, в сотый раз проклиная себя за то, что в свое время отбрыкивалась от предложений крестного все-таки записать его себе, мотивируя, что ей хватит и личного мобильного номера родственника. На очередное 'не положено', девушка разъярилась окончательно. — Леночка, а ты вообще хочешь здесь работать?
— Никита Антонович не станет меня увольнять! — Нахально ухмыльнувшись, заявила секретарша.
— То, что он иногда поощряет твои попытки затащить его в постель, — мсти-тельно сощурившись выдала Леська, заслужив удивленный присвист стоявшего рядом парня, — еще не означает, что ты у нас стала незаменимым сотрудником. Тем более, что секретуток на его век хватит. А за невыполнение служебных обязанностей…
— Каких обязанностей? — Прошипела Лена, мигом растеряв все свое напускное благодушие и убрав медоточивость из голоса. — Можно подумать, что ты сюда по делам явилась! Вечно отвлекаешь Никиту по пустякам, только работать ему мешаешь!