Против лома нет дракона
Шрифт:
Однако сейчас, месяц спустя, я понимала, почему император Орлен Сираксес, этот блондинистый прохвост, решил удержать расхитительницу своей сокровищницы во дворце именно отбором невест, который, как назло, проводился в момент нашего вторжения в его нескромную обитель. Подверженная этим чарам, я… не могла уйти. Они действовали лучше всяких оков, меня не нужно было запирать, я сама себе препятствовала в планах побега, потому что тянулась к дракону. Мне было интересно, чем он занимается, чем он увлекается, что ему нравится есть. И ему было интересно всё то же самое обо
Вряд ли выберет, пока я здесь, ведь таким образом Орлен Сираксес мог допросить меня, не прибегая к неприятным, пугающим, но привычным методам допросов, с которыми я знала, что делать! Что касается Амулета Всех Стихий…
Однажды, когда я ещё не так сильно ощущала притяжение брачной магии, я попыталась сбежать из дворца через окно выделенной мне спальни. Спальни, которая находилась на этаж выше спальни императора. Прямо. Под. Его. Окном.
— Знаешь… — задумчиво протянул Орлен, держа меня за руку. Его рука была единственным, что удерживало меня от падения на землю, потому как добытую (не зря же я расхитительница сокровищ, в конце концов!) верёвку эта зараза срезал когтем, а меня… поймал за запястье, чтобы я следом за верёвкой не улетела в дворцовый парк. Двери в сокровищницу были закрыты и зачарованы так надёжно, что через неё уже не сбежать. Тем более, без ловца чар. — Даже если Амулет Всех Стихий уже в чужих руках, понадобится немало времени, чтобы научиться им пользоваться. Времени, которого у твоего заказчика не будет, потому что либо он или твои товарищи выдадут себя моим ищейкам, либо ты сломаешься и сама всё расскажешь.
— Не дождёшься, — прошипела я. На «ты» мы перешли так же быстро, как это чудовище решило, что засунуть меня на свой отбор невест — гениальная идея. Мне понравилось, как звучит его имя…
Орлен огладил свободной рукой участок оголённой кожи моего предплечья. Свой прекрасный бронированный плащ назад я так и не получила, а сбегать в выданных неудобных девичьих платьях было смешно. Пришлось раздеться до белья, смешного, но хотя бы чуть более удобного.
— А ведь я единственный, кто удерживает тебя от падения, лисичка.
Из-за того, что первые дни отказывалась называть даже имя без фамилии, Орлен прозвал меня лисичкой. На такое обращение его вдохновила маска, что он сорвал и безжалостно выбросил во время моей первой попытки побега. Когда же я сдалась и представилась Таисией, ему уже слишком понравилось называть меня… так.
— По-моему, я пала давным-давно, — рукой, свободной от его хватки, я погладила панталончики, в которых собиралась сбежать.
— О, ну это приятное падение, — не стал спорить Орлен.
В общем, как бы сильно дракон ни волновался о пропаже родового артефакта, он не срывал злость на мне и никак не показывал этого никому во дворце. Хуже было то, что с каждым днём я притягивалась к нему всё сильнее, только вот, в отличие от других драконьих девиц, гостивших во дворце, не была его потенциальной императрицей, я была пленницей. Меня не посылали сюда мои богатые родители за новым статусом для семьи, я пробралась сюда тем ходом, каким приличная драконица никогда не придёт. Если… когда я сдамся под давлением брачной магии, дальнейшей моей судьбе не позавидуешь.
Потому мне надо было сбежать раньше, чем Орлен победит в игре, в которую меня затянул.
Впрочем… император вёл себя так, будто действительно хотел узнать, что за драконы меня бросили. Словно ему была важна судьба бастарда и то, что ненужные драконьи дети в его империи действительно бывают.
Но я напоминала себе, что расположить к себе собеседника жалостью к его судьбинушке — распространённый психологический приём, а Сираксес — всё же правитель и в психологии понимает, потому пока держалась, не говорила правды. Но бежать было пора. И далеко.
Где же носило Лири и Лэйса?!
Глава 8. Стой, что?!
Испытание заканчивалось на том, что приготовленные участницами отбора блюда несли императору на пробу. У меня были сомнение, что моё зелье даже донесут до Орлена, а потому спешила в свои покои за припрятанными столовыми ножом и верёвкой для побега я, не слишком осматриваясь по сторонам и путаясь в по-идиотски роскошном платье. Его нижний слой был выполнен из очень нежной и приятной ткани, но вот верхний… его хотелось содрать!
— Твою ж! — кто-то резко дёрнул меня в узкий служебный коридор, и в нос ударил запах отвратительных духов с едва прикрытыми любовными чарами. Такие отвратительные духи мог использовать только…
— Лэйс? — счастливо промычала я ведьмаку в руку.
Друг, убедившись, что его узнали, тут же отпустил меня и заржал в ладонь.
— Да это не иначе как наша принцесса! Платье нигде не жмёт?
— Не жмёт, — ответила вместо меня Анаилира. Я аж подпрыгнула от неожиданности: подругу было совсем не видно в темноте, только голубые глаза сверкнули. — Там внизу жемчужный шёлк. Мы тут не особо нужны были.
Её слова заставили меня вспомнить кое о чём. Я взвилась.
— Что значит — не нужны были? — зашипела. — Ещё как нужны! Что вы так долго возились? Лэйс, скажешь, что сочинил про меня похоронную песню — убью на месте.
— Не сочинял, — примирительно вскинул руки ведьмак. Но держать язык за зубами за месяц не научился. — По правде говоря, я давно уже написал их про вас обеих.
— Ты написал про меня похоронную песню? — Анаилира сделала шаг вперёд из темноты и схватила парня за грудки.
— Исключительно в практических целях!
Подруга не выглядела убеждённой.
— Лири, ну мы же Тайку пришли спасать, не злись!
Драконица вскинула точёные брови, помолчала, но, схватив нас за руки, в итоге поволокла вглубь тёмного коридора. Видно было чуть больше, чем ничего, и до меня начало доходить:
— Это не служебный коридор. Это портальный коридор!
Ребята ничего не ответили, но мне и не надо было:
— Вы что, совсем сдурели, открывать во дворец императора портальный коридор?!