Противоположности. Сквозь время
Шрифт:
Сама процедура заняла не слишком много времени. Под суровыми взглядами святых, Сергей присягнул мне и, когда он поднялся с колен, я взмахом руки отпустил его. Пускай идет знакомиться, а я пока отдохну, а то что-то действительно спину кольнуло. Да и подумать мне помешало бы, например, о том, что князь-то мне, своему сыну, совсем не доверяет, раз нянькой на этот раз выбрал хоть и отменного воеводу, но обладающего просто собачей преданностью ему Кошкина-Захарьина.
Катерина
Я смотрела на открывшуюся передо мной картину с изумленно приоткрытым ртом. Рот, правда, быстро пришлось закрыть, как только до сознания дошел этот нелицеприятный жест, недостойный женщины моего социального статуса.
Не то, чтобы я целенаправленно что-то искала, бродя по замку. Просто решилась немного прогуляться, отвлекаясь от мыслей нецензурного содержания, в которых присутствовало всё, что я думала о этом великолепном веке. Особенно о процветающей в нём комфортности.
И, пока я размышляла, то не заметила, что просто-напросто заблудилась. Географический кретинизм, приправленный безрассудством, двинувший меня бродить по незнакомым местам в одиночестве, был моей фишкой еще до моего появления здесь.
Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как я покинула свои покои, спокойно пройдя через многочисленных наемников и жителей этого замка. Все они с небывалым энтузиазмом начинали что-то делать, ну, или делать вид, что у них внезапно появились неотложные дела, при моём появлении. Никто меня не остановил, даже приветствовали через раз, видимо, всем было не до меня.
Спускаясь по винтовой лестнице, я встретила единственного человека, который решился со мной заговорить. Им оказался кастелян этого святого гнездышка, который, в отличие от остальных, был не слишком рад, что мы продолжаем находиться в его, так называемой, вотчине.
От него я узнала, что в замке под его руководством находится пятьдесят наемников гарнизона, что считалось небывалой роскошью, а также пятнадцать человек обслуги, которая содержала замок в относительно жилом виде. Двадцать четыре человека подкрепления во главе с капитаном Бордони, спешно отправленных Риарио для моей защиты, я привела с собой, как и пять человек из личного окружения.
Не густо. Даже сотни человек нет. Так, что, вашу мать, мешает им просто взять нас штурмом? Да, за неполные сутки, из моего личного окружения я встретилась только с той девушкой, имя которой к своему стыду, всё ещё не знала. Интересно, чем таким важным занимается мое окружение, что никто из них даже ни разу не навестил свою сеньору?
Находясь в собственных мыслях по поводу полностью нелогичной ситуации, я добрела до закрытой двери, ведущей в подвальные помещения.
Я не помнила этой двери в то время, когда нас водили по замку на экскурсии. По-видимому, её нам или целенаправленно не показывали, или по какой-то причине от помещения ничего не осталось.
На входе дежурили двое наемников в стандартном обмундировании, которые вежливо поинтересовались какого хрена сеньоре здесь понадобилось. Отвечать я конечно же не стала, просто приказала открыть двери, которые те тут же отворили, не вдаваясь в излишние подробности.
Бонфанте Кавалли, так звали ворчливого мужика-кастеляна, хотел было зайти вместе со мной, но мне так надоела его бубнежка, что я просто захлопнула перед его носом дверь.
Один из наемников всё же прошмыгнул следом, ссылаясь на то, что тут не безопасно, и мне не следует находиться одной. Ибо, если со мной что-то случиться, ему Риарио отрежет яйца, а это в лучшем случае, если будет не в настроении.
Еще раз подумав о том, что не хочу знакомиться с собственным супругом, я начала спускаться по лестнице, уходящей глубоко вниз. Когда я, наконец, спустилась, то оказалась в сыром темном помещении, где воняло какой-то гнилью вперемешку с плесенью.
Пройдя вглубь помещения, я пыталась вглядеться в темноту. Обернувшись на непривычный звук, я увидела, что наёмник, который вызвался меня сопровождать, зажег факел и встал впереди меня, тем самым освещая небольшое пространство вокруг нас.
– Что вы хотите здесь найти, сеньора? – тихо осведомился он, повернув голову в моём направлении. Если бы я знала, то хотя бы смогла сориентироваться и понять, куда меня занесло. Хотя, массивные решетки, которые теперь удалось разглядеть впереди не оставляли свободу воображению.
– Кто заключен здесь? – так же тихо спросила я, прислушиваясь к шуму. Обоняние от вони словно отрезало, и теперь оно не отвлекало меня от скачущих мыслей.
– Один пленник заключен здесь еще папой Сикстом, – он равнодушно пожал плечами и сделал шаг вперед. – Это турок. И ещё один – местный вольнодумец. Сегодня тут не слишком людно.
Он прошел вглубь этой пещеры и остановился у одной из камер, в которой под неярким светом факела, на полу был видел силуэт лежавшего человека.
Резкий удар по решетке соседней камеры заставил сердце пуститься в пляс и вздрогнуть от неожиданности. Вцепившись в решетку обеими руками, молотя при этом по ней ногами, привлекая тем самым к себе внимание, на меня, оскалившись, смотрел мужчина весьма характерной наружности.
– А ну, тихо, – заорал наемник и ударил рукоятью меча по железным прутьям, заставив тем самым пленника сделать шаг назад и заговорить тихим мягким баритоном на незнакомом мне языке.
– Что он говорит? – я не знала языка, только поняла, что он отдаленно похож на турецкий, возможно, на арабский. Восточные языки меня никогда не интересовали.
– Что женщина, явившаяся перед ним сейчас в том облике, который не родной ей, сможет перевернуть ход истории. Что-то там было про чудо, и разумеется, он очень просит выпустить его отсюда, и тогда, он сможет помочь этой странной женщине в будущем, в котором они обязательно встретятся, – скрипучим голосом, отвыкшим от разговоров, мне ответил довольно молодой на вид мужчина, приблизившись к решетке той камеры, в которую я до этого времени вглядывалась. – Меньше слушайте его. Наш дорогой османский гость уже давно повредился рассудком, но это не его вина, он так же, как и я, невинный заложник неприятной ситуации, и от содержания нас взаперти вы не получите ровным счетом никакой выгоды.
– Кто ты? – я пристально смотрела на парня, который прислонился плечом к решетке, стоя при этом вполоборота ко мне, и внимательно меня рассматривая. Его вольный перевод слов турка немного выбил меня из колеи, но я быстро взяла себя в руки, понимая, что, находясь здесь, можно сойти с ума гораздо быстрее, чем он думал, а для своего освобождения можно рассказывать доверчивым женщинам и не такие сказки.
– Непризнанный художник, немножко поэт и философ, и обычный переводчик, впрочем, не важно, – он махнул рукой.