Просто работа

Борисов Олег Николаевич

Ладно. Сюда я ввалилась, жетон показывает точку возврата в пустыне. Если я правильно все в башке разложила, мне нужно добыть карту. Ту самую, первоначальную. Которую раньше на руки выдавали. Старая Кляча обмолвилась как-то, что Конфа не стала их уничтожать. Просто теперь в Городах появилось хранилище. Обычно — под мэрией или дворцом шаха. И спуститься туда сейчас могут только ходоки. Раньше местные умники вместо кладовых использовали, что-то умудрились сломать или даже пытались перепродать в качестве артефактов. Им в ответ изрядно прилетело и уже год, как в эти подвалы ходят только земляне. Аборигены при попытке войти упираются в прозрачную стену. Попытаешься штурмовать с разбегу — в кровавый фарш перемелет. Горцы на этом прилично

влетели. Они рядом с картами ящики со златом-серебром сунули. Потом слезно умоляли вернуть. Треть отдали в качестве отступных. После чего ценник на большую часть товаров взлетел, и те же «туристы» стараются через посредников нужное брать. Не поймешь — кто в итоге крайним оказался…

Я перед тем, как с Моря уходила, интересную штуку придумала. Сначала перепугалась, когда результат на собственной шкуре ощутила. Но потом поигралась и теперь довольная, как слон. У меня ведь что в итоге оказалось самым ценным? Мешок с имуществом? Фиг-вам! Самое удобное и важное — «кошелек». Дырка в банковское хранилище. Я уже настолько обнаглела, что туда пихаю все тяжелое. Даже корзину с подарками от жаб утрамбовать умудрилась. Горловина расширяется, как пасть у местной анаконды. Если аккуратно и без резких движений — я даже сейф смогу просунуть. Не знаю, как обратно достану — но сам принцип. И если я столь полезный предмет порву или у меня его отберут — буду как без рук.

Поэтому я представила, что у меня внизу, под трусами, еще одна складочка. Такая — личная, почти интимная. Мироздание подарило любимой девочке искривление пространства. И я туда «кошелечек» и пристроила. Руку правильно сунешь — вот мои сокровища. Достала — а нет ничего. И не было. Перед зеркалом покрутилась, попробовала в разных позах — работает. И не видно ее постороннему. Поэтому я тут же разгрузилась, чтобы налегке топать. Оставила на поясе только пару двухствольных револьверов и один из «свинорезов». Подумав, рюкзак все же не стала убирать. Он без поклажи ничего не весит. А у всех на глазах закупленное в трусы пихать — народ неправильно оценит. Пояс. В нем кармашек, где чуть мелочи. И все. Я готова ускориться. До раскаленного песка еще надо будет местный суглинок помесить. Благо — не так далеко от границы вывалилась. Часов за шесть должна до места добраться. Деревня староверов местных будет, там пожевать возьму. Ну и дальше на восток, до ближайшей туманной стены. Там вроде «якорь» болтался, но я крюк сделаю. И уже на месте буду личную карту искать, эксперименты ставить.

Вдоль серого марева тянулась дорога. Хотя называть ее так пафосно смысла не имеет. Наезженная телегами колея. С отметинами протекторов по влажной грязи. Я успела хмыкнуть: «богато живут, заразы», как из кустов поднялись фигуры в зеленом камуфляже. С ружьями в руках. Слева, справа. Судя по шероху листвы за спиной — и там братцы-кролики нарисовались. А я еще удивлялась, что это меня так внимательно один из деревенских уродов разглядывает. Скорее всего — стукнул в надежде на вознаграждение. Понять бы еще, на кого именно напоролась. Потому что — грузовики у местных богатеев имеются. Не так много, в основном у караванщиков. Но чтобы группу быстрого реагирования транспортом перебросить — это сильно. Снимаю шляпу.

— Миссис Хазарова, должен признать, вы оказались на удивление бодрой особой.

Знакомая скотина. Ковыляет слева, опирается на дорогую трость. Странно, вроде бы я не сильно его покалечила. Стопы и колени. Мелочи жизни, можо сказать.

— Господин Аннаргаймер. Не скажу, что очень рада вас видеть, но все равно — добрый день. Чего хромаете? Ножки болят?

— Немного. Обещают через месяц привести в порядок… Надеюсь, вы не будете дергаться и хвататься за оружие? Здесь много парней, чьи друзья отправились на кладбище после нашей последней встречи. Многие хотят поквитаться.

