Против всех
Шрифт:
Но ответа не последовало, и лишь послышался грудной женский смех, на который Владимир развернулся, что бы посмотреть на гостью, которая стояла в нескольких метрах за его спиной. Это была высокая стройная, очень красивая женщина, одетая в кожаные штаны и жилет которые подчеркивали все достоинства ее фигуры, черные волосы водопадом струились по ее плечам, от чего взгляд плавно спускался на ее объемную грудь. Но он нашел в себе силы отвести от ее глаз и заметить некоторые странности. Слуги, стражи и даже его секретарь, старательно изображали из себя каменные статуи со стеклянными ничего не видящими глазами и только вдалеке, непосредственно у линии осады, продолжался бой, грохотали пушки, орали раненые и умирающие.
– Кто ты, что тебе здесь нужно, - не терпящим возражений тоном, произнес Владимир, поднимаясь из-за стола.
– Мне
– И воспринимать, это на свой счет, так тяжело. Можешь считать меня, возмездием.
– Каким, к черту, возмездием, - начал злиться Владимир, медленно подходя к стойке с его оружием.
– Я думаю, это тебе поможет, понять, - с улыбкой произнесла женщина и кинула к его ногам мешок, неизвестно как, оказавшийся в ее руках.
Мешок оставил на досках, которые заменяли пол в его шатре кровавые разводы, Владимир присел на корточки и потянул за шнурки стягивающие горловину мешка. Там была голова, голова Бодряка. Владимир замер, побледнев как полотно, он не верил, что сейчас голова его друга, брата, находить у его ног, этого не может быть, он в своем доспехе достаточно силен, что бы один на один быть ангела с индексом угрозы, сверхвысокий. Она его обманывает, это иллюзия, против которой он не может защититься. Владимир поднялся на ноги, спокойный и собранный, с острым желанием доказать одной особе, что с некоторыми людьми, лучше, не шутить.
– Ты знаешь, этот шрам, тебе идет, он придает тебе некоторую, самоотверженность, но это же не правда, не так ли, - ухмылялась она.
– Еще раз спрашиваю, кто ты такая, - грубо спросил Владимир.
– Какой же, все-таки ты глупый, моя ученица оставила тебе этот шрам, - более серьезным тоном, произнесла она.
У Убийцы по позвоночнику пробежал холодок, от воспоминаний драки с той сумасшедшей бабой. Хрупкая девушка, в легкую, затыкала их с Бодряком себе за пояс, и им сильно повезло, что она решила уйти. А сейчас перед ним стояла еще более красивая женщина, которая по определению должна быть на ступень сильнее своей ученицы.
– Я вижу, ты до сих пор сомневаешься, - сузила она глаза.
– Твой друг имел много уловок в своих руках, он меня позабавил, а особенно вот эта его игрушка.
К ногам Владимира упал искореженный автомат АК - 400, он первые несколько секунд, даже не знал, что и думать. Владимир наклонился и взял голову друга в руки и по другому на нее взглянув, лицо Бодряка до сих пор хранило в себе последний миг ярости, с которой он обычно сражался.
– Дружище, как ты мог отдаться какой-то бабе, прости, что меня не было рядом, - печально бормотал Владимир, наконец осознавший, всю трагедию, которая произошла, и его слезы первый раз с момента смерти матери, нашли выход из его глаз.
В следующий миг Владимир, был готов разорвать эту тварь собственными руками, с трудом сохраняя в голове рассудок от нахлынувшей ярости, она посмела убить его первого, единственного, лучшего друга, такое он простить не мог, ни себе, ни ей.
Глава 19
– Я смотрю, ты понял, - улыбнулась она, наблюдая как Владимир, уверенным шагом подошел к своим доспехам и размерено облачался в них, у нее не было желания ему помешать, ведь это бесполезно, его сил даже в снаряжении и с оружием, слишком мало, что бы ее хотя бы поцарапать.
– И что бы окончательно пролить свет, я должна тебе сказать. Боги, даже светлые, никогда и ничего не прощают, а благодаря тому, что ты забрал цветок Эльверил, погибло целое поселение чистых душой людей, а их бог в них души не чаял и любил, всей своей божественной сущностью. И я здесь для того, что бы его любовь, не была напрасна, я Хвои, как высшая Летания Ордена Кары, убью тебя, а твоя душа будет всю вечность корчиться от боли, в сером аду.
Владимир мало обращал внимания на слова этой сумасшедшей, он скорбел по другу и уже придумывал месть, достойную бога счастья Аремиуса. А сейчас необходимо уничтожить эту тварь, Владимир решил сражать во все оружии и поэтому одевал на себя свой полный боевой доспех, не забыв последним штрихом одеть специальную кирасу, которую ему недавно изготовили мастера. Что удивительно, но прожив здесь два года, Владимир понял, что этот мир совсем непохож на средневековое время его мира. Здесь мастера оружейники, бронники, если их хорошо за мотивировать, выдают шедевры, которые сложно представить, даже выходцу из более продвинутого времени. И он сейчас одевал шедевр или даже артефакт, созданный обычными людьми. Эта кираса, собранная из десятков пластин желтоватого метала, способна выдержать выстрел осадного арбалета в упор, или удар рыцарского копья, нанесенного на полном скаку. Она обладает невероятной прочностью, и если бы ни один ее минус, все у кого хватало золота, ковали себе полные доспехи из такого метала. Но метал, был невероятно тяжелым, и одна кираса Владимира весила семьдесят килограмм, для обычного человека она бесполезна, не получиться ее эффективно использовать в бою, но он, этот вес даже не замечал. И выхватил из ножен короткий меч из того же метала, клинок выглядел узким и обманчиво легким, но вес в десять килограмм был слегка тяжелым, даже для его руки, но ему было плевать, сейчас он умрет или отомстит, другого не дано, опустив забрало шлема, он был готов к бою.
– Я смотрю, ты настроен серьезно, - насмешливо произнесла она.
– Хочу тебя огорчить, у тебя нет и шанса на победу, если сравнить мои таланты с моей ученицей, будет очень большая разница, которую ты даже не сможешь ощутить.
Убийца не слушал ее треп, в этом не было смысла, слова, сколько бы она их не произносила, не изменят ничего, они лишь сотрясаю воздух, отвлекают, его левая рука уже сжимал за спиной четыре метательных ножа, пора узнать чего стоит эта тварь. Ножи полетели хорошо, после хлесткого взмаха рукой, два в лицо, остальные в грудь, Владимир ничего не успел заметить, его ножи разлетелись по всему шатру будто после столкновения с невидимым барьером, а женщина насмешливо улыбалась, даже не шелохнувшись.
– Ты решил начать первым, люблю уверенных мужчин, - продолжая улыбаться она, медленно доставая из-за пояса неприметный длинный кинжал с тонким лезвием, а потом она взмахнула им перед собой.
Дубовый стол, стоящий между ними, распался на две ровные половины, с грохотом роняя на пол его завтрак. Также с идеально ровным разрезом распалось его любимое кресло и только после этого, посмотрев себе под ноги, он увидел, что на полу лежит его кисть, крепко сжимающая рукоять меча, а из его правой культи, лилась темная кровь. Какой бы сложности не возникала перед ним проблема, Владимир всегда оставался максимально хладнокровным, жестоко давя в себе любые ростки страха, и даже сейчас неожиданно осознав, что живым из этой битвы не выйти. Он не поддался панике, смотря на свою валящуюся руку, он принялся скидывать разрубленный наручь и широкой лентой выхваченной из кармашка, сноровисто наложил себе жгут, останавливая кровотечение. Жалко в этом мире нет алхимии, сейчас бы не помешало зелье регенерации.
– Я еще кое-что должна сказать, прежде чем тебя убью - томно произнесла она, поправляя кинжалом и без того безупречные ногти.
– Меня попросили, что бы ты перед смертью умолял меня о пощаде, и если ты это сделаешь сейчас, я не стану тебя, слишком долго мучить.
Владимиру не нравилась сражать в шатре, и он решил изменить место боя. Активировав способность, облегчения веса и используя свою ловкость и скорость на максимум, он рванул в сторону осажденных стен города. Ветер яростно шумел в ушах, он чувствовал, даже без режима монаха, как упруго сопротивляется воздух, с какой неохотой его пропускает, спустя дюжину секунд он уже был под высокими стенами города, не останавливаясь, взбежал по ним на самый верх и только тогда оглянулся. В нескольких метрах позади него с неизменной улыбкой и в той же позе, стояла она, будто ей и не пришлось за несколько мгновений преодолевать шестьсот метров до осажденных стен. Защитники удивленно на них смотрели, уж слишком они выделялись среди серой массы бойцов, но на них не нападали, Владимир не носил на себе отличительных знаков империи. А Хвои женщина, на которую неприлично замахиваться копьем, и она, еще раз небрежно взмахнула своим кинжалом. Владимир едва успел уйти с траектории, а вот защитники нет, за его спиной раздались крики боли и страха десятка человек, попавших под невидимую атаку. Воины распадались на части, теряя руки, ноги, а некоторых, разделяло между головы на ровные части. Владимир метнул еще парочку ножей, но они так же разлетались, сталкиваясь с невидимой защитой, Убийца не хотел входить в режим монаха, не узнав больше, о возможностях противника. А значит пришло время испробовать, нечто по серьезней метания острых железок!