Против часовой стрелки
Шрифт:
– Там что-то мелькнуло, – указала Ира на автобус.
– Вижу. Давай, поехали. Промчим мимо.
– А как же… – не договорила она.
Наш позывной «Ангелы жизни». Как его заслужили? Вытаскивали людей почти с того света. Помогали, когда ничто человеку помочь не могло. Если наша рация человеческим голосом просила помощи, мы никогда не отказывали. Несколько раз таким образом попадали в бандитские ловушки. Но, опять же, помогали людям тем, что уничтожали такие банды.
– Нас кто-то просил о помощи? – немного удивлённо посмотрел на жену.
– Нет, но…
– Мы туда не полезем, – сказал я. – Медленно езжай мимо.
Внутри автобуса определённо кто-то есть – промелькнула тень. Скользнув в кунг, я забрался на башню. Упёр приклад «Вала» в плечо.
Тяжёлый автомобиль медленно двигался. Вскоре мы поравнялись с автобусом. На руле лежала человеческая рука в беспальцевой перчатке. Стоял сильный металлический запах. На центральной площадке притаилось большое существо. Рассмотреть подробнее не сумел. Чувствовал на себе пристальный взгляд. Безусловно – стоило нам остановиться, и монстр бы сразу напал.
Многоэтажка на углу Дыбенко и Петрозаводской выгорела. На автобусной остановке гора костей, словно их специально укладывали пирамидкой. Дальше стояли две сгоревшие машины. А возле них лежал разорванный мешок с песком. Я почесал бровь, пытаясь понять, к чему бы это…
Зарокотал мощный двигатель. Из двора, наперерез нам, выехал грузовик. Ира начала притормаживать и мы остановились метров за десять. Я внимательно наблюдал за округой. Сказать, что это странно – не сказать ничего. Двигатель, выехавшего поперёк нам грузовика, работал. На кузове красовался выцветший логотип известной фирмы. В кабине никого. Словно машина самостоятельно решила преградить нам дорогу.
– Что делаем? – крикнула Ира.
Самым простым решением казалось объехать грузовик по тротуару. Видимо этого от нас и добивались.
Я закинул «Вал» за спину и взялся за пулемёт. От нас ждали действий. Каких? Слева от дороги широченный тротуар. Там и БелАЗ проедет. Справа тротуар узкий. Ветви хищных деревьев с фиолетовыми листьями склонились над ним. Что от нас хотят? Именно это волновало меня больше всего. Вгляделся в окна высоток по разные стороны дороги. Чуть впереди двухэтажный магазин. Ничего странного не обнаружил.
– Ты что-нибудь видишь? – спросил у супруги.
Несколько мгновений она не отвечала. Наконец отозвалась:
– Грузовик. Этот. Странный.
– Сдавай назад! – крикнул я.
Задраивать люк не осталось времени. Скользнул по лесенке вниз. Ира врубила заднюю передачу и нажала педаль газа. Тяжёлая машина медленно попятилась.
Грохнул взрыв. Наш автомобиль вздрогнул. Я обнаружил, что валяюсь на полу возле кровати. В первый миг даже подумал: «А для чего Ира мотор заглушила?». Когда слух вернулся, услышал его мерное гудение. Воняло гарью. «Вал» давил в спину. Я подскочил и бросился в кабину. Пробравшись через резиновое соединение, увидел жену. Она сидела на водительском месте и округлившимися глазами смотрела вперёд.
– Ты как? – у меня прямо камень с души упал. Главное, что супруга жива и здорова.
– Это что было? – указала она на дымившиеся останки грузовика.
Вновь нас спас КамАЗ. Точнее его бронированная версия.
Наш четырёхосный вездеход повышенной проходимости мог преодолеть преграды высотой до двух метров. В кунге имелись: биотуалет; душ с баком на триста литров; маленькая, но полноценная кухня; двуспальная кровать; закруглённая бронированная башня на крыше, герметичная в закрытом состоянии, а при открытии обеспечивающая угол обзора в триста шестьдесят градусов, КОРДа в ней изначально не было, умельцы в лагере под Тулой, за услугу, вмонтировали туда пулемёт; люком в кабине мы ни разу не пользовались, но как запасной выход, он незаменим; колёса на нашем вездеходе мало того, что прикрыты бронёй, так ещё имеют самозатягивающуюся резину и систему автоподкачки шин; климатическая установка не даёт замёрзнуть даже под Мурманском и не зажариться под Адлером; автосбор дождевой воды не раз выручал в дальних поездках; а водяной и воздушный фильтры позволяли проходить места, где окружающая природа крайне враждебна человеку; четыре топливных бака, каждый на пятьсот литров обеспечивали большую дальность хода, а двигатель, работающий на всём известном топливе, позволял заправлять эти баки чем угодно – главное не смешивать; на переднем бампере находилась лебёдка для того, чтобы эта машина могла сама себя вытаскивать и мы ей даже один раз пользовались, когда под Якутском забрались в такие дебри, где не ступала нога человека; под днищем располагался большой аккумуляторный блок; на крыше, поверх брони установлены солнечные батареи; рация сверхдальнего радиуса действия давала возможность прийти на помощь попавшим в беду людям; минидизельэлектростанция позволяла без заведённого двигателя продолжительное время жить в автомобиле; бортовой компьютер, помимо технических составляющих, предоставлял контроль пространства за автомобилем, для чего сзади укреплены две видеокамеры; мощные фары превращали ночь в день, а система шумоизоляции позволяла игнорировать все внешние раздражители.
Мы нашли этот автомобиль в тот момент, когда считали себя трупами. КамАЗ нас спас от лап изменённых. С тех пор мы вытащили тысячи людей из рук смерти. А так же заслужили позывной «Ангелы жизни».
Не знаю, для каких целей изначально разрабатывалась эта машина. Даже предполагать не берусь. Это не машина, а самодвижущаяся крепость. Может кто-то предвидел апокалипсис, но попросту не сумел добраться к своему Ковчегу?
Недавно мы узнали тайну, которую обычным смертным знать не дозволялось. После этого нас много раз пытались убить. Апогея мы достигли теперь, когда максимально приблизились к секрету, сокрытому от остатков выживших. Логика подсказывала, что чем глубже в столицу мы будем забираться, тем рьянее нас будут пытаться остановить.
Остов развороченного грузовика полыхал и чадил. Вскоре, привлечённые шумом, здесь будут изменённые со всей округи.
– Поехали, – я упал на пассажирское сиденье, «Вал» положил на колени. – Бери влево.
Тяжёлый автомобиль двинулся. Ира начала объезжать препятствие. В разорванной кабине виднелись остатки роботизированного механизма, который и выкатил грузовик перед нами.
На перекрёстке нас ждал огромный завал – авиалайнер снёс два дома. Дорогу перегораживали горы кирпича и плит вперемешку с остатками самолёта. Трагедия, скорее всего, произошла в первые часы после начала апокалипсиса, но пылью здесь воняло до сих пор. Из-за покорёженного фюзеляжа высунулся изменённый. Поблымкал удивлёнными глазами и снова спрятался. Скорее всего, он один. Не подходит место для засады. И для жизни новому витку эволюции не подходит – им требуются тёмные и холодные, желательно подвальные, помещения.
Слева массив деревьев – к ним лучше не приближаться. Оплетут ветвями колёса и что тогда делать? Под Сыктывкаром мы как-то спасли людей, завязших в такой ловушке. Благо у них оказалась рация, а мы проезжали мимо.
– Как думаешь, вон там пролезем? – указала Ира на гору из строительного мусора.
Я присмотрелся. А ведь вполне возможно, что и проедем. Несколько межэтажных перекрытий упали довольно удачно. Весь вопрос в том, насколько удобен спуск с другой стороны завала.
– Давай за пулемёт, – сказал я. – Подстрахуй, на всякий случай. Я схожу, проверю.
Ира перелезла в кунг. По тоненькой лестнице забралась в башню. Скрипнуло крепление КОРДа.
Я открыл дверь и спрыгнул вниз. С опущенным автоматом направился к завалу. Глаза не отрывал от развороченного фюзеляжа, где видел уродливую морду изменённого. Трогать его без надобности. Всех представителей нового мира не перебить. А сам он вряд ли нападёт – по одиночке они трусливы.
Я взобрался по битым кирпичам на первое из межэтажных перекрытий. Покорёженный фюзеляж самолёта находился сбоку. Постарался не смотреть в ту сторону, делал вид, что не видел изменённого. Однако боковым зрением контролировал ситуацию. Медленно вскарабкался к вершине завала. Спуск выглядел не так идеально, как подъём, но вполне приемлемо. В современном мире мы не единственные, кто ездит на вездеходе. В нескольких местах нашлись следы от покрышек, кто-то пользовался этой дорогой.