Просто соседи
Шрифт:
Хлоя смотрит на него опустошенно.
— Мне жаль, дружище. Я пыталась. А теперь бери свою сумку. Может быть, я заберу тебя завтра, и мы сможем что-нибудь сделать, хорошо?
Она поворачивается, идет по коридору и возвращается с Глорией на руках.
— Я отвезу тебя, — говорю я, вскакивая с дивана.
Она качает головой.
— Тебе не нужно этого делать.
Я начинаю следовать за ними на улицу.
— Я хочу.
Она вздыхает.
— Будет очень тяжело передвигать сиденье в
— Тогда мы возьмем твою машину. — Я подмигиваю. — Это будет не первый раз, когда я на ней езжу.
Она закрывает глаза и вздыхает, как будто потеряла всю энергию для продолжения нашего разговора.
— Хорошо, но я поведу машину, так как знаю, где она находится. Ты можешь ехать пассажиром.
То, что она так легко сдается, удивляет меня.
— Мне подходит.
Мы вчетвером загружаемся в машину, и все молчат, пока она едет из города. Я много раз отвечал на вызовы полиции в этом районе. К сожалению, именно здесь происходит большинство преступлений — на окраине Блу Бич.
Хлоя паркуется перед захудалым коричневым трейлером, отстегивает ремень безопасности, а затем смотрит на меня.
— Мне нужно зайти и убедиться, что все в порядке.
— Что значит «убедиться, что все в порядке»? — спрашиваю я, пока она не вышла.
— Ей нужно зайти и убедиться, что мама не пьяна, или что это не опасная ситуация для нас, — отвечает за нее Трей.
Она оглядывается и бросает на него взгляд, говоря, что ему не следовало этого говорить.
Я хватаюсь за ручку двери.
— Позволь мне пойти с тобой.
Она хватает меня за плечо, чтобы остановить.
— Определенно, это плохая идея. Это только усугубит ситуацию. Оставайся здесь. Я вернусь.
Я не сажусь на свое место.
— Тот факт, что вы трое можете попасть в опасную ситуацию, заставляет меня чувствовать себя неловко, и я никак не могу сидеть здесь. Я буду стоять на крыльце, в стороне от дороги. Никто даже не узнает, что я там.
Она открывает рот, чтобы возразить, но тут звонит ее телефон. Я вижу имя Клаудии на экране.
— Хорошо, — говорит она со стоном.
Она помогает Глории выбраться из автокресла, а я беру ее сумку, и мы поднимаемся по скрипучим ступенькам крыльца. Я передаю Трею сумку Глории, и когда они открывают дверь, меня обдает запахом сигаретного дыма и плесени. Я стою в стороне и смотрю сквозь порванные жалюзи. Клаудия сидит на диване с сигаретой в руке и говорит с Хлоей о том, что ей нужны деньги на еду. Роджер расположился рядом с ней с пивом в одной руке и куском пиццы в другой. Клаудия, должно быть, слишком глупа, чтобы понять, что просьба дать денег на еду, когда перед ним лежит открытая коробка с пиццей, не поможет ее делу.
— В этом месяце ты исчерпала мои возможности, — говорит Хлоя с напряженным вздохом.
— Не
— Я сама о себе позаботилась, но спасибо за напоминание, — отвечает Хлоя.
Клаудия тушит сигарету, пока Трей помогает Глории снять пальто.
— Когда же ты собираешься это сделать?
— Я пойду куплю тебе продукты утром, — говорит Хлоя.
— Мне нравится делать это самой. Ты покупаешь слишком много здоровых продуктов, на наш вкус.
— Я завезу продукты завтра, Клаудия. Сегодня я с тобой не спорю. — Хлоя целует Глорию, а затем Трея в голову. — Спокойной ночи, ребята. Позвоните, если вам что-нибудь понадобится.
— Им ничего не понадобится, Хлоя! Я их мать. Если понадобится, они могут попросить меня, — кричит ей в спину Клаудия.
Хлоя кивает и выходит за дверь.
Я кладу руку ей на спину, пока мы спускаемся по ступенькам к машине. Я сажусь на водительское сиденье, а она — на пассажирское. Она не сопротивляется. Я вижу поражение в ее глазах.
Я выдыхаю, когда выезжаю из района.
— Хлоя, я не знаю, как ты это делаешь.
Она смотрит на меня.
— Что делаю?
— Разбираешься с ней.
— Я делаю это ради детей. Не для нее.
— Я удивлен, что она не позволила им остаться. Казалось, она не хотела проводить с ними ни минуты во время игры.
— Поверь мне, она не хотела проводить с ними время.
— Что ты имеешь в виду?
— Когда она позвонила, она попросила меня одолжить несколько сотен долларов. Я сказала, что у меня их нет. Она потребовала, чтобы я вернула детей домой, иначе она вызовет полицию.
Ого. Вот это наглость у ее сестры.
— Детка, если ты еще не поняла, я и есть полиция. Ты сказала ей, что там уже есть один?
Она смотрит на меня. — Я не хочу втягивать тебя или других представителей правоохранительных органов в драму моей семьи. Не говоря уже о том, что люди говорят. Она и так создает мне достаточно проблем, просто будучи ею. Не нужно записывать бесконечные визиты полиции в мой дом.
— Может, тебе стоит подать на нее в суд и побороться за опекунство.
— Я пыталась, но я ничего не могу сделать. Она проходит тесты на наркотики. У меня нет власти, и если я зайду слишком далеко, дети могут оказаться в приемной семье до того, как пройдет процесс усыновления. Если я вообще смогу их усыновить. Это сложно. Система хочет, чтобы дети оставались со своими родителями. Клаудия использует это в своих интересах со мной.
— Ты когда-нибудь попадала с Клаудией в ситуацию, которую ты бы назвала небезопасной?
— Несколько раз, да.