Протокол "Наследник"
Шрифт:
«Минимизируй траты, — на всякий случай велел я. — Лишние проблемы мне не нужны».
А заодно решил, что и на физические упражнения мне пока не стоит сильно налегать, потому что мох — это, конечно, круто, но вряд ли такая пища сможет поддерживать мой организм достаточно долгое время.
Есть, конечно, все же хотелось. Не так, не по-настоящему, поскольку мох меня пока еще выручал, а чисто умозрительно — взять что-нибудь в рот и пожевать. Просто потому, что за годы жизни я привык регулярно это делать. И теперь в отсутствие возможности удовлетворить свои ежедневные привычки чувствовал себя некомфортно.
А вот когда я заметил, что мох вокруг моей камеры исчезает неоправданно быстро, а замены ему не появилось, сохранять спокойствие стало гораздо сложнее. Потому что остаться в карцере без крошки хлеба и глотка воды — это, знаете ли, не шутка.
Меня что, и правда, решили голодом уморить? Мха ведь надолго не хватит. А крыс, и тараканов, на которых я, признаться, втайне рассчитывал, в школьном подземелье почему-то не было.
Неужели лэн Моринэ, посчитал, что от ненужного свидетеля проще избавиться, чем объяснять причины, по которым во вверенном ему учреждении погиб от истощения несовершеннолетний ученик?
В принципе, да. Так намного надежнее, чем ждать, что я открою рот и под определителем ауры поведаю кому-то о его нехороших пристрастиях.
Правда, я не понимал, как он потом собирался представить мою смерть проверяющим. После такого чэпэ даже человеку с большими связями будет непросто отмазаться. Но даже если и нет… если Моринэ собрался меня убить, что ж он сразу-то этого не сделал? Ручки не захотел марать? Ну так отправил бы сюда охранника с дубинкой. Или того же Босхо — уверен, он с удовольствием бы со мной поквитался. А потом это просто представили бы, как несчастный случай, трагическую случайность на тренировке… после дела, которое против меня так быстро и, главное, четко сфабриковали, я бы ничему не удивился.
Однако меня не тронули и, наоборот, даже оставили в покое, тем самым обрекая на медленную и мучительную смерть. А уж о том, как за нее будет оправдываться начальство, я, по-видимому, никогда не узнаю.
К вечеру четвертого дня у меня без видимых причин забарахлил идентификационный браслет, не дав дочитать страницу в интересной книжке. А еще через несколько мэнов этот гад, издав пронзительный писк, и вовсе сдох, вызывав у меня неподдельное удивление.
Это что еще за фокусы?
Признаться, до этого момента я не задумывался, на каком принципе работает это устройство. Но Эмма пояснила, что идентификаторы, как и обучающие модули, функционируют на магическом накопителе. То есть на тангэ — тех самых белых кристаллах, один из которых я уже видел. Просто если в модуле «ЭДО-25» тангэ был крупным и обладал порядочной емкостью, так что даже за несколько лет не потерял заряд, то в школьных браслетах эта фиговина была маленькой и слабой. А работала без перебоев сугубо по той причине, что при каждом прикосновении к замку, проектору или другим маготехническим устройствам, потихоньку подзаряжалась.
Когда это выяснилось, я запоздало понял и еще одну очень важную вещь.
Оказывается, при всей ценности и уникальности найниита, у некогда автономного модуля «АЭМ-3» имеются не только неоспоримые плюсы, но и, к сожалению, серьезные минусы.
В частности, когда мы завершили протокол «Слияние» и Эмма оказалась у меня в голове, мы так и не нашли способа обмениваться мыслями напрямую. Да, общаться мы могли, используя при этом обычную речь. Однако для того, чтобы сбросить файлы, какую-то схему, ту же инструкцию или простое видео, подруге нужно было вспомогательное устройство. Коммуникатор, роль которого до сегодняшнего дня выполнял обычный идентификационный браслет.
Когда его не стало, я больше не смог ни читать, ни слушать, ни иным образом, кроме голоса, получать информацию из обширной базы Эммы. Да и она осталась без важного инструмента для связи с миром.
Более того, когда идентификатор сдох и мы заговорили про источники энергии, я слишком поздно подумал, что и найниит с его управляющем полем — это далеко не вечный двигатель. Для поддержания поля Эмме, как и любому устройству, требовалась энергия. Но если раньше, в убежище, у нее для этого был магический накопитель… потом, в лесу, она, наверное, брала часть энергии из окружающего мира, в том числе и во время процедуры поглощения… в школе, пока я находился среди кучи всевозможных маготехнических устройств, могла подпитываться так же, как и браслет…
То что с ней произойдет, если мы пробудем в карцере гораздо дольше времени, чем нужно?
«Запасов энергии для поддержания найниитового поля пока достаточно», — несколько успокоила меня подруга, пояснив заодно, что даже вдали от маготехнических устройств какое-то время продержится. А если я дам добро на использование той энергии, что есть в моих собственных клетках, то и дольше протянет. Вплоть до тех пор, конечно, пока я не умру от болезней или от старости.
Это, в свою очередь, подтверждало мое предположение, насколько тесно мы теперь связаны. Если умрет она, мне быстро настанет крышка. И если умру я, ее тоже никто не реанимирует.
«Значит, нам с тобой нельзя подолгу оставаться в изоляции, — заключил я, когда рассмотрел проблему со всех сторон. — Не зря я надумал в магическое конструирование уходить. С такими навыками маготехнические устройства будут окружать нас везде и всюду».
Эмма на это ничего не сказала, но мне показалось, что она одобрила мой выбор. А уже на следующий день сообщила, что мох в пределах досягаемости найниитового поля почти закончился и нам пришла пора подумать, где искать другой источник питания.
Признаться, когда я услышал, что еды у нас больше нет, то поначалу даже засомневался. Может, ну его этот героизм, а? Может, уже пора прорубаться на свободу, пока я тут не скопытился?
Железная дверь не проблема — распилю найниитовым напильником и все дела. Решетки на окнах, другие двери, запертые уже не на засов, а с помощью электронного замка… в этом я тем более не видел проблемы. К тому же карту школы помнил наизусть. Камеры Эмма отключит. Если вдруг кому-то так не повезет, что он надумает меня задержать, я устрою ему мгновенное поглощение. Свидетели, если таковые найдутся, тоже останутся не у дел. Так что по большому счету моя задача заключалась даже не в том, чтобы уйти красиво, а чтобы оставить после себя как можно меньше трупов.
О том, что будет потом, я начал думать еще в кабинете директора.
Сначала — убежище, благо тут недалеко. Затем небольшая пауза, поглощение всей доступной информации из Сети и базы данных семейства Расхэ. Потом адаптация к новым условиям, смена имени, поиск нового идентификатора и прочие нужные вещи. Наконец, уход в подполье. Поиски подходящего учителя. И окончательный выбор своего места в криминальном мире совместно с поисками пути наиболее эффективного применения моего Таланта.
Причем, как и несколько дней назад, я размышлял об этом с несвойственным мне прежде спокойствием. Киллер так киллер. Ничем не хуже, чем продавец или краснодеревщик.