Пространство
Шрифт:
— Если бы я мог, — ответил Холден. — Вы слишком далеко зашли, Мартри. Разоружите челнок и верните Наоми. Давайте поищем способ разрядить напряженность.
Неопределенная улыбка Мартри сменилась столь же неопределенной мрачностью. Шеф службы безопасности достал еще одну салфетку и прижал ко лбу. На салфетке осталось одно алое пятнышко. Затем он скрестил руки — непринужденно и решительно. Холден понимал, что это обдуманный жест, который намеренно выдают за случайный. Люди, столь тщательно контролирующие каждое движение, его восхищали и пугали.
— Я действую исключительно в рамках своих полномочий, — заявил Мартри. — Защищаю имущество и персонал.
РЧЭ.
— Вы убили группу колонистов и похитили моего старшего помощника, — возразил Холден, постаравшись, чтобы голос не дрогнул. Не удалось.
— Я убил несколько самозахватчиков, чтобы не дать им убить нас. Все они участвовали в заговоре и подготовке атаки на имущество и персонал РЧЭ. Защищать которые, как я уже сказал, — моя работа.
— А Наоми…
— И я захватил саботажницу, которую задержу на время расследования. Термин «похищение» не только оскорбителен, но и неточен.
— Вам нужен взрыв, — вздохнул Холден. — Вы только и ждете очередного шанса испортить дело, да?
Снова улыбка. Ни нахмуренные брови, ни улыбки его ничего не значат. Просто новая маска. Холден представил, что творится в голове у Мартри, и его передернуло.
— Я на каждой стадии ограничиваюсь необходимым минимумом мер, — проговорил тот с той же пугающей улыбкой.
— Нет, — возразил Холден. — Вы могли бы уйти. У вас был «Израэль». После первой атаки вы могли отвести своих и дождаться расследования. Если бы вы это сделали, многие были бы сейчас живы.
— О нет, — покачал головой Мартри. Он встал и расцепил руки. Каждое движение медлительно, обдумано, несет угрозу. — Нет, вот на это мы не пойдем. Не уступим ни сантиметра. Захватчики могут биться об нас, пока не рассыплются в пыль, но мы никуда не уйдем. Потому что… — улыбка Мартри превратилась в оскал, — это тоже моя работа.
Дорога от офиса службы безопасности до комнаты за общей столовой была недолгой, но очень темной. Голубоватое свечение Миллера ничего не освещало, но странно успокаивало.
— Привет, старик, — поздоровался Холден.
— Надо поговорить. — Миллер улыбнулся собственной шутке. Теперь он еще и шутил. Он был почти настоящий. Почему-то это пугало больше, чем его прежний бред.
— Знаю, но я немножко занят: мешаю людям перестрелять друг дружку. Или нас, понимаешь ли.
— И как дела?
— Ужасно, — признался Холден. — Я потерял единственное преимущество, какое у меня было.
— Да уж. Пока Наоми на их корабле, «Росинант» можно в расчет не принимать. Какая глупость — подпустить ее к тому кораблю.
— Я тебе этого не рассказывал.
— Мне что, притвориться, что я не из твоей головы? — Миллер по-астерски пожал плечами. — Могу, если тебе так уютнее.
— Эй, Миллер, — быстро спросил Холден, — о чем я сейчас думаю?
— Очко за творческий подход, малыш. Ответ получился бы долгим и не таким забавным, как тебе кажется.
— Вот и не лезь ко мне в голову!
Миллер остановился и придержал Холдена за плечо. И опять прикосновение его пальцев оказалось на удивление реальным. Сжал, как клещами. Холден попробовал вырваться и не сумел. А ведь призрак просто нажимает соответствующие кнопки у него в мозгу.
— Я не шутил, нам надо поговорить.
— Выкладывай, — кивнул Холден и отодвинулся, когда Миллер выпустил его плечо.
— К северу отсюда есть место, которое мне надо осмотреть.
— То есть я должен его осмотреть?
— Ага. — Миллер кивнул по-астерски, кулаком. — Так.
Холден против воли заинтересовался.
— Что там?
— Оказывается, наше появление вызвало у местных маленький переполох, — объяснил Миллер. — Наверное, ты заметил. Хлам по всей планете начал просыпаться.
— Да, я о том и хотел с тобой поговорить. Ты виноват? Ты можешь этим управлять?
— Шутишь? Я — кукла на чужой руке. Протомолекула так глубоко запустила палец мне в задницу, что я мог бы обгрызть на нем ноготь. — Миллер засмеялся. — Я и собой-то не управляю.
— Просто кое-что из этого хлама выглядит опасным. Скажем, тот робот. А ты ведь сумел отключить станцию в медленной зоне.
— Потому что оно этого от меня и хотело. Ты можешь приказать солнцу взойти — если выберешь подходящее время. Но не я веду автобус. Подчинить его себе не проще, чем уговорить человека прекратить судорожный припадок.
— Ясно, — сказал Холден. — Нам надо убираться с планеты.
— Только прежде еще эта штука. Эта не-штука. Слушай, я составил очень приличную схему глобальной сети. Занес в нее весь просыпающийся хлам. Кроме одного места. Там вроде как большой шар пустоты.
— Может, там просто место, где нет узлов этой сети? — пожал плечами Холден.
— Малыш, вся планета — один узел сети. В нем не должно быть недоступных мне мест.
— И что бы это могло значить?
— Например, то место просто совсем-совсем сломалось, — сказал Миллер. — Вариант любопытный, но бесполезный.
— А какой вариант полезный?
— Найти обломок того, что убило эту планету.
Минуту они стояли молча. Холодный вечерний бриз Илоса дергал Холдена за штанины, а сыщика вовсе не задевал. В основании позвоночника у Холдена зародился холодок, медленно пополз вверх по хребту. Волоски на предплечьях встали дыбом.
— Не хочу я этого искать, — сказал он наконец.
— А я хочу? — Миллер улыбнулся — дружелюбно, насколько было в его силах. — Свобода воли довольно давно не желает иметь со мной ничего общего. Но там улики. Ты должен идти. Рано или поздно так все равно будет.