— Да ладно, не дура. Постараюсь в этот раз быть паинькой.

Револьверы у меня забрали, рюкзак сняли. Всю прощупали буквально до миллиметра. Но без сексуального подтекста. Головорезы беспокоились исключительно об личной безопасности. Амулетов на мне нет, «Одежда праведника» рядом с кошелечком. Поэтому не нашли. Ну и «свинорез» в ножнах следом за огнестрелом изъяли. После чего высокий бритый налысо детина осторожно палочкой поддел цепочку и вытащил из-под ворота рубашки жетон.

— Ты бы поосторожнее грабками шевелил, дядя. Шарахнет — костей не соберешь.

Да, чужакам самое сокровенное у ходока лучше не трогать. Чревато.

Не обратив на мои слова никакого внимания, боевик кратко бросил Аннаргаймеру:

— Пустыня.

— Спасибо, Дэнни. Итак. Вы не представляете, милочка, на какие расходы мне пришлось пойти, чтобы все это организовать. Люди по всем биомам. Засады у «якорей». Стационарные посты вдоль границ. Грузовики, из-за которых чуть не передрались с большей частью местных толстосумов. Мощные артефакты телепортации. Каждый обошелся в десять тысяч золотом, а мы вынуждены были задействовать четыре штуки, чтобы гарантированно перекрыть округу. Можно подумать, я наличные печатаю дома, в подвале.

— Разве не так? Зеленые бумажки рисуете — краска не успевает просохнуть.

— Дома — да. Здесь же приходится маной расплачиваться и потрохами. Зверье же еще надо найти… Шесть отрядов месяц уже надрываются, зарабатывая на содержание присланной армии… Сколько людей погибло — меня до сих оторопь берет… Вы обходитесь слишком дорого. Слишком… И при этом — шляетесь с какими-то глупыми пукалками.

Какой-то он излишне вежливый, «выкает». Может — от еле сдерживаемого бешенства?

— На мели, господин Аннаргаймер. Вашими стараниями, кстати говоря. Заплати мне Дженни в первый раз — и все было бы отлично. И я была даже согласна на сто миллионов дома, чтобы уйти на покой и не рисковать сдохнуть в местной канаве. Но кое-кто мне снова подгадил… Кто бы это мог быть, парни? — посмотрела вокруг и усмехнулась. Народ весь настороженный, каждое движение ловит. Крикни неожиданно «бу!» — начнут стрелять. — Так вот, это все лирика. Но я хочу вас напоследок порадовать, мистер криволапка… Ценник за нужную вам вещь вырос в два раза. Двести миллионов, как с куста. И торга не будет.

Подойдя поближе, хитрожопый кукловод долго меня задумчиво разглядывал немигающими глазами, затем приказал:

— Обыскать еще раз. Разденьте догола сначала. Мне не нравится столь спокойное поведение.

Мдя. Язык мой — враг мой. Вздохнув, стала медленно с себя стягивать рубаху, за ней все остальное. Потом стояла, бездумно разглядывала, как ветер теребит листву вдоль дороги.

— Чисто.

— Хорошо. Выдайте ей что-нибудь из наших запасов. Вдруг какие-нибудь амулеты вшила в одежду или еще чего придумала. Она — на редкость паскудная баба.

— За «паскудную» еще полтинник добавлю, — довольно оскалилась, получив кипу пятнистого барахла.

Урод с палочкой удивленно поморщился, разглядывая россыпь отметин на коже:

— Говорят, на вас как на собаке все заживает.

— Учи матчасть, Дэнни. Когда на ходоке дырки не зарастают, наступает пора думать о пенсии. Хотя, тебе это вряд ли грозит. Тебя заставят бегать по местным джунглям, пока не сдохнешь…

Да, во мне не видели женщину. Не видели боевую подругу. Я была мясом. Крайне опасной тварью, которую необходимо держать на привязи. Правда, были нюансы. Впереди — граница между биомами. А там веревка может сыграть дурную штуку. Человек вывалится с другой стороны с ускорением и хлоп — башку оторвало напрочь. Были прецеденты, когда любители горного восхождения в связке пытались прогуливаться. Но рядом со мной человек сорок, вооруженных до зубов. Чтобы их всех голыми руками забодать — надо быть не чемпионом кунг-фу. Надо быть вообще не пойми кем.