Простой советский спасатель 3
Шрифт:
М-да, профессионализм наших медиков растет день ото дня на глазах у изумленных пациентов. Кто б меня слушал! Василиса отработанным движением сунула градусник мне под мышку, велела зажать и держать. Затем всунула в уши оливы*, подхватила мою руку, приложила прохладную головку аппарата к венам на сгибе локтя, велела заткнуться и сидеть, не шевелясь.
Через минуту озадаченная девушка закончила мерить мне давление, буркнув «все в норме», еще раз приложила ладошку к моему лбу, нахмурилась, повторила приказ сидеть на месте ровно и снова ушла в дом. Когда вернулась, стетоскопа на ней уже не было.
—
— Здоровый лоб, а ведешь себя как маленький! — рассердилась Василиса. — У тебя Лесаков, между прочим, сотрясение мозга! А ты то шляешься непонятно где, то по пожарам носишься, как угорелый, то органы за тобой приходят с утра пораньше! О каком выздоровлении может идти речь? Заработаешь осложнение, а нам потом лечи!
Я протянул Василисе градусник, а затем, неожиданно для самого себя, притянул ее к себе, крепко прижав к груди. При этом мой подбородок уперся аккурат в ложбинку, а глаза невинно таращились на растерявшуюся девушку.
— Пус-сти! — упершись ладошками в мои плечи, Василиса сделала попытку вырваться. — Пусти, сказала!
Я медленно разжал руки, выпуская хозяйку из захвата. Ну, а что, ей можно, а мне нельзя?
— Вот дурак, ну дурак же! — фыркнула Василиса, косясь то на меня, то на градусник. — Здоров! Свободен!
— Так точно, товарищ медсестра! — дурашливо гаркнул я. — Спасибо, Васён, — я окинул девушку нежным взглядом, отчего она смутилась еще больше, но быстро взяла себя в руки. — Спасибо за все, — я подхватил папку и остановился, ожидая, когда хозяйка пройдет вперед, чтобы выпроводить нахального гостя.
Моя дурацкая шутка с объятиями имела неожиданное продолжение. Василиса никак не могла придти в себя. Щеки чуть зарумянились, грудь высоко вздымалась, никак не желая успокоиться. В женских глазах появилось что-то неуловимое, но такое соблазнительное.
Знал я этот взгляд, когда женщина решает для себя — да или нет. Но с Василисой меня точно ждал полный облом. Тут тебе не там, тут родной и любимый Советский Союз, в котором секса нет, но он есть. А вот моральные принципы и прочая психология цветет махровым цветом.
У Василисы Тимофеевны точно давно никого не было, оттого и такая бурная реакция на крепкие мужские объятья. Вот только я в роли кавалера не подхожу, больно молод с её точки зрения. Как говорится, и хочется, и колется, и совесть не велит. Съест потом себя поедом, что пацана зеленого совратила.
Ну да ладно, дурканул я не со зла, продолжения мне не нужно. У меня при необходимости вроде есть с кем покувыркаться. А с учетом последних новостей однозначно нужно наведаться в гости в ту уютную квартирку и попытаться выяснить у Нины, за каким чертом она сняла меня на пляже. До этого момента я был уверен — случайность. Теперь все предстало в другом свете.
Василиса, наконец, сделал свой выбор, женская грудь в вырезе халатика разочаровано колыхнулась, принимая решение хозяйки, и девушка пошла к калитке. На узкой тропинке мы едва разошлись, когда я пытался выйти на улицу. Васёна судорожно вздохнула и прикусила нижнюю губу, втянула в себя всё, что втягивалось, пропуская меня и стараясь не прикасаться.
А во мне словно черт поселился. Протискиваясь мимо такой шикарной девушки, я не удержался, быстро наклонился
Игривое настроение пропало почти сразу, едва я увидел дом, возле которого утром стояла Нина.
Постоять, подождать, последить что ли? А сели она в гостях была? Весь день насмарку, а у меня дел невпроворот, точнее, одно, но очень важное. Папка с архивами Федора Васильевича буквально жгла руки, так хотелось доизучать документы. Может, повезет, и найду что-нибудь на Пруткова или даже на себя и своероство с арзивариусом.
Меня все еще терзали смутные сомнения, и рассказ мичмана о подкидывании детей и прочей Санта-Барбаре казался нелепым. Хотя жизнь такая штука, что порой сюжеты книг кажутся банальными и пресными по сравнению с фортелями, которые подкидывает судьба. Далеко ходить не надо, вот он я в семьдесят восьмом году в чужом теле.
Я вздохнул и потопал дальше, решив не терять время даром, не светиться в чужом дворе. Случайно, но я узнал, что Нина — невестка Сидора Кузьмича, отсюда и буду плясать в своих размышлениях. Черт, надо срочно выяснить, какой нынче день недели, и если не прошляпил, сходить все-таки на свидание к жгучей брюнетке.
На душе мерзко мяукнула кошка, словно я задумал пакость. Я напрягся, пытаясь понять, что не так. Отчего мысль поваляться с красавицей Ниной в постели вдруг вызвала такую странную реакцию. Перед глазами неожиданно проплыла Лена в белом сарафане отчего-то с авоськой в руках, в которой болтался пустой трехлитровый баллон.
Я моргнул, оказалось, это не глюки, девушка действительно задумчиво шагала по тротуару к Военторгу, возле которого стояла будка с разливным молоком. Я глянул на солнце и удивился: молоко уже распродали, зачем тогда девчонке трешка? И вспомнил: в тени раскидистого ясеня стояла бочка с пивом. Если возле парка через дорогу под кленом торговали квасом, то возле продуктового продавали самый любимый мужской хлебушек — жидкий.
Надо же, не знал что Николай Николаевич любит пиво. Хотя, если он доктор — не мужик что ли? Это как миф про учителей о том, что они не должны пить, курить, сексом заниматься, материться. Эдакие совершенные роботы, а не люди. Ты же учитель! И что? Молчать и терпеть в тряпочку, сносить неадекватов с вежливой улыбкой? Шаркать ножкой и все время извиняться? Доизвинялись, елы-палы.
Эх, славное все-таки времечко: труд учителя все еще важный и ценные, а профессия — уважаемая. Не то что в мое время, доброхоты из министерства, ни дня не проработавшие в школе или детского саду, свели работу педагога не просто к услуге, смешали профессию с грязью, позволив родителям и детям топтать честь и достоинство тех, кто не может себя защитить, потому что не имеет на это право. Отобрало государство у учителей такое право.
Я дошел до угла и осторожно выглянул. Точно, Лена стояла в очереди за пивом, задумчивая и… красивая, аж дух захватывало. Черт, Лесовой! Что с тобой? Влюбился что ли на старости лет? Или это Лесаковские гормоны от воздержания скачут?