Против лома нет приема
Шрифт:
Но это решение, хоть и было весьма вероятным, являлось вовсе не единственным. Ведь Юрка был как-никак одним из бойцов Птицына. А с Генрихом, надо полагать, Магомад, после того как вышел из кайфа, смог познакомиться и теперь гулял на свободе только потому, что сумел найти с ним общий язык. Конечно, где-нибудь в родных горах Магомад мог бы проигнорировать это старое знакомство — вряд ли они с Птицеловом побратались и объявили друг друга кунаками. Случись дело в родной области Тарана — наоборот. Юрка мог бы почти ничего не бояться. Можно было бы не сомневаться, что Магомад тут же известил бы Птицына о том, что у него гостят Юноша и девушка, с которыми ему доводилось встречаться зимой, и он готов их вернуть дорогому Генриху
Так или иначе, очной встречи с Магомадом Тарану не хотелось, и он надеялся, что Василиса не подведет.
Тем временем новый босс уже осматривал первый этаж теремка. Голоса сюда, в «номер», почти не долетали, каких-либо членораздельных слов, во всяком случае, расслышать не удавалось. Но кое-какой легкий шум слышался, должно быть, новый владелец придирчиво изучал свою собственность. Вполне возможно, что он уже отдавал какие-нибудь распоряжения по перестройке этого банно-прачечного комплекса.
Конечно, Юрка мечтал о том, чтоб Магомад на второй этаж не поднимался, а направился, допустим, на стройплощадку «главного корпуса», дабы оценить состояние «незавершенки». В конце концов, банный терем был лишь вспомогательным объектом, и, хотя второй этаж был вполне пригоден для жилья, такой солидный человек вряд ли счел бы достойным себя поселиться в таком месте. Во всяком случае, так казалось Тарану.
Но Магомад был человеком обстоятельным. Он пожелал осмотреть в теремке все досконально и направился на второй этаж. Теперь голоса стали слышаться все отчетливей, а шаги по коридору — явно приближаться к той двери, за которой притаились Юрка и Полина. Последняя сидела в кресле ни жива ни мертва, явно боясь сделать лишний вдох или выдох. Таран держал наготове пистолет, хотя прекрасно понимал, что с восемью патронами против десятка, а то и больше «стволов», которые могли оказаться у телохранителей Магомада, ему мало что светит.
Характер звуков, долетавших из коридора, не оставлял сомнений: новый владетель заставлял Василису отпирать все двери подряд и показывать, что за ними находится.
А это значило, что они непременно войдут и сюда. Причем, как понял Юрка из подслушанного, сперва в каждый из номеров входили охранники, проверяя, нет ли каких неприятных сюпризов для своего хозяина, и только потом — сам Магомад. Из этого Таран сделал очень неприятный вывод.
Охранников Магомада в отличие от их хозяина он не знал. Судя по акценту, все они были земляками почтенного аксакала, то есть, заметив посторонних людей, могли сразу открыть огонь на поражение. И были бы правы, ибо при наличии у Тарана «пушки» в руках даже суд присяжных признал бы применение оружия правомерным и не нашел бы оснований усмотреть в этом превышения пределов необходимой обороны. А уж нормальный суд из трех человек, да еще соответствующим образом «подготовленный», — тем более. Может быть, Магомад и был бы потом недоволен поспешностью своих бодигардов, и даже наказал бы их лишением четырнадцатой зарплаты, но Тарану от этого легче не стало бы.
Конечно, можно было рискнуть, вышибить окно и сигануть со второго этажа, а там, воспользовавшись внезапностью, как-нибудь смыться за забор. Но, поглядев в окно, Юрка понял, что этот вариант приведет лишь к тому, что его застрелят несколько
«Под кровать, что ли, залезть?» — с отчаяния подумал :Таран. Но туда ни он, ни Полина не протиснулись бы. Платяной шкаф явно проверят. Туалет и ванну тоже.
А Магомад и сопровожающие его лица находились максимум через две комнаты от убежища Юрки и Полины. Уже вполне отчетливо различались голоса. Васька хоть и заикаясь от волнения, но довольно бойко давала какие-то пояснения по размещению комнат, по вентиляции и теплоснабжению — прямо техник-смотритель какой-то! Ее дополнял более солидный голос, по-видимому, принадлежавший суетливому типу в сером плаще. Наконец, изредка доносились лаконичные изречения Магомада: «Это заменить. Запиши!» или: «Гардины не годятся. Запиши!»
Именно из-за этой фразы Юрка решил отказаться от идеи укрыться за большими шторами. И вообще положение казалось ему все более безвыходным. Либо с гарантией погибнуть в неравной перестрелке, либо мирно сдаться Магомаду, уповая на то, что он постарается не портить отношений с Птицыным. Однако Таран вдруг подумал, что есть еще один, может быть самый вероятный, вариант поведения Магомада. Возьмет, да и вызовет ментов, как всякий честный гражданин, который задержал подозрительную и вооруженную личность, забравшуюся на территорию его частного владения. И тогда Таран может крепко почесаться, если следователи начнут разбираться в его биографии. А заодно почешется и Птицын, если каким-то образом всплывут «хвостики», ведущие к нему от Юрки. При этом варианте, даже если Птицын и не виноват во всех неприятностях, связанных с подрывом «шестерки», Юрка станет ему мешать. А Генрих почти род назад без особого пафоса и угроз произнес фразу, которая Тарану так и врезалась в память:
— Запомни раз и навсегда: в нашей конторе никогда и никого не судят и не сажают. Убивают — это бывает…
Всякий раз, когда Тарану угрожала опасность оказаться в милиции, он вспоминал эту фразу.
Иными словами, получалось, что добровольная сдача Магомаду по причине большой опасности для Птицына — а соответственно для Юркиной жизни! — была почти равносильна смерти. К тому же она сопровождалась бы унижением, а Таран предпочитал сдохнуть, но ни перед кем не унижаться.
В общем, Юрка решил, что семь патронов он постарается не потратить даром, а восьмой — если его до этого не убьют — шарахнет в себя.
Но почти в тот самый момент, когда он уже утвердился в этом решении, взгляд его невзначай упал на вход в номер. Там был такой коротенький коридорчик, справа от входа была дверь в ванную, слева — в туалет. Рядом с дверью туалета была небольшая ниша, в которой располагались вешалка для верхней одежды и ящик с ячейками для обуви. Однако Таран обратил внимание на то, что потолок над коридорчиком сантиметров на сорок ниже, чем потолок остальной комнаты. Похоже, что там было что-то типа короба из толстой фанеры или ДСП, и ежели в этот короб удастся пролезть, то, возможно, есть шанс отсидеться. По крайней мере до тех пор, пока Магомад не осмотрит эту комнату.
Таран, мягко ступая, добрался до ниши с вешалкой и осторожно оглядел ее верхнюю часть. Так и есть, вверху ниши, примерно на одном уровне с потолком коридорчика, была крашенная масляной краской широкая доска, выпиленная из листа 10-миллиметровой фанеры, опиравшаяся на прибитые по верхнему обрезу ниши брусочки. А когда Юрка осторожно уперся в фанеру пальцами, она легко приподнялась! Привстав на ящик для обуви. Таран обеими руками плавно и почти бесшумно сдвинул доску куда-то вбок, внутрь короба. Бросив туда короткий взгляд, Юрка понял, что короб соорудили для эстетики, дабы прикрыть водопроводные трубы, ведущие в ванную и сортир.