Против тьмы
Шрифт:
— Я не верю ни единому вашему слову, — ответил Ричард, — прошу вас немедленно покинуть наш дом.
Моката опять пожал плечами.
— Мистер Итон, вы ведете себя крайне неразумно. Я прибыл к вам всего лишь затем, чтобы немедленно отвезти Саймона Арона в Лондон.
— Вы не сделаете этого.
— Выслушайте меня, прошу вас, — протестующе поднял руку Моката. — Вы совершенно неправильно воспринимаете ситуацию. Я пытался объяснить это вашей жене, и собирался обсудить проблему и с вами тоже. Я даже просил ее послать за вами, она может это подтвердить.
—
— Вы слышали? — в голосе Ричарда прозвучала угрожающая нотка, и лицо его побелело. — Идите, идите, пока я не вышел из себя.
— Жаль, что вы столь упрямы, мой юный друг, — ледяным тоном произнес Моката. — Удерживая у себя Саймона, вы подвергаете колоссальной опасности и его, и самих себя. Но раз вы отказываетесь, позвольте мне хотя бы пять минут побыть с ним наедине.
— Ни секунды, — распахнул дверь Ричард.
— Хорошо. Если это ваше последнее слово… — выпрямился Моката, став, казалось, даже выше ростом; вдруг все его тучное тело сотряслось с ужасной силой, и с его губ сорвались ясные, словно холодные капли, падающие с сосулек на замерзшую поверхность озера, угрожающие слова:
— Сегодня ночью я пошлю к вам в дом посланника, и он заберет Саймона с собой — живого или мертвого.
— Убирайтесь! — сквозь сжатые зубы процедил Ричард. — Вон отсюда, черт возьми!
Не произнеся ни слова, Моката вышел из комнаты. Мэри Лу перекрестилась, Ричард обнял ее за плечи, и они пошли за ним до двери, выходящей из холла наружу. Он ни разу не обернулся, и они смотрели вслед его казавшейся теперь столь ординарной фигуре, пока он неуклюже ковылял по залитой солнцем дорожке, удаляясь от них. Ричард внезапно почувствовал, как Мэри Лу прижалась к нему, трепеща всем своим маленьким телом, и, вскрикнув от испуга, уткнулась лицом ему в плечо.
— О, дорогой, — запричитала она, — я боюсь этого человека, боюсь. Разве ты не видел?
— Что видел, радость моя? — несколько озадаченно спросил он.
— Ну как же! — всхлипнула она. — Он идет под солнцем, но не отбрасывает тени!
Глава 23
«ГОРДЫЙ ПАВЛИН»
Деревенская гостиница, находившаяся неподалеку от Кардиналз-Фолли, была почти такой же старой, как и дом Итонов. Когда-то там размещался весьма крупный постоялый двор, но в восемнадцатом веке, после прокладки новых шоссе, он пришел в упадок, и отныне обслуживал скромные потребности немногочисленного местного населения. Здание много раз достраивалось и перестраивалось и даже лежало в развалинах, поскольку не приносило своим владельцам дохода, достаточного для его ремонта. В таком состоянии его и купил несколько лет назад мистер Иеремия Уилкс, бывший слуга богатого пэра, жившего неподалеку.
Упаковывая костюмы его светлости перед поездками в Шотландию или на французскую Ривьеру, и добывая для него самые удобные места в переполненном поезде, — все долгие годы службы мистер Уилкс не расставался с мыслью, — самому стать владельцем дома, достойного настоящего
Собираясь выйти в отставку, Иеремия поведал о своей заветной мечте своему господину. Тот вызвался купить и отремонтировать для него гостиницу, но выразил сомнения, что у мистера Уилкса хватит денег, чтобы извлечь из нее прибыль, поскольку, по его оценкам, жалованье слуги едва ли позволило Иеремии скопить достаточную сумму денег, чтобы открыть свое дело.
Но в этом его светлость сильно заблуждался. Пусть жалованье Иеремии и было весьма скромным, но он получил от своего господина немалое количество ценных подарков в качестве вознаграждения за некоторые услуги, и таким образом собрал некую сумму, которая изрядно удивила бы его господина, узнай он о ней.
Поэтому мистер Уилкс скромно заявил, что рассчитывает справиться с ведением хозяйства, особенно если его светлость будут столь добры, что порекомендуют своим друзьям его гостиницу как место, где удобно остановиться в охотничий сезон и во время загородных прогулок. Просьба была благосклонно принята, и мистер Уилкс из слуги превратился в хозяина «Гордого Павлина».
Очень скоро в старой гостинице наметились признаки процветания, весьма скромные впрочем, поскольку это не был модный мотель, куда наезжали компании шумных автомобилистов. Но она стала хорошо известна небольшому кругу избранных, желавших провести тихий уик-энд среди очаровательного пейзажа. Ее популярности в немалой степени способствовало неусыпное внимание мистера Уилкса к своим постояльцам и глубокие познания его жены в кулинарном искусстве. В результате им никогда не приходилось ломать голову, каким образом оплатить приходившие по понедельникам счета.
Гостиница Иеремии приобрела еще большую известность, когда он заполнил ее подвал изысканными напитками, которые смог приобрести по весьма умеренной цене у торговца, поставлявшего вина его светлости. Нелепая тирания, ограничивающая продажу спиртного определенными часами, никогда не была для него гнетом, поскольку всех своих посетителей, включая некоторых представителей местного магистрата, он считал своими личными друзьями; случись какому-нибудь ретивому полицейскому поинтересоваться, почему такого-то джентльмена частенько видели рассиживающим пополудни за столиком, страж порядка, несомненно, дрогнул бы под изумленным и презрительным взглядом мистера Уилкса, подкрепленным бесстрастным заявлением, что этот джентльмен всего лишь соблаговолил выразить свое компетентное мнение на предмет покупки партии портвейна.
Короче говоря, этот старинный постоялый двор мог предложить удобства и комфорт, весьма необычные для простой деревенской гостиницы, и Рэкс, конечно, прекрасно знал это место по прежним визитам в Кардиналз-Фолли. Он появился там слегка запыхавшись от быстрой ходьбы и немедленно направился в хорошо обставленную гостиную, такую низкую, что его голова почти касалась старых дубовых балок потолка.
Танит была одна. Увидев его, она вскочила с кресла, бросилась ему навстречу и схватила обе его руки с силой, удивительной для ее тонких пальцев.