Против времени. Бой с тенью. Книга первая
Шрифт:
Дальше первая половина дня прошла более, чем рутинно: обход, обсуждение малопонятных больных со своими докторами, кофе, разгребание бумажек, пару консультаций в реанимационном отделении, опять кофе. Но мысли мои были явно не на работе. Да, и взвинченный с самого утра я был не из-за Алевтины с Катей. На самом деле подобные истории меня даже забавляли, эдакий доктор Хаус, только в обычной городской больнице. Катя с Алевтиной просто под руку мне попались, а беспокоился я из-за того, что мне предстоял разговор с главным врачом о моей двухнедельной командировке с гуманитарной миссией “Красного креста” куда-то в район
Доделав все свои рабочие дела, я направился в административный корпус на аудиенцию к Анне Романовне, нашему главному врачу. Она была немолода, около 70 лет, что редко для руководителей её уровня, всё-таки средний возраст 45-50.
Держалась Анна Романовна всегда статно и одета соответственно своей должности, хотя и фигура была не идеальной, лишний вес, некоторые возрастные изменения, но при этом, внешность её всегда была привлекательной, соответствовала занимаемому статусу.
–
Тамара Ивановна, приветствую! Анна Романовна свободна? – с улыбкой обратился я к секретарю главного врача, когда зашёл в приёмную.
Прежде чем попасть в кабинет к руководителю, посетитель должен был пройти через просторную приёмную, где по центру за большой стойкой ресепшена сидела всегда с важным видом секретарь.
–
Одну минуту, Алексей Григорьевич, я уточню, – не посмотрев на меня и потянувшись к стационарной телефонной трубке проговорила она.
Нажав пару кнопок на телефоне, уже не очень молодая, одетая в простой серый деловой костюм женщина, обратилась к человеку на том конце провода:
–
Анна Романовна, к вам Антонов пришёл… да… хорошо, – она положила трубку и, не поднимая взгляда, сказала, – Проходите, Алексей Григорьевич.
–
Спасибо, чтоб я без вас делал, – сыронизировал я и прошёл в дверь.
Кабинет главного врача в нашей больнице был не очень большим, я бы даже сказал, простеньким. Комната около 20 квадратов, вдоль стен пару небольших чёрных шкафов со стеклянными дверьми, наполненных книгами и документами, белый стол буквой “Т”, во главе которого мягкое офисное кожаное кресло бежевого цвета и несколько стульев по бокам, для посетителей. Венчала всё это “роскошное” убранство не очень большая картина на стене с изображением веточек бело-розовых магнолий в синей вазе. Вот такие хоромы у руководителя самой большой больницы города.
–
Алексей Григорьевич, привет! Проходи скорее, – показывая жестом на стул поприветствовала меня Анна Романовна, сидевшая на своём кресле.
Она с кем-то говорила по телефону. Когда рядом не было никого, Анна Романовна всегда обращалась ко мне на ты, но по врачебной привычке по имени отчеству. И пожалуй, у неё было на это право, всё-таки она по сути меня всему научила и вырастила в профессиональном плане, ещё с тех самых времен, когда я пришёл к ней ординатором на её, теперь моё, отделение терапии.
– Душечка моя, ну конечно приходи! – продолжала ласково говорить Анна Романовна кому-то в трубку, – О чём разговор? Чем сможем поможем, мы его обследуем, посмотрим… Я посмотреть? Ну, я уже мало практикую, ты же знаешь, но для тебя гляну конечно. Всё, дорогая, у меня доктор наш пришел, важный разговор предстоит, приезжайте в среду. Ага, да, договорились, пока.
Анна Романовна положила трубку, сложила руки на стол и обратилась ко мне.
–
Ну, что? Ты подумал? Принял верное решение?
Её голос всегда был наполнен теплом, заботой и добрым отношением. Не только ко мне, а вообще, к людям, от этого любой, даже самый вредный и проблемный в общении человек, не мог устоять перед её обаянием, и любой конфликт уходил с повышенных тонов, на конструктивный диалог.
Вот и сейчас, тон её голоса подразумевал именно тот ответ, который она хочет услышать, а меня этот ответ в корне не удовлетворял.
За последние лет 10-15 мир погряз в бесконечных военных конфликтах, в крупных и не очень, жизнь всего мира сильно изменилась. Потребительское отношения людей друг к другу, сводки новостей о наращивании армии той или иной страны, свержение и появление новой власти в разных регионах мира, разрушение дипломатических отношений и вялые попытки создания новых между странами – всё это стало для всех обыденностью, но при этом обыденностью неприятной. Мы все устали, и я не исключение.
Мои родители сами стали жертвой подобных дрязг. Два года назад в Индии кучка террористов напала на кортеж премьер-министра страны, то ли чтобы убить, то ли чтобы похитить, в итоге правды выяснить не удалось. В самом центре Нью-Дели, в ходе перестрелке все злоумышленнкии были ликвидированы, правда под раздачу попало несколько зевак, в их числе оказались мои отец и мать. Мать скончалась на месте, а отец ещё пару дней пробыл в реанимации, покинув этот мир, так и не приходя в себя. Это была туристическая поездка, первый выезд за границу за их 30-летнюю совместную жизнь.
И поэтому внутри меня давно сидели презрение и неприятие любых вооруженных путей решения конфликтов. И пусть Анна Романовна предлагала мне хорошо оплачиваемую, статусную командировку под эгидой «Красного Креста», где мы будем далеко от боевых действий, и помощь оказывать придется гражданскому населению, находящемуся в тяжелом положении из-за обострения конфликта двух давно непримиримых стран. Но всё равно, внутри меня не было ничего, что могло бы заставить туда поехать. По крайне мере, я был в этом уверен.
–
Анна Романовна, подумал…я понимаю конечно, что всё это… – уже было хотел начать свою оправдательно-отмазывательную речь я, как Анна Романовна остановила меня.
–
Не продолжай, я поняла тебя. Не хочешь ты ехать. И не мне тебя судить. Сказать, что ты там получишь какой-то принципиально новый опыт, или там так нужна твоя светлая незаурядная голова. Нет, конечно это не так. И без тебя там справлялись, и будут справляться дальше. И прекрасно я знаю твой пацифистский настрой. Но вот, что я тебе хочу сказать. Последний аргумент приведу, и дальше ты мне сразу скажешь, да или нет. Если всё-таки откажешься, я больше к этому разговору возвращаться не буду. В конце концов, каждый сам себе делает карьеру, да и вообще жизнь.