Противостояние
Шрифт:
«Мелькеи, все-таки они нас достали. Но обломались, мама их провела, как мальчишек».
– Управляющая система, одобряю все действия, которые были предприняты в связи с опасной ситуацией. Каков прогноз времени нахождения Мелькеев в системе?
– Капитан, ясности нет, они могут находиться в системе один год, а могут десять лет, время для них не имеет значения.
– Как узнать, вернее, проверить в солнечной системе они или нет?
– Проверить невозможно. В случае если мы задействуем сканеры, то демаскируем себя и будем немедленно уничтожены!
«Что же делать?» – отчаянно подумала Надежда.
– Решения аналитической системы нет, такие алогичные задачи решает пилот, но он сейчас в медицинской капсуле.
– Будите, проводите процедуры. Остаемся в режиме максимальной маскировки. Я к ребенку.
– Выполняю, капитан.
Надежда с замиранием сердца вошла в шлюз, который отделял детскую от смежных отсеков. Провела обработку, переборка открылась, и она очутилась в детской, украшенной именно так, как она хотела, ребенок спал в кроватке. Надежда подошла и наклонилась, рассматривая его, потом посмотрела в зеркало и поняла, сын был похож на нее как две капли воды. Малышу был всего годик, но он выглядел взрослее. Внезапно, он заворочался во сне и вдруг открыл глаза, которые переливались всеми цветами радуги. Только одно мгновенье он смотрел на нее, потом протянул к ней ручки и проговорил по слогам:
– МА-МА! – Надежда подхватила его на руки, из глаз брызнули слезы радости и умиления, она приговаривая.
– Ты мой хороший, как ты тут без меня?! А я сплю, прости меня, мой дорогой!
Малыш как будто понимал, о чем она говорит, гладил ее по щекам и волосам, размазывая слезы радости, которые текли по ее щекам. Малыш внимательно посмотрел на нее синими глазами и вновь заговорил.
– Ма-ма, – потом, после паузы добавил, – па-па!
– Папа! Малыш, я не знаю где он сейчас, прошло полтора года, он остался там, на острове в океане. Управляющая система, перед тем как мы ушли от преследования, Артем на связь выходил?
– Капитан, это взрослые разговоры, которые могут травмировать третье сознания, как вы говорите малыша. Не забывайте, ему один год, он все понимает, но слабо анализирует, общаясь со мной, используйте закрытый канал.
– Малыш, все хорошо, мы найдем папу!
Она уже играла с малышом часа два, время с сыном летело незаметно, он был смышленым. Правда, возникало много вопросов к медицинской системе. Малыш устал и уснул у нее на руках, она положила его в кроватку, с любовью укрыла одеялом, поцеловала и пошла к выходу из отсека.
А малыш приоткрыл глаз, сверкнувший золотом, и на этот раз уснул по-настоящему, впервые, за все время после рождения. Основное сознание, или основной процессор, как у Сейме-с, квалифицировало Надежду, как самого близкого, который его воспроизвел, и он теперь полностью был под ее надежной защитой. Все четырехуровневое сознание малыша успокоилось и вошло в обычный режим развития. Но было еще пятое – биологическое сознание, которое в течение года блокировалось, многоуровневое построение не понимало, что это такое, медицинский модуль, вообще, самоустранился. Это сознание получало питание, информацию, но несло такой бред, что четыре других сознания изолировали его, не отключив внешние рецепторы, вот так все обстояло непросто.
Надежда была счастлива – она мать, у нее прекрасный ребенок, о том, что целый год он был без нее, она не думала.
«Сейчас я обрадую маму, – входя в медицинский центр, подумала она, – вот она удивится! Прошло столько времени».
Но, сюрприза не получилось, Вера Ивановна уже стояла возле капсулы, оглядываясь по сторонам.
– Я здесь, мамочка, как ты себя чувствуешь?
– Я жива и корабль цел, значит все в порядке. А ты что здесь делаешь? Ты капитан! Марш в центр управления! – Надежда опешила.
– Мам, ты что? Управляющая система справится со всеми проблемами?!
– Да, воспитывала я тебя, воспитывала, учила, а так ничему и не научила. В экстремальных, нестандартных ситуациях управляющая система может растеряться или зависнуть!
– Да что ты, мамочка? Управляющая система настолько совершенна, что такого случиться просто не может?!
– Управляющая система, – проговорила Вера Ивановна, – доклад пилоту.
– С момента реализации вашего плана, производилось многократное сканирование планеты, мы обнаружены не были. Пилот, спасибо за спасение и мастерство.
– Подготовить кресло в центре управления для координации действий!
– Требуется разрешение капитана! Капитан, пилоту необходимо протестировать все системы и найти возможность покинуть убежище, прошу санкции на управление.
Надежда была поражена напрочь. Мягкая, любящая мамочка превратилась в космического волка. Властный тон не оставлял шанса на отказ, а стальной блеск в глазах подавлял ее волю. И она сочла за благо разрешить.
– Управляющей системе, разрешить приступить к служебным обязанностям пилоту.
– Пилот, прошу в центр управления. – Произнесла система голосом полным уважения. Надежда онемела от удивления, а Вера Ивановна проговорила.
– Спасибо, иду. Надежда, проводи меня. – Надежда пошла рядом, – мы чуть не погибли, Артем звонил с Земли, но все как-то не внятно, по-моему, у него проблемы. Последний раз мы засекли его на атмосфернике, он держал курс в Россию. Что могло произойти за это время, я не знаю.
– Сейчас позвоним и все узнаем, – беззаботно проговорила Надежда.
– Да, счастье материнства отшибло у тебя мозги напрочь! – они вошли в центр управления, Вера Ивановна сразу села на знакомое кресло и вошла в мнемонический контакт с управляющей системой. Система ответила теплом и почтением.
– Есть ли особые протоколы, позволяющие на время ограничить действия капитана, которые могут угрожать цивилизации Сейме-с?
– Есть, пилот, двадцать первая статья уложения межгалактических полетов гласит: «Если действия капитана могут привести к гибели корабля или экипажа, или эти действия неадекватны ситуации, то временное ограничения капитана в командовании кораблем принимается к исполнению. Если действия капитана ведут к гибели целой цивилизации, капитан изолируется».