Против правил
Шрифт:
– Теперь я Ванда Уоллес. Вышла замуж за Рика Уоллеса.
Кэтрин его помнила. Он был сыном владельца магазина и приблизительно на год старше их с Вандой.
– А я – Кэтрин Эш.
– Да. Я слышала о смерти твоего мужа. Соболезную.
Кэтрин вежливо пробормотала надлежащий ответ, пока Ванда, решив помочь, забирала у нее из рук опасно накренившиеся покупки, а потом быстро сменила тему, не в состоянии спокойно обсуждать смерть Дэвида.
– У тебя есть дети?
– Двое, и этого достаточно. Оба мальчики и оба монстры, – усмехнулась Ванда. – Рик интересовался, не хочу ли я еще раз попытаться родить девочку, но я сказала, что,
Ванда рассмеялась, и Кэтрин на мгновение охватила легкая зависть. Они с Дэвидом обсуждали возможность появления детей, но отложили этот вопрос, решив несколько лет побыть только вдвоем, а потом узнали о болезни Дэвида, и он отказался обременять ее ребенком. У Кэтрин в голове не укладывалось, как муж мог подумать, что его дитя станет для нее бременем, но всегда считала рождение малыша взаимным решением, поэтому не настаивала. Дэвиду хватало переживаний из-за того, что его дни сочтены.
Ванда подвела Кэт к ближайшему столу и свалила покупки на блестящую поверхность.
– Садись, а я пока куплю содовой, и мы отметим твое возвращение. Рул трезвонит направо и налево, что ты приехала навсегда.
Кэтрин медленно опустилась на пустой стул.
– Когда это он успел? – спросила она, задумываясь, видно ли по ней, что она чувствует себя загнанной в угол.
– Да уже две недели только об этом и говорит. Предупредил всех, что ты приедешь домой в День поминовения.
Ванда прошла за прилавок, взяла два стакана со льдом и наполнила их колой из автомата.
«Значит, Рул еще две недели назад дал всем понять, что я возвращаюсь насовсем», – размышляла Кэтрин. В телефонном разговоре с Моникой Кэт сообщила, что приедет погостить, а Рул тут же решил, что на этот раз она останется, и разболтал об этом на каждом углу. Ох, как бы он удивился, если бы она завтра села на самолет и улетела, не оглядываясь…
– Вот, держи.
Ванда пододвинула к ней запотевший стакан.
Кэтрин благодарно приняла ледяной напиток.
– Рул сильно изменился за эти годы, – пробормотала она, даже не понимая зачем, но ей почему-то очень хотелось услышать чье-нибудь мнение о нем. Может быть, он вовсе не такой уж необыкновенный, вдруг она относится к нему с предубеждением.
– С одной стороны, да, а с другой – нет, – сказала Ванда. – Его больше нельзя назвать необузданным, но чувствуется, что Рул все так же опасен. Теперь он лучше держит себя в руках. А вот отношение к нему людей изменилось сильно. Рул знает, как управлять ранчо, он справедливый начальник. К тому же президент местного отделения «Ассоциации скотоводов», если ты не в курсе. Хотя некоторые всегда будут думать, что он дикий, словно зверь.
Кэтрин удалось скрыть удивление. Кое-где на Западе «Ассоциация скотоводов» считалась закрытым элитарным обществом. В других местах, в том числе и здесь, она объединяла владельцев небольших ранчо, которые пытались помочь друг другу. Кэтрин ошеломило, что Рула избрали президентом, ведь он не являлся собственником «Угодьев Донахью». Это нагляднее всего показывало, насколько далеко он ушел от скандального прошлого, насколько респектабельнее стал.
Проболтав с Вандой почти целый час, Кэт заметила, что та ни разу не упомянула Рики – признак того, что Рики так и осталась для местных чужой. Дружи Ванда с сестрой Кэтрин, она спросила бы о ней, даже если бы они виделись на днях.
В конце концов Кэтрин обратила внимание на время и начала собирать покупки, разбросанные по столу. Ванда помогла ей и проводила к кассовому аппарату, где ее свекор выбил Кэтрин чек.
– Мы все еще собираемся на танцы каждую субботу, – дружелюбно произнесла Ванда с улыбкой в глазах. – Может, и ты заглянешь? Если не хочешь идти одна, уверена, Рул согласится тебя сопровождать. Хотя многие мужчины с радостью повидались бы с тобой без дуэньи, особенно если в этой роли выступает Рул.
Кэтрин рассмеялась, вспомнив субботние танцы, которые являлись неотъемлемой частью общественной жизни округа. Большинство отношений, закончившиеся браками – и по крайней мере несколькими беременностями, – зародились именно там.
– Спасибо за напоминание. Я подумаю, хотя мне кажется, Рул не особо обрадуется просьбе исполнять роль моего охранника.
– А ты проверь, – шутливо посоветовала Ванда.
– Нет уж, спасибо, – пробормотала Кэтрин себе под нос, покидая прохладный магазин. Зной ясного техасского дня ударил ей в лицо. У нее не было ни малейшего желания оставаться здесь до следующих танцев. Она окажется в самолете меньше, чем через двадцать четыре часа, и к следующей субботе будет наслаждаться тишиной своей чикагской квартиры, далеко от опасного и соблазнительного Рула Джексона.
Кэт открыла дверцу машины и свалила покупки на сиденье, но, прежде чем сесть за руль, немного постояла на улице, чтобы выпустить из салона жар.
– Кэтрин! Ей-богу, я так и думал, что это ты! Слышал, ты вернулась!
Она с любопытством обернулась, и ее губы растянулись в улыбке, стоило увидеть крупного долговязого мужчину с седыми волосами и загорелой дочерна кожей, кинувшегося к ней с противоположной стороны улицы.
– Мистер Вернон! Как я рада снова вас видеть!
Пол Вернон подошел и сгреб ее в охапку, отрывая от земли. Он был лучшим другом ее отца, и Кэтрин продолжила традицию, подружившись с его сыном, Кайлом. К разочарованию Пола, отношения между ними так и не переросли в роман, но в его сердце навсегда осталось местечко для Кэтрин, и девушка отвечала взаимностью: в какой-то степени старик нравился ей даже больше Кайла.
Пол поставил ее на ноги и повернулся, чтобы подозвать спутника. Кэтрин сразу отнесла того к чужакам, даже несмотря на то, что сама много лет здесь не жила. Одежда мужчины, который, сняв шляпу, вежливо ей кивнул, отличалась от привычной для местных жителей: его джинсы выглядели слишком новыми, а шляпа была явно пошита на заказ.
Мистер Вернон представил его, и предположения Кэт подтвердились.
– Кэтрин, это Айра Моррис. Он приехал присмотреться к скоту и лошадям, у него большая ферма в Канзасе. Айра, это Кэтрин Донахью… извини, не могу вспомнить твою фамилию по мужу. Кэтрин из «Угодьев Донахью».
– «Угодьев Донахью»? – переспросил мистер Моррис. – Разве это не пастбища Рула Джексона?
– Все верно, если интересуетесь лошадьми, обратитесь к нему. У него лучшие скакуны в штате.
Мистер Моррис явно не отличался терпением. Он нервно переминался с ноги на ногу возле Пола Вернона, который, казалось, обрадовался задержке и появившейся возможности поболтать. Кэтрин понимала Морриса. Она кипела от ярости и была вынуждена прилагать огромные усилия, чтобы скрыть это от мистера Вернона. Наконец Пол распрощался, уговаривая ее поскорее заехать в гости. Она пообещала и села в автомобиль прежде, чем старый друг смог продолжить разговор.