Против тьмы
Шрифт:
Затем он подумал о Саймоне. Как только мог их застенчивый и обаятельный друг ввязаться в такую дьявольщину? Теперь Рэкс не сомневался в правоте герцога, утверждавшего, что в современных городах все еще поклоняются сатане, а культ вуду отнюдь не исчез в южных штатах его страны. Он подумал о странных гостях, которых они застали у Саймона, и среди которых лишь Танит казалась нормальным существом. Теперь он был уверен, что, если бы не де Ришло, там действительно совершился бы какой-то ужасный обряд.
Он принялся намыливаться и мысленно постарался разложить по полочкам сложившуюся ситуацию. Первое: Моката оказался адептом левого пути и ради какой-то неизвестной цели приобрел огромное влияние на Саймона. Второе: благодаря их вмешательству, сатанисты покинули дом Саймона, забрав с собой его самого. Третье: Саймону угрожает опасность перекреститься в сатаниста, после чего, как говорил де Ришло, помочь ему будет невозможно. Четвертое: сегодня канун главного шабаша года — вальпургиевой ночи. Пятое, следующее из четвертого: Моката несомненно воспользуется предоставляющимся случаем перекрестить Саймона. Шестое: в ближайшие двенадцать часов необходимо выследить Мокату и отнять у него Саймона. Седьмое: сделать это можно одним-единственным путем — хитростью, мольбами или угрозами вытянуть информацию из Танит.
Рэкс прекратил намыливаться и громко простонал при мысли, что единственная девушка, с которой он все последние годы мечтал встретиться, оказалась замешанной в столь отвратительном деле. Он ненавидел любые формы обмана, тем более, когда дело касалось женщин, однако хорошо помнил и наставления де Ришло, и то, что сейчас самым главным было спасти их любимого друга, которому угрожала страшная опасность.
Он побрился, оделся, и, почувствовав себя после утреннего туалета чуть лучше, выглянул из окна. Стоял великолепный день. В воздухе пахло летом, и погода, казалось, обещала те прекрасные две недели, которыми иногда баловала Англию в начале мая.
К своему удивлению он обнаружил, что де Ришло, обычно не появлявшийся из спальни раньше двенадцати, ушел в половине девятого. Он, очевидно, намеревался провести весь день среди манускриптов Британского музея, освежая в памяти свои знания о древних культах и о мерах защиты против различных дьявольских созданий.
Макс пригласил его на завтрак, но Рэкс отказывался до тех пор, пока слуга с обиженным видом не предложил ему его любимый омлет.
— Повар будет так расстроен, сэр, — сказал он.
Рэкс неохотно уселся за стол, и Макс, наливая ему кофе, украдкой улыбнулся. Герцог оставил ему необходимые указания, а его превосходительство был проницательным человеком. Никто не знал этого лучше его личного слуги, верного Макса.
Когда Рэкс покончил с омлетом, Макс предложил ему бокал, полный какой-то пенящейся жидкости.
— Сэр, его превосходительство считает, — безапелляционно заявил он, — что это лучшее средство против невралгии. Я был очень расстроен, узнав, что вы тоже страдаете ею. Попробуйте этот напиток — его вкус, смею вас уверить, напоминает гранадилью и, мне думается, понравится вам.
С недоверчивым видом Рэкс поднес к губам бокал и залпом осушил его, в то время как Макс вкрадчиво добавил:
— Я слышал, некоторые предпочитают сырые яйца с острым соусом, но его превосходительству, я уверен, известны более действенные рецепты.
— Старый притворщик, — ухмыльнулся Рэкс, ставя пустой бокал на поднос. — Вчерашняя вечеринка была совсем иного рода, хотя я многое бы отдал, чтобы она оказалась такой, как вы думаете.
— Да, сэр! У меня сложилось впечатление, что мистер Арон — увы! — находился не в лучшей форме, если можно так выразиться, когда он — э-э-э — присоединился к нам после обеда.
— Да, я совсем забыл о том, что вы укладывали Саймона в постель.
Макс поспешно опустил взгляд. Он был совершенно уверен в том, что его на первый взгляд невинные действия каким-то образом связаны с последовавшим за этим неожиданным исчезновением Саймона Арона из спальни. Он чувствовал, что поступил неверно, и ловко сменил тему разговора.
— Его превосходительство велел передать вам, что вы можете по своему усмотрению распоряжаться его «Роллс-ройсом» и второй шофер ждет ваших указаний.
— Спасибо, я поведу сам; пусть шофер только подаст машину к подъезду.
— Прекрасно, сэр, а теперь я прошу извинить меня — мне срочно необходимо отправиться в Пэнбурн и приготовить дом к вашему приезду.
— О’кей, Макс — до встречи, как я надеюсь. — Рэкс достал сигарету. Сейчас он чувствовал себя значительно лучше. «Почти отлично», — подумал он, размышляя о том, какой оживляющий мертвецов тоник содержался в сладком лекарстве от невралгии, как назвал его де Ришло. Затем он принялся намечать линию поведения с этой дамой из «Клариджа».
Он чувствовал, что, если ему удастся поговорить с ней, то он сможет добиться ее дружеского расположения. Конечно, не представит проблемы узнать у прислуги отеля ее настоящее имя, но если он назовет себя и попросит ее о встрече, она, скорее всего, откажется. В конце концов, похитив Саймона, они с герцогом расстроили планы Мокаты, и Танит, возможно, будет смотреть на него как на врага. Только личный контакт мог поправить дело.
Он собирался отправиться в «Кларидж», усесться в удобное кресло в холле и ждать, пока не появится Танит. Он отдавал себе отчет, что такой план не оригинален, но, рассуждал он, — никто из женщин, оказавшись в Лондоне, не высидит целый день в отеле. Ну а если она не захочет видеть его — что же, в таком случае он что-нибудь придумает, польстил себе Рэкс.
Ему доложили, что машина подана, и Рэкс отправился в «Кларидж». Договорившись со швейцаром, чтобы «Роллс-ройс» оставался все время около дверей — на всякий случай — Рэкс вошел в отель.
Было всего лишь начало одиннадцатого, вряд ли Танит так рано ушла куда-нибудь. Он уселся в пустом холле, однако ему тут же пришла в голову мысль, что, если придется ждать слишком долго, это может показаться подозрительным.
Он отогнал эту мысль прочь и принялся обдумывать слова, которые скажет когда из лифта появится Танит, и уже заготовил в уме формулу, выражающую его подобающее уважение, тонкое обожание и естественное оживление, но тут в коридоре появился маленький мальчик в ливрее слуги.