Просто совершенство
Шрифт:
– Вы рады встрече с ученицами? – спросил он.
– Очень, – кивнула она. – Мое место – рядом с ними.
– Я не прочь познакомиться с ними. И проведать Лиззи.
– Она ждет вас и помнит, что вы здесь, совсем рядом. Но вместе с тем Лиззи убеждена, что девочки перестанут водиться с ней, если узнают, что у нее есть отец, да еще такой богатый. Лиззи предупредила меня, что когда вы приедете, она будет делать вид, что не знакома с вами. По-моему, эта игра ее забавляет.
Мало того – полностью соответствует его целям. Но при мысли о том, что они скрывают родство
Мисс Мартин коснулась его руки, совсем как Гвен несколько минут назад.
– Она и вправду счастлива, – заверила мисс Мартин. – Этот летний отдых она воспринимает как увлекательное приключение, хотя вчера вечером призналась, что в школу ей по-прежнему не хочется. Она предпочла бы вернуться домой.
Как ни странно, это известие утешило Джозефа, хотя, казалось бы, отъезд Лиззи в школу был бы гораздо удобнее для него.
– Может, она еще передумает, – добавила Клодия.
– Значит, ее можно учить в школе?
– Думаю, да. И Элинор Томпсон со мной согласна. Конечно, придется поломать голову, чтобы придумать одновременно полезные и несложные для нее задания, но мы никогда не пасовали перед трудностями – если они преодолимы.
– Скажите, а что доставляет удовольствие лично вам? – спросил он, придвинувшись к ней ближе и тут же раскаявшись в том, что задал такой необдуманный и неделикатный вопрос.
– В моей жизни есть немало людей, лорд Аттингсборо, которых я люблю и в отвлеченном, эмоциональном смысле слова, и так, как любят многие другие. Далеко не все могут похвастаться такой удачей.
Ответ показался ему уклончивым.
– Но разве вам не нужен один самый дорогой человек?
– Как Лиззи для вас? – уточнила она.
Нет, Джозеф имел в виду другое. Даже Лиззи недостаточно. Да, она очень дорога ему, но… Но в глубине души он хранил мечты о родственной душе, о человеке, равном и особенно близком ему.
Он напрочь забыл, что спутница жизни у него уже есть. Он помолвлен.
– Да, – подтвердил он.
– Вы ведь имели в виду совсем другое? – испытующе вглядевшись ему в глаза, спросила Клодия. – Не всем суждено найти свою родственную душу, лорд Аттингсборо. А тот, кто уже нашел ее, может легко потерять. И что же тогда делать? До конца своих дней горевать и плакаться? Или искать других любимых и близких, тех, кому можно отдать переполняющую нас любовь, если уж нельзя по своей воле прекратить работу ее источника?
Он откинулся на спинку стула, не сводя с нее глаз. Все ясно: он наконец-то нашел свою родственную душу. Но ей суждено навсегда остаться далекой. Она появилась слишком поздно. Впрочем, разве любое другое время было бы более подходящим? Мисс Мартин не принадлежит к его миру, а он – к миру, где живет она.
– Я предпочитаю любить тех, кто есть в моей жизни, – продолжала она. – Люблю всех моих учениц, даже тех, которые почти не заслуживают любви. Поверьте мне, таких тоже немало. – Она улыбнулась.
Однако она подтвердила то, что он всегда подозревал, с самого начала чувствовал в ней. Она бесконечно одинока. И он одинок – даже сейчас, в этот вечер, в большом кругу родных и друзей, собравшихся отметить его помолвку. Он одинок, несмотря на все попытки убедить себя, что он счастлив.
В таком случае он последует примеру мисс Мартин: будет любить Порцию так, как он только способен.
– Постараюсь впредь поступать так, как вы, мисс Мартин.
– Довольно и того, что вы любите Лиззи, – заметила она.
Так, значит, ей все известно. По крайней мере то, что Порцию он не любит, как следовало бы.
– Довольно – даже если я не признаю ее своей дочерью?
Клодия склонила голову набок и задумалась, как делала обычно в тех случаях, когда многие отделываются бессмысленной болтовней.
– Понимаю, вы чувствуете себя виноватым, и недаром, – заговорила она. – Но причина, которой вы всегда опасаетесь, здесь ни при чем. Вы ничуть не стыдитесь ее. Я видела вас с Лиззи, поэтому могу утверждать наверняка. Но вы в ловушке между двумя мирами: доставшимся вам по праву рождения, в том числе и благодаря будущему титулу, и созданным вашими стараниями, когда любовница родила вам Лиззи. Оба мира в равной степени важны для вас: с одним вас связывает чувство долга, с другим – чувство любви. Между ними вы будете разрываться всю жизнь.
– Всю жизнь… – Он грустно улыбнулся.
– Да, – кивнула она. – Между долгом и любовью. Притяжение любви непреодолимо.
Забывшись, он чуть было не потянулся к ее руке, но помешали подошедшие Портфри и Элизабет. Последняя хотела расспросить о слепой девочке, услышав, что мисс Мартин привезла ее в Линдси-Холл.
Мисс Мартин рассказала ей о Лиззи.
– Какая вы смелая и замечательная, мисс Мартин! – вздохнула Элизабет. – Мне хотелось бы познакомиться с ней и с другими девочками тоже. Вы позволите? Или это будет выглядеть некрасиво, как проявление досужего любопытства? Мы с Линдоном устроили дома школу, где могут учиться все местные дети, и я уже подумываю дополнить ее пансионом для учеников, приехавших издалека.
– Думаю, девочки с удовольствием познакомятся с вами, – сказала мисс Мартин.
– Я как раз просил у мисс Мартин разрешения встретиться с ними, – сообщил Джозеф. – С двумя ее ученицами я познакомился несколько недель назад, когда сопровождал их и мисс Мартин в Лондон. Теперь они здесь, в Линдси-Холле: одна служит гувернанткой у Холлмиров, другая – у Эйдана Бедвина.
– О, в таком случае приедем вместе, Джозеф, – предложила Элизабет. – Мисс Мартин, завтрашний день вас устроит, если не подведет погода?
Так все было решено – быстро и без затруднений.
Завтра он увидит Лиззи.
И мисс Мартин.
Он заметил, что Лили и Невилл ушли в дом.
Порция и Маклит остались на свежем воздухе.
Джозеф решил дождаться, когда они наговорятся, и остаток вечера провести с Порцией – возможно, наедине, если получится. Он поклялся дорожить ею, даже если влюбиться не удастся. Это его долг.
Мисс Мартин поднялась, пожелала ему доброй ночи и удалилась к Батлерам и Уитлифам. Вскоре она вступила в общую беседу, и ее лицо засветилось воодушевлением.