Просыпайся, любимый
Шрифт:
Глава 15.3
Не сразу понимаю, что Рафаэль имел ввиду, но доходит, когда он вдруг отдает мне больше силы Геррии, чем я дала ему.
— Откуда? — выговариваю я, пытаясь его оттолкнуть. Но нет во мне сил. Одна рука прикована к стене, вторая изранена демоническими когтями.
— Молчи, — тихо велит мне Рафаэль.
Некромантия растекается по венам вместо крови. Захватывает каждую мою мысль, каждого… что за… Что это за армия мертвых, черт возьми, над нами? Там, вверху?
Я вообще всё ещё не верю, что Рафаэль
У меня будто ломается каждая косточка в теле, перекручивается каждый нерв. Мне так больно от это лишней силы. Я понимаю насколько она во мне лишняя.
Рафаэль резко отворачивается, отстраняется потому что начинает гореть. Не хочет меня обжечь. Зажимает рану, которую ему нанес демон хаоса, ждет, когда заживет. Через пальцы, вырывается огонь, это выглядит так жутко... Какое-то время мы каждый сам по себе, каждый со своей болью. Со своим диким холодом, жаром, усталостью… Мне так тяжело, что едва не теряю сознание, в глазах темнеет. Хочу согнуться, но не могу - кандалы мешают, пытка становится совсем невыносимой.
Рафаэль вытирает рукавом лицо и снова поворачивается ко мне, присаживается напротив.
— Нет, хватит… Пожалуйста… — ною я, потому что мне и правда хватит. Всё. Я не выдержу больше. Мне остается только вжаться в стену, попытаться отвернуться. Но Рафаэль хватает меня за голову и насильно поворачивает к себе.
— Немного осталось, ты справишься. Ты этого хотела, забирай и не трусь. Мне ты нужна сильной, — Рафаэль вжимается в мои губы в настойчивом жестком поцелуе, насильно отдает мне остатки некромантии. Я дергаюсь, мне больно, не могу терпеть и тихо скулю, он гладит меня по голове, пытаясь успокоить. И этой же рукой он отдает мне всё больше.
Он отрывается от меня и упирается лбом в мой лоб, не выпускает, не дает отвернуться.
— Рафаэль, мне плохо, — стону я тихо.
И это правда, меня будто наизнанку выворачивает. Почему я думала, что это воодушевляет? Почему я думала, что это самое прекрасное ощущение на свете - быть настолько сильной, владеть такой магией?!
— Я знаю, что плохо. Большая сила это очень тяжело, Фаола, — замечает Рафаэль ровным голосом. Он отпускает меня и отходит, я безвольно повисаю на кандалах, закрыв глаза.
То, что я чувствовала как-то раз в Мертвых Землях, я чувствую опять - мне кто-то смотрит в затылок. На мои мысли. На мое сознание. У меня кто-то в голове.
Рафаэль освобождает меня от кандалов, не знаю как, моя рука просто падает, и я безвольно скатываюсь по стене на холодный пол боком. Обхватываю себя руками, завернувшись в пахнущее гарью пальто. Я просто хочу уснуть, я просто хочу отдохнуть… Деть куда-то эти жуткие ощущения.
Но Рафаэль берет меня за плечи и заставляет сесть, не давая ни секунды передышки.
— Иди сюда, я тебя согрею, — он прижимает меня к себе, обнимает под пальто горячущими руками. А я просто как кукла заваливаюсь на него. Мне хочется только выть, зачем, зачем он это принес… зачем отдал мне?
— Моя мама… — единственное, что я силюсь
— Эта сука жива, сама отдала твою силу мне. — недобро рычит Рафаэль.
Я просовываю дрожащие руки ему под пиджак и обнимаю. Стискиваю непослушные пальцы на рубашке. Он опять горячий, он не хрипит больше, дышит ровно и глубоко. Рафаэль сжимает меня крепче и я чувствую, как сильно бьется сердце у него в груди.
Жив. Люблю. Но так стыдно признаться. Он не поймет и не примет. Мне и себе-то признаться стыдно, потому что кажусь себе ненормальной, сумасшедшей.
Упираюсь ему в шею ледяным носом, ищу запах озона и его кожи.
Так хочется, чтобы эти объятия продолжались бесконечно, так хочется, чтобы он забрал у меня эту боль. Но я вдруг осознаю, что он и так её нес - мою боль, мою силу. Сюда, мне, чтобы отдать то, ради чего я вообще воскресила его.
— Мне так больно, Рафаэль…
— А ты думала, сила дается без платы за неё? Потерпи, это пройдет. — его голос строгий, четкий. — Только времени смириться с этим у тебя нет, нам надо идти убивать Вердера. Даю тебе ещё две минуты и поднимаемся, поняла?
— Давай просто уйдем… в Мертвые Земли, — тихо прошу я.
— Нет. Мы пойдем исправлять то, что я начал в прошлом и то, что ты натворила в настоящем. Хаос Вердера - наша вина. Он сам просто действует на инстинктах Пурпурного Древа. И в нашей воле сейчас его остановить, — возражает Рафаэль.
Позади трещит лед и сквозь него прорезаются фиолетовые острые корни. Я вскрикиваю. Рафаэль, не выпуская меня, разворачивается и поджигает их. И опять заполняет всё вокруг льдом ещё сильнее, мы оказываемся в своеобразном коконе.
— Вставай, — он поднимает меня на ноги, обхватив руками. Я едва не падаю, цепляюсь за его рубашку, где на животе в ткани прогорела дыра, но под ней раны больше нет, Рафаэль невредим. Тяжелое пальто падает на пол. Рафаэль снимает с себя пиджак и надевает на меня, он горячий, нагретый его телом. — Стой смирно, — ворчит он, закатывая мне рукава, словно немощной. — Извини, твою руку залечить уже не смогу. Белое Древо во мне выгорело.
— Давай сбежим, пожалуйста, — я утыкаюсь ему в грудь и плачу, потому что там наверху, я чувствую, сколько там живых мертвецов, там целая армия и она с кем-то дерется. Рафаэль будто оживлял всё, что видел. — Мне так страшно…
— Идти в самое пекло всегда страшно, — отвечает Рафаэль, погладив меня по волосам. — Хватит выть. Ты довольно смело пыталась драться со мной тогда на кладбище.
Рафаэль поднимает катану и крепко сжимает мою руку.
— Я правда боюсь… — смотрю ему в демонические глаза, с пляшущим внутри пламенем.
— Мы никуда не побежим, Фаола. Вердеру нужна твоя сила и Колодец Душ, куда бы ты ни ушла - он пойдет за силой. Поэтому мы идем сражаться. Ты и я.
Меня хватает только на то, чтобы кивнуть со слезами на глазах. Рафаэль смахивает слезу с моей щеки, выпускает руку и разжимает ладонь, в которой тут же является моё копье, которое он протягивает мне.