Протокол «Сигма»
Шрифт:
Он услышал шепот Анны:
– Надо пока что во всем с ними соглашаться. У нас нет никакого выбора.
Он почувствовал, как ему в затылок уперлось что-то твердое.
– Встать на колени! – приказал голос.
Бен послушно опустился на колени и, не дожидаясь приказа, сложил руки за спиной.
– Что вы хотите? – спросил он.
– Заткнись, сука! – рявкнул кто-то из «полицейских», и Бена ударили по голове чем-то твердым. Он застонал от боли. Похитители не желают говорить с ними.
Им предстояло умереть на какой-то заброшенной поляне, неподалеку от темной дороги, в глубине совершенно незнакомой ему страны. Бен подумал о том, как все это началось:
Еще он подумал о своем отце, исчезнувшем неведомо куда, и пожалел лишь о том, что ему так и не суждено узнать всю правду об этом человеке.
От этих мыслей его отвлек голос. Говорил старший:
– А теперь вы ответите на несколько вопросов. Что, черт возьми, вам нужно от Йозефа Штрассера?
Значит, они все же решили поговорить.
Эти жлобы защищали Штрассера.
Он немного подождал – не начнет ли первой Анна – и, не услышав ее голоса, заговорил сам:
– Я адвокат. Американский адвокат. Я занимаюсь наследственными делами – в смысле, пытаюсь получить и передать завещанные ему деньги.
Его с силой ударили по голове сбоку.
– Мне нужна правда, а не твои г…ные выдумки!
– Я говорю правду. – Бен еле-еле ворочал языком. – Эта женщина здесь совершенно ни при чем – это просто моя подружка. Она никаким боком не причастна ко всем этим делам. Я взял ее с собой, она никогда не была в Буэнос-Айре…
– Заткнись! – в очередной раз взревел кто-то из «полицейских». Носок ботинка врезался Бену в поясницу как раз напротив правой почки, и он грохнулся, ткнувшись лицом в землю сквозь грубую мешковину. Боль была настолько сильной и резкой, что он не смог даже застонать. А затем его так же жестоко ударили ногой в лицо, он ощутил вкус и запах крови и почувствовал, что вот-вот потеряет сознание.
– Стойте! – закричал он. – Что вы хотите? Я расскажу вам все, что вы хотите!
Бен кое-как поднялся на колени и согнулся, прикрыв лицо руками, задыхаясь от непередаваемой боли и чувствуя, как изо рта стекает кровь. Он напрягся в ожидании следующего удара, но какое-то мгновение ничего не происходило.
А затем раздался голос старшего, негромкий и деловитый, как будто этот человек намеревался высказать весомое утверждение в дружеском споре.
– Эта женщина не просто «твоя подружка». Это агент Анна Наварро, и она числится в штате министерства юстиции Соединенных Штатов. Это нам известно. Эй ты, мы хотим узнать все остальное.
– Я помогаю ей, – сумел он выдавить из себя и тут же получил очередной резкий удар по голове с другой стороны. От боли ему показалось, что у него вот-вот лопнут глаза. Боль теперь сделалась постоянной, была настолько сильной, прямо-таки сокрушительной, и он подумал, что, возможно, не перенесет ее.
Затем последовала пауза, небольшой перерыв в пытке,
Но Бен мало что соображал. Кто такие эти люди и откуда? От человека, называвшего себя Юргеном Ленцем? Из самой «Сигмы»? Для этого их методы казались слишком уж примитивными. Kameradenwerk? Это было более вероятно. Какой ответ может удовлетворить их, как положить конец избиению и предотвратить гибель?
Заговорила Анна. Уши Бена были заложены, вероятно от крови, и он с трудом разбирал ее слова.
– Если вы защищаете Штрассера, – произнесла она удивительно твердым голосом, – то, конечно, вас должно интересовать, что я здесь делаю. Я прибыла в Буэнос-Айрес, чтобы предупредить его, а не добиваться его экстрадиции.
Один из мужчин рассмеялся, но она продолжала говорить. Ее голос, казалось, доносился откуда-то издалека.
– Вы знаете, что за несколько последних недель было убито множество товарищей Штрассера?
Никакого ответа не последовало.
– Мы получили информацию, что Штрассера должны убить. Американское министерство юстиции нисколько не заинтересовано в его захвате – если бы мы хотели, то давно уже сделали бы это. Какие бы ужасные вещи он ни совершил в свое время, его не разыскивают как военного преступника. Я пытаюсь предотвратить его убийство, и значит, мне можно говорить с ним.
– Ложь! – крикнул один из мучителей. Послышался глухой удар, и Анна вскрикнула.
– Стойте! – надтреснутым голосом выкрикнула она. – У вас наверняка имеются способы проверить, что я говорю правду! Мы должны встретиться со Штрассером, чтобы предупредить его! Если вы убьете нас, то очень сильно навредите ему!
– Анна! – заорал Бен. Ему было необходимо хоть таким образом связаться с нею. – Анна, ты в порядке? Скажи мне только одно: ты в порядке?
Ему показалось, что его горло сейчас разорвется, в голове пульсировала – нет, отчаянно билась! – невыносимая боль.
Тишина. А затем ее приглушенный голос:
– Я в порядке.
Это было последнее, что он услышал перед тем, как весь мир исчез.
Глава 37
Бен проснулся в кровати в большой незнакомой комнате с высоким потолком и высокими окнами, из которых открывался вид на незнакомую ему улицу.
Вечер, доносящийся с улицы шум, мелькающие огни.
Худощавая женщина с усталым лицом, темно-каштановыми волосами и карими глазами, одетая в футболку и черные велосипедные шорты из лайкры, сидела, свернувшись, в кресле и смотрела на него.
Анна.
В голове пульсировала боль.
– Эй… – негромко окликнула его Анна.
– Эй! – отозвался он. – Я живой.
В памяти понемногу складывался вчерашний кошмар, но он никак не мог вспомнить, когда именно потерял сознание.
Она улыбнулась:
– Как ты себя чувствуешь?
Бен немного подумал:
– Ну, примерно как человек, который упал с крыши небоскреба, а кто-то высунулся из окна десятого этажа и спросил у него: ну, как дела? А тот ему ответил, что пока все замечательно.
Анна хихикнула.
– У меня чуть-чуть болит голова. – Он повертел головой туда-сюда и почувствовал обжигающую боль, перед глазами замелькали искры. – А может, и не чуть-чуть.
– Тебя очень сильно избили. Я какое-то время думала, что у тебя сотрясение мозга, но, по-моему, все обошлось. Вроде бы. – Она помолчала и добавила: – Меня-то били совсем немного, они сосредоточились в основном на тебе.