Просто волшебство

Бэлоу Мэри

А уж о том, что скажет его мать, когда он представит ей дочь Уильяма Осборна как свою невесту, и думать не стоит. Питеру отчего-то казалось, что его догадка верна.

– Все знают, что ты со мной, – сказал Питер. – Возможно, кто-то даже видел, как мы уехали в экипаже. Все решили, что я повез тебя в Сидли, где мы остались на обед.

– Я отчего-то очень часто представляю, как убегаю и вырываюсь на свободу, – проговорила Сюзанна. – Однажды я уже сбежала, но теперь думаю, что поступила опрометчиво. Правда, все кончилось хорошо – судьба привела меня в Бат, где я счастлива. Отчего же мне хочется

бежать от этого счастья?

– Наверное, это не все, что тебе нужно в жизни? – предположил Питер. – Я бы сейчас с тобой убежал хоть на край света, если б знал, что мы там, как в сказке, заживем счастливо и умрем в один день. Предлагая тебе летом вместе уехать в Уэльс, я, наверное, не шутил. Да даже не наверное, а точно. Но ни о чем подобном я более тебя не прошу.

– Вот как? – выдохнула Сюзанна.

– Потому что сказки – это сказки, – сказал Питер. – Нет такой волшебной страны, где можно жить беззаботно и счастливо. Чтобы обрести счастье, нужно трудиться. Именно этим я и собираюсь заняться в ближайшем будущем. Я решил это, уезжая из Бата. Не спрашивай, что и как я намерен делать, – я и сам еще не знаю. Но в конце концов я убью одного или даже двух драконов и постараюсь любить себя. А потом, возможно, смогу предложить миру и тебе нечто большее, чем галантность.

Сюзанна внимательно посмотрела на него, и на ее глазах, несмотря на улыбку, выступили слезы.

– Я не жалею, что тогда сбежала, – сказала она. – Я довольна тем, как сложилась моя жизнь. Если б я не сбежала, мы никогда бы не встретились. Но я больше не убегу. Я вернусь в Финчем и встречусь со своими родными, хотя мне будет нелегко. А после Рождества я вернусь в Бат и постараюсь как можно лучше делать свое дело.

– Ты не жалеешь, что мы встретились? – спросил Питер.

– Нет.

– Я тоже.

– Однако мне пора в Финчем, – сказала Сюзанна.

– Скоро будет пора, но не сейчас.

Она приподнялась на локте и поцеловала Питера в щеку. Затем стала осыпать его мелкими поцелуями и наконец коснулась губ. Прижав ладонь к плечу Питера, она заставила его лечь на спину.

Господи помилуй, подумал Питер, заинтригованный, да ведь она собирается заняться любовью!

Когда они сегодня добрались до спальни, он – Питер был уверен, что и она тоже, – едва сдерживал свое желание, а потому приступил сразу к главному. У нее же, судя по всему, выдержки было побольше.

В любовных ласках Сюзанна ничем не уступала куртизанке… впрочем, это, наверное, не совсем так. Дело скорее в том, что он был готов к любви и ей почти не потребовалось усилий, чтобы возбудить его. Как бы то ни было, а она преодолела свою скромность, которая поначалу не позволила ей снять с него бриджи. Ее руки с помощью губ, языка, зубов скользили по его телу, лаская, поглаживая, останавливаясь и дразня там, где это было нужно.

Какое-то время Питер лежал неподвижно, прижав к кровати вытянутые вдоль тела руки. Он наслаждался безупречностью ее прикосновений, удивляясь ее смелости, ее чуткой интуиции, благодаря которой она знала, как пробудить страсть, не доводя в то же время ее до высшей точки. Но вот ее губы сомкнулись вокруг его соска, который она то прикусывала зубами, то ласкала языком. Питер со стоном запустил пальцы в ее золотисто-каштановые локоны и тихо рассмеялся.

– Помилосердствуй! – взмолился он.

Сюзанна, подняв голову, улыбнулась. На ее щеках алел румянец, глаза горели желанием.

– Но я не хочу быть милосердной, – ответила она низким грудным голосом и приблизила к нему свое лицо. Затем, дотронувшись до его губ кончиком языка, она поцеловала Питера, для которого ее ласки превращались в настоящую пытку. Продолжая экзекуцию, Сюзанна оперлась на руки и устроилась на нем верхом.

Питер провел ладонями по восхитительному изгибу ее спины и впился пальцами в крепкие, округлые ягодицы. У нее была прекрасная грудь, не слишком большая, но крепкая и красивой формы. Сюзанна снова склонилась над ним для поцелуя, и Питер почувствовал, как ее грудь коснулась его затвердевшими сосками, а лоно слегка прижалось к его восставшему члену.

Муки казались невыносимыми, но Сюзанна хотела именно этого, и он ей подчинился.

– Ведьма, – пробормотал Питер.

Стоя на коленях и покусывая его нижнюю губу, Сюзанна рукой ввела его член в себя.

О!..

Ее горячее и влажное лоно крепко сжалось.

Питер положил руки ей на бедра и медленно вдохнул. Эти изощренные ласки очень походили на мучение, на сладостную муку, и Питер боялся прервать ее своей поспешностью. Его губы медленно растянулись в улыбке.

– Повторюсь, – сказал он, – мое место здесь и с тобой, нигде больше.

Сюзанна нависла над ним, упершись руками в кровать по обеим сторонам от него, и еще крепче сжала его бедра коленями, затем приподнялась и снова опустилась. Закрыв глаза и прижав подбородок к груди, она продолжала двигаться таким образом.

Боже, подумал Питер, прежде чем страсть затмила ему разум, она занимается с ним любовью сверху. Некоторое время он лежал неподвижно, покачиваясь на волнах блаженства, но вот его руки крепко сжали ее бедра, и он несколько минут двигался в одном ритме с ней, пока приблизившаяся кульминация не нарушила их ритм: Сюзанна надавила вниз, а Питер подался вверх.

Это было невероятно.

Неземное блаженство.

Это не просто страсть, это любовь, подумал Питер, когда Сюзанна обрушилась на нею и он накрыл ее одеялом.

Никогда прежде ему не приходило в голову, что между первым и вторым есть связь.

Несколько минут он держал Сюзанну в объятиях. Они не спали. Питер знал, что в эту минуту она повторяет себе, что это конец.

Но нет, это не конец. Он был готов даже безоружным сразиться с целым полчищем ужасных огнедышащих драконов.

Это не конец…

Это конец, думала Сюзанна, прижимаясь к плечу Питера, впитывая исходящее от него тепло, когда экипаж свернул на дорогу к Финчем-Мэнор. Вполне возможно, они еще увидятся. Не исключено даже, что на балу в Сидли. Он говорил о приглашении, хотя она еще не думала об этом.

На самом деле все уже кончено. Конец любви без будущего. Это конец.

Но в то же время и начало нового. Интересно, приехали уже дедушки с бабушкой, гадала Сюзанна.

Ее дедушки и бабушка.

Говорить про себя эти слова было так непривычно, что она до сих пор, повторяя их, чувствовала удивление.