Просто скажи люблю
Шрифт:
— Тебе так показалось потому, что ты увидела там меня в неслыханном окружении черных кружев и красного эластика, и это вызвало у тебя определенное беспокойство и нервное напряжение, — пошутил Ник.
— Вы оба, должно быть, интересно провели сегодняшний день. — Гай запустил подальше теннисный мячик, и Боксер со всех ног бросился за ним по траве. — Расскажите мне что-нибудь еще про дамское белье…
— «Кружева, кружащие голову» — новый магазин дамского белья в нашем городе, — пояснила Джин. — Его хозяйку зовут Марджи Мерано, она очень хорошенькая, и у нее, судя по всему, неплохо работает головка.
— Ник, каким же ветром занесло тебя в этот чертог кружев и невообразимых женских вещичек, одну из которых купила даже моя умная жена? — спросил Гай.
К столику вернулся боксер и с довольным видом опустил перед хозяином найденный трофей. Гай поднял с земли мячик и опять забросил его, только теперь гораздо дальше.
— Я был приглашен в этот магазин его владелицей для проведения одного расследования, — важно ответил Ник.
— Разумеется, связанного с партией пеньюаров, которые оказались настолько прозрачными, что растаяли под натиском покупательниц буквально в считанные минуты, — шутливым тоном закончил фразу друга Гай.
— Не смешно, — сказал Ник.
Он вдруг вспомнил Марджи, ее описание маленьких мужских трусиков… И подумал о том, что под ее черными обтягивающими брюками и в самом деле не было видно никаких швов. Значит, она сама носит такие…
Ник поднес бокал ко рту слишком резко и облил себе подбородок и тенниску. Смахнув с груди капли виски с содовой, он вздохнул и полушутя-полусерьезно изрек:
— Вот так же, как эти драгоценные капли, мы теряем все в нашей быстротекущей жизни.
— Ну и какое же дело ты должен расследовать? — спросил его Гай.
— Кражу.
— Кражу? — удивился Гай.
— Похоже, именно это было совершено одним или несколькими лицами, — сказал Ник. — В «Кружевах» украли прелестный алый пеньюар — очень изящную кружевную вещицу. И сегодня это была уже третья кража подряд. Причем, одного и того же товара.
— Три кражи подряд! — Гай присвистнул. — В городе налицо явный рост преступности. В следующий раз из витрины могут исчезнуть лифчики, увеличивающие размер груди, а потом, глядишь, наступит очередь корсетов. О, ужас! — Повернувшись к жене, он спросил: — Дорогая, женщины сейчас носят корсеты?
— Прекрати ехидничать! — Джин шлепнула мужа по плечу. — Вот если бы речь зашла о мужских штанах, а не о дамских принадлежностях, ты наверняка запел бы по-другому. — Она подперла рукой подбородок и задумалась. — Алый пеньюар… Ммм… Очень интересно. — Но тут же снова оживилась и спросила Ника: — Кстати, ты купил что-нибудь в этих «Кружевах»? Ну хотя бы ради того, чтобы сделать одолжение прелестной хозяйке?
— Я приобрел там игрушечного медвежонка. Шелкового, цвета беж. Мне нравится эта игрушка. Подарю ее маме.
— Прекрасная мысль. Думаю, ей понравится. У тебя хороший вкус, детектив Райлэнд, — заметила Джин.
Неожиданно Гай отставил пустой бокал в сторону, поднялся из кресла и, обращаясь к Нику, сказал:
— Извини, дружище, но сегодня тебе, боюсь, придется развлекаться в «Чезаре» без нас. Джин так заинтриговала меня своей вещичкой, приобретенной у Марджи Мерано, что я решил предпочесть ознакомление с этой покупкой пиццерии, причем предпочесть без особых отлагательств.
Джин метнула на Гая заискрившийся взгляд и не смогла сдержать счастливой улыбки.
Когда Ник открыл дверь пиццерии и шагнул внутрь, потоки охлажденного воздуха от кондиционера ринулись на него с такой силой, что ему на миг показалось, будто он очутился на какой-нибудь заснеженной горе, обдуваемой со всех сторон ледяными ветрами.
Впрочем, холод — это еще не самое страшное в жизни. На пути человека могут встретиться и куда более неприятные вещи, глубокомысленно рассуждал переодевшийся в штатское полицейский Райлэнд. Усевшись на высокий стул за стойкой бара, он ловко забросил в рот несколько орешков кешью и стал рассеянно наблюдать за футбольной игрой на экране телевизора.
— Привет, Ник. Что заказываем? Как обычно? — спросил его появившийся за стойкой молодой бармен.
— Привет, Пит. Как обычно, пожалуйста. И большую пиццу с перченым сыром и грибами.
Неожиданно ему вспомнилась Марджи Мерано. Он улыбнулся, прикрыл глаза — и за одну минуту перед ним промелькнули все моменты и эпизоды прошедшего дня, когда они находились рядом друг с другом.
Женщины, даже те, которые способны по-настоящему увлекать мужчин, приходят и уходят, а иные просто улетучиваются из памяти, как улетучивается летняя жара с наступлением осени. Футбол же — тут Ник взял орешек и уставился на него взглядом философа — остается навсегда. Краешком глаза он посмотрел опять на экран. Играли Ливерпуль с Манчестером. Традиционно большинство оксфордцев болело за город, в котором сформировалась знаменитая музыкальная группа «Биттлз», но ему почему-то больше импонировала манчестерская команда.
Вдруг все футболисты задвигались на поле и побежали в одну сторону. Ник глотнул из бутылки крепкий ирландский портер, который принес Пит, и застыл в напряженном ожидании. Вперед вырвался нападающий манчестерцев Стив Бриндизи. Он мчался к воротам противника так стремительно, что на какое-то мгновение обе команды остались у него за спиной. Прошла секунда, вторая, еще миг… и удар!
— Гол! Урра-а! — раздался справа от Ника звонкий женский голос.
Повернув голову, он увидел ее за стойкой бара, но узнал не сразу. С гладко зачесанными, почему-то влажными волосами, в очках, которыми она не пользовалась в магазине, и с чистой, нежной кожей лица без единого грамма косметики, Марджи выглядела лет на девятнадцать, не старше.
— Футбольный натиск из Манчестера и дамское белье из Оксфорда — какая связь между этими двумя понятиями? — Ник весело посмотрел на владелицу «Кружев» и шутливым тоном ответил на свой же вопрос: — Очевидно, самая что ни на есть тайная.
Рядом с Марджи, загораживая ее от Ника, восседал дородный бугай средних лет с длинными редеющими волосами, убранными в «конский хвост», и с размашистой татуировкой на левой руке. Злобно уставившись на Ника, он спросил:
— Вы что-то сказали?