Просто совершенство

Ортолон Джулия

– Да что ты? – Алек снял пиджак и швырнул его на стул у окна. – А как тебе нравится предложение Робби заскочить в клуб как-нибудь в субботу поиграть в теннис, чтобы он мог ввести меня в общество?

– Он пытался быть дружелюбным. – Кристин запульнула туфли в направлении гардероба и расстегнула молнию на платье.

– Он указал мне мое место, давая понять, что я не вписываюсь в ваше элитное общество, более того, никогда не впишусь. – Алек сел на кровать и снял туфли. – Но как раз его-то я могу извинить, ведь он пытается защитить тебя. А вот твои родители... Черт побери!

– Не

смей их оскорблять.

Кристин вошла в ванную, на ней были только трусики и бюстгальтер, подойдя к зеркалу, она распустила волосы.

– Кристин, – Алек подошел и встал в дверном проеме, расстегивая рубашку, – почему для тебя так важно их мнение, когда ты им совершенно безразлична? Их волнует только то, как они будут выглядеть в глазах общества, если их дочь выйдет замуж за деревенщину.

– Ты не деревенщина! – В ее голосе звучала обида за него.

– Я именно такой и есть! – закричал Алек в ответ. – Ты видела, из какой семьи я вышел.

– Я также видела, чего ты достиг. Каким ты себя сделал. – Она взяла щетку и начала судорожно расчесывать волосы, боясь, что сейчас разревется. – Я горжусь тем, кто ты и каким ты стал.

В зеркале Кристин увидела, что Алек подошел и встал сзади.

– Для твоих родителей это не имеет значения. – Он положил руки ей на плечи и развернул к себе. – Я думал, что я смогу с этим смириться, но...

– Но что? – Ее пронзил страх. – Ты хочешь сказать, что не сможешь?

– Нет. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Я хочу сказать, что не уверен, что ты сможешь.

– Алек... – Кристин прошла мимо него обратно в спальню. – Почему ты так со мной разговариваешь? Это все выглядит так, словно ты думаешь, что мы должны разорвать помолвку.

Он не ответил, и Кристин повернулась к нему. Алек долго смотрел на нее, рубашка на груди была распахнута.

– Возможно, именно так нам и следует поступить.

– Что?! – Пол покачнулся под ее ногами. – Что ты имеешь в виду? Ты сам сказал, что мы идеально подходим друг другу, а теперь ты говоришь совершенно обратное?

– До сегодняшнего вечера я не понимал, чего я от тебя требую. Я был слишком сосредоточен на том, чем мне приходится жертвовать: покидать горы, оставлять работу, которая до встречи с тобой была для меня всем, бросать собаку!

– И теперь ты меняешь свое мнение? – Кристин достала шелковый халат из шкафа, но не надела его, продолжая держать перед собой, в глазах у нее все расплылось. – Это здорово. Просто замечательно!

– Нет. – Алек подошел к ней и заговорил тише: – Теперь я задаю тебе тот же самый вопрос, который задавала мне ты. Если ты выйдешь за меня замуж, Крис, ты потеряешь одобрение своего отца и никогда не вернешь его. Как скоро ты возненавидишь меня из-за этого?

У Кристин перехватило горло, и она не могла говорить.

Алек подошел к ней, мягким жестом заправил за ухо прядь растрепавшихся волос и, словно с ребенком, заговорил с ней успокаивающим тоном.

– Понимаешь, печально то, что ты можешь отказаться от нашей любви ради чего-то, что, как ты считаешь, тебе необходимо заслужить. Но я уже говорил, ты не должна ничего заслуживать, это родители должны отдавать свою любовь без каких бы то ни было условий.

– Я не отказываюсь от нашей любви. – Кристин посмотрела ему в глаза. – Это у тебя вдруг неожиданно возникли сомнения.

– Я просто вижу реальное положение дел. Пока для тебя важнее всего произвести впечатление на отца, у наших отношений нет ни малейшего шанса.

– Ты хочешь, чтобы я разругалась с ним? Разорвала с ним все отношения? Чтобы наплевала на его мнение?

– Кристин, послушай меня. – Сомкнув руки, Алек обнял ее. – Ты растрачиваешь свою жизнь на то, чего ты никогда не получишь. И ты хочешь, чтобы я тоже посвятил этому свою жизнь? Но ради чего? Ради брака, который, как я начинаю понимать, не имеет ни малейшего шанса на успех? Я не вписываюсь в тот мир, в котором живет твоя семья, точно так же, как ты не вписываешься в мой. Но мы оба прекрасно вписываемся в мир Силвер-Маунтин. Давай вернемся туда.

– Я не могу. – Кристин закрыла глаза, эти слова разрывали ей сердце. – Если я разорву контракт с больницей, это повредит моей карьере и поставит в неловкое положение моего отца. Я не могу этого сделать! Черт возьми! Не могу!

– Ты можешь! Точно так же, как ты можешь принять правду. Кристин...

Она почувствовала, что Алек обхватил ладонями ее лицо, открыла глаза и увидела, что он пристально смотрит на нее, как будто пытаясь внушить ей принять его решение.

– Отец никогда не будет любить тебя так, как он любит твоего брата. Никогда. И что бы ты ни делала, тебе этого не изменить. Ты можешь без ракеты слетать на Луну и обратно, но твой отец будет считать это заслугой Робби. Вот чего ты боишься. Ты не боишься высоты. Ты боишься посмотреть правде в глаза.

Кристин отстранилась от Алека, и комната поплыла перед ней.

– Какое отношение к этому имеет мой страх высоты?

– На самом деле в глубине души ты давно знала, что можешь обогнать своего брата, но это не будет иметь никакого значения, поэтому ты выдумала удобную отговорку, чтобы не кататься на лыжах вообще.

– Но это же просто смешно. – Она повернулась к Алеку спиной, сбросила бюстгальтер и накинула халат. – Ты хочешь сказать, что моя фобия на самом деле не существует?

– Я видел, что сегодня вечером у тебя был приступ паники, точно такой же, как в тот день в горах, и сегодня, когда ты поняла, что то, что я говорю, – это правда, все повторилось, потому что ты знала, что произойдет, когда твои родители познакомятся со мной. И точно так же, сейчас ты понимаешь, что у нас нет ни малейшего шанса, если мы останемся здесь. Признай же это, Кристин, и поставь наши отношения на первое место. Поставь на первое место свои интересы.

– Как было бы удобно для тебя, если бы я на первое место поставила свои интересы, ведь в этом случае тебе не пришлось бы ни от чего отказываться!

Алек долгое время пристально смотрел на нее, казалось, что его охватило странное спокойствие.

– Я безгранично люблю тебя. Неужели ты думаешь, что когда-нибудь то же самое тебе скажет твой отец?

– Он гордится мной! – продолжала упорствовать Кристин, но на ее глазах выступили слезы. – Я заставила его гордиться мною.

– Это не то же самое.