Противостояние. Том I
Шрифт:
– Похоже, то, что надо, – заметил Ллойд.
Тычок согласился. Достал с заднего сиденья «магнум» и проверил, заряжен ли он.
– Готов?
– Думаю, да, – отозвался Ллойд и взялся за «шмайссер».
Они двинулись через выжженную солнцем стоянку. Полиция уже четыре дня знала об их подвигах; они оставили отпечатки пальцев в доме Красавчика Джорджа и в магазине, где замочили старика с «почтовыми» вставными челюстями. Старый пикап стоял в пятидесяти футах от трупов трех человек, ехавших на «континентале», и не требовалось большого ума, чтобы предположить, что люди, прикончившие Красавчика Джорджа и владельца магазина, убили и этих троих. Слушай Ллойд и Тычок радиоприемник «конни», а не магнитофон,
Заправка работала по принципу самообслуживания – продавец в магазине только включал насос. Ллойд и Тычок поднялись по ступенькам и вошли в торговый зал. Три прохода со стеллажами, заставленными консервами, уходили к кассовому аппарату. У прилавка мужчина в ковбойском костюме расплачивался за пачку сигарет и полдюжины копченых колбасок «Слим джимс». В середине центрального прохода женщина с утомленным лицом и жесткими черными волосами пыталась выбрать один из двух соусов для спагетти. В магазине пахло лежалой лакрицей, и солнцем, и табаком, и старостью. Хозяин – веснушчатый мужчина в серой рубашке и фирменной бейсболке с надписью «ШЕЛЛ» красными буквами по белому полю – поднял голову, когда захлопнулась сетчатая входная дверь, и его глаза широко раскрылись.
Ллойд приставил приклад «шмайссера» к плечу и дал очередь в потолок. Два шарообразных плафона разбились вдребезги, как бомбы. Мужчина в ковбойской одежде начал оборачиваться.
– Всем стоять, и мы никого не тронем! – закричал Ллойд. Тычок немедленно опроверг это, проделав дырку в женщине, выбиравшей соус. Ее вышибло из туфель. – Ты чего, Тычок! – снова крикнул Ллойд. – Незачем…
– Замочил ее, старина! – завопил Тычок. – Больше ей не смотреть Джерри Фолуэлла [39] ! Хоп! Хоп!
39
Джерри Фолуэлл (1933–2007) – известный американский телепроповедник.
Мужчина в ковбойском костюме продолжал оборачиваться. В левой руке он держал пачку сигарет. Резкий свет, падавший сквозь окно-витрину и сетчатую дверь, сверкал яркими звездами на темных стеклах его солнцезащитных очков. Над ремнем торчала рукоятка револьвера сорок пятого калибра. Мужчина неторопливо вытащил револьвер, пока Ллойд и Тычок таращились на мертвую женщину, прицелился, выстрелил – и левая половина лица Тычка неожиданно превратилась в месиво из крови, мяса и зубов.
– В меня стрельнули! – завопил Тычок, роняя свой «магнум» и падая назад. Он взмахнул руками, и со стеллажей на деревянный пол полетели пакеты с картофельными и кукурузными чипсами и «Чиздудлс». – В меня стрельнули, Ллойд! Посмотри! В меня стрельнули! Стрельнули! – Тычок ударился о сетчатую дверь, и она распахнулась. Он тяжело осел на крыльцо, сорвав старенькую дверь с одной петли.
Ошеломленный Ллойд выстрелил скорее инстинктивно, чем в целях самозащиты. Грохот «шмайссера» заполнил торговый зал. Консервные банки полетели на пол. Стеклянная тара взрывалась, расплескивая кетчуп, раскидывая маринованные огурцы и оливки. Передняя панель холодильника с пепси сложилась внутрь. Бутылки с «Доктором Пеппером», «джолтом» и «орандж крашем» разлетались, как тарелочки для стрельбы. Текла пена. Мужчина в ковбойском костюме, хладнокровный, спокойный и собранный, снова выстрелил. Ллойд скорее почувствовал, чем услышал, как пуля пролетела у него над головой, едва не коснувшись волос. Он дал еще одну очередь из «шмайссера», слева направо.
Мужчина
«Шмайссер» проделал три дырки в рубашке ковбоя, и большая часть его внутренностей выплеснулась со спины на Спадса Маккензи [40] . Ковбой осел, все еще сжимая в одной руке револьвер, а в другой – пачку «Лаки».
40
Спадс Маккензи – кличка вымышленного пса, фигурировавшего в рекламной кампании пива «Бад лайт». Вероятно, речь идет о рекламном плакате.
Ллойд, обезумев от страха, продолжал палить. Пистолет-пулемет нагревался у него в руках. Задребезжал и рухнул ящик с бутылками из-под содовой. Изображенная на календаре девушка в обтягивающих шортах получила пулю в восхитительное персиковое бедро. Перевернулась стойка с книгами. Потом в «шмайссере» закончились патроны, и наступила оглушающая тишина. В воздухе стоял тяжелый и отвратительный запах пороха.
– Твою мать! – выдохнул Ллойд и опасливо посмотрел на ковбоя. По всему выходило, что тот не создаст каких-либо проблем в ближайшем или отдаленном будущем.
– В меня стрельнули! – проревел Тычок, вваливаясь в торговый зал. Он с такой силой схватился за сетчатую дверь, что сорвал ее со второй петли, и она упала на крыльцо. – В меня стрельнули, Ллойд, видишь!
– Я прикончил его, Тычок, – утешил подельника Ллойд, но тот, похоже, ничего не слышал. Его правый глаз сиял, как зловещий сапфир. Левый исчез. Вместе со щекой. Когда Тычок говорил, левая сторона челюсти двигалась, ничем не прикрытая. Лишился он и чуть ли не всех зубов слева. Его рубашка пропиталась кровью. В общем, честно говоря, выглядел Тычок хреново.
– Чертов идиот достал меня! – крикнул Тычок, наклонился и нацелил на ковбоя «магнум». – Я покажу тебе, как стрелять в меня, гребаный ублюдок!
Он придвинулся к ковбою, этакий сельский мистер Сардоникус [41] , поставил ногу на его зад, как охотник, позирующий для фотографии с убитым медведем на стену кабинета, и изготовился всадить всю обойму в голову трупа. Ллойд стоял и смотрел на Тычка с раскрытым ртом, с дымящимся «шмайссером» в руке, все еще пытаясь понять, как такое могло случиться.
41
Мистер Сардоникус – герой одноименного фильма ужасов (1961), человек, лицо которого превратилось в застывшую маску.
В этот момент мужчина в бейсболке «ШЕЛЛ», упавший за прилавок, появился оттуда, как черт из табакерки. Его лицо выражало отчаянную решимость, а в руках он сжимал двустволку.
– Что? – Тычок вскинул голову аккурат навстречу двум зарядам. Потом рухнул на пол. Лицо его стало выглядеть еще хуже, чем раньше, но теперь это уже никого не заботило.
Ллойд решил, что самое время сваливать. Черт с ними, с деньгами. В конце концов, их можно найти в любом другом месте. Похоже, придется опять сбивать погоню со следа. Он развернулся и большущими шагами помчался к двери. Его высокие ботинки едва касались половиц.