Простой план
Шрифт:
В дверях мы перебросились парой фраз, и я попрощался. На улице было холодно, промозгло. Мать зажгла фонарь во дворе, и от его сияния стало чуть теплее и уютнее.
– Ты в курсе дела? – спросил я ее. Она кивнула.
– Вы с ним говорили о том, как жить дальше?
– Мы справимся, – тихо ответила она.
Ее хладнокровие и отцовское упрямство подействовали на меня угнетающе. Похоже, они не представляли, какая опасность нависла над ними.
– Но дело дрянь, мама, – сказал я. – Вы должны…
– Все будет в порядке, Хэнк. Мы справимся, –
– Мы с Сарой можем дать вам несколько тысяч. Мы могли бы тоже взять ссуду. Я договорюсь с банком.
Мать покачала головой.
– Мы с отцом готовы к лишениям. Нас это не пугает. Не надо за нас переживать.
Она улыбнулась и подставила мне щеку для поцелуя.
Я поцеловал ее, и она открыла дверь, собираясь вернуться в дом. Я видел, что она не хочет продолжать этот разговор и не разрешает мне помочь им. Она гнала меня.
– Будь повнимательней за рулем, – проговорила она. – Асфальт скользкий после дождя.
Я побежал к машине. Усевшись за руль, я обратил внимание, что фонарь во дворе погас.
На следующее утро я позвонил отцу с работы. Я хотел, чтобы он приехал в город и пошел со мной в банк переговорить с управляющим, но он отказался. Он поблагодарил меня за участие и сказал, что, если ему захочется принять мою помощь, он ко мне непременно обратится. Пока же, как он выразился, он контролирует ситуацию. Сообщив мне это, отец повесил трубку.
Это был наш последний разговор. Через два дня отца не стало.
Сара выключила душ, и, нарушая внезапно воцарившуюся тишину, в моем сознании прозвучал чей-то шепот: «Ты забыл сходить на кладбище».
Был первый день нового года, а это значило, что мы с Джекобом проводили год, не посетив родительских могил. Я задумался, стоит ли придавать такую значимость этому мероприятию. Мне всегда казалось, что хранить и чтить память об умерших гораздо важнее визита на кладбище. Я не видел особого смысла в нашем присутствии на могилах. К тому же не случится ничего страшного, если мы съездим туда сегодня днем – всего лишь на двадцать четыре часа позже обещанного срока. Я был уверен в том, что отец, учитывая возникшие обстоятельства, простит нам это опоздание.
Но в тот же миг я понял, что важность этого ритуала как раз и заключалась в необходимости его строгого соблюдения: он предполагал, что в конце каждого года мы должны были на полдня отрешиться от всего земного и посвятить несколько часов памяти наших родителей. И именно эта кажущаяся неудобной дата – тридцать первое декабря – придавала событию особый оттенок. Канун Нового года был своего рода рубежом, который мы должны были преодолеть, отправной точкой для прыжка в будущее.
Я уже начал было обдумывать возможные формы покаяния, причем все они в конечном счете сводились к идее довести число посещений кладбища до двенадцати, по разу в месяц, – но в этот момент из ванной вышла Сара.
Она была обнажена, если не считать желтого махрового полотенца, обмотанного
В комнату хлынул серый утренний свет. Небо за окном затянуло облаками, на улице было холодно и неуютно, деревья стояли голые и темные.
Глаза мои были полуоткрыты; Сара взглянула в мою сторону, но, казалось, не заметила, что я уже проснулся. Она размотала полотенце и, наклонившись, начала вытирать волосы. Я продолжал наблюдать за ней, потом проговорил:
– Мы забыли съездить на кладбище.
Она, не разгибаясь, удивленно посмотрела на меня. Потом опять занялась волосами. Сушила она их старательно; я слышал, как трется о кожу головы махровая ткань полотенца. Закончив, Сара выпрямилась и обмотала полотенце вокруг груди.
– Вы сможете сделать это сегодня днем, – сказала она. – После того как ты сходишь к самолету.
Она подошла ко мне и присела на край постели, широко расставив ноги и оперевшись тяжестью своего тела на руки. Я немного приподнялся, чтобы лучше видеть ее. Она взглянула на меня и, ахнув, прикрыла рот рукой.
– О Боже! – воскликнула она. – Ты же весь в крови!
Я тронул рукой шишку. Она уже почти рассосалась, но на лбу запеклась кровь.
– Наверное, она кровоточила всю ночь, – предположил я.
– Болит?
Я покачал головой, ощупывая рану кончиками пальцев.
– Похоже, шишки уже нет.
Сара кивнула, но ничего не сказала.
– Страшно подумать, что ворона могла запросто клюнуть меня в глаз.
Сара отсутствующим взглядом окинула мой лоб. Нетрудно было догадаться, что думает она совсем о другом.
– Тебе надо сказать Джекобу, что ты пойдешь к самолету. Может, стоит и его взять с собой.
– Зачем?
– Просто мне кажется это разумным. Еще не хватало, чтобы он или Лу, случайно проезжая мимо, увидели твою машину возле парка. Они подумают, что ты пытаешься надуть их.
– Они не увидят моей машины. Я успею обернуться, прежде чем они вылезут из постели.
– Это простая мера предосторожности, Хэнк. Отныне нам надо быть начеку. И просчитывать все на два хода вперед.
Я подумал и скрепя сердце согласился. Сара пристально смотрела на меня, словно ожидая моих возражений. Убедившись в том, что их не последует, она через одеяло сжала мою ногу.
– Но мы не будем говорить ему о том, что ты подложишь в самолет часть денег, – заявила она. – Тебе придется спрятать их под курткой и одному пробраться в кабину